Кайку кивнула. Терпеть получалось с трудом, и по щекам поползли невольные слезы.
— Расскажи про ваятелей плоти. Мне нужно отвлечься, — попросила Кайку.
Саран обернулся. Темные глаза пристально изучали Кайку. Она вспомнила, что ее радужка все еще красная. В Сарамире любой опознал бы в ней порченую, и это вызвало бы ненависть и отвращение. Но, похоже, ни Сарана, ни Тсату не беспокоила ее природа. Возможно, им уже было известно, кто такая Кайку. Саран узнал ее. Но тот факт, что Кайку — искаженная, так порченые называли самих себя, и проходит обучение в Красном ордене, не предавался огласке. Даже в Провале, где к таким относились благосклонно, некоторые вещи следовало держать при себе.
— Я не знаю, что скрывается в темных дебрях Охамбы. Есть люди, мужчины и женщины, владеющие навыками и искусствами, абсолютно чуждыми нам. У наших народов, Кайку, твоего и моего, очень разные пути развития, но это совсем другое. Ваятели плоти могут вылепить из ребенка все, что угодно, пока тот еще находится в утробе матери. Они берут в плен беременных женщин из враждебных племен и превращают нерожденных детей в монстров, которых используют в своих жутких целях.
— Как порченых… — прошептала Кайку. — Как ткачи.
Ее голос был исполнен яда.
— Нет, — возразил Саран. В его голосе звучала удивительная убежденность. — Не так.
Кайку помрачнела:
— Ты защищаешь ткачей!
— Нет, — повторил шпион. — То, что творят ваятели плоти, отвратительно, но по сути своей это естественные вещи. Зелья, заклинания, вызывание душ умерших… Это не идет вразлад с природой. Они не разрушают мир, как ткущие.
— Магкриин… Я не смогла… найти его, — проговорила Кайку после долгой паузы. Ей понадобилось время, чтобы переварить услышанное. — Моя
Она внимательно смотрела на Сарана. Годами ей приходилось скрывать свои способности и обсуждать их с посторонним было нелегко, но Кайку очень хотелось проверить реакцию Сарана.
— У них есть талисманы, сигилы. Темную силу они заключают в предметы. Не смею предположить, что за штуки они используют. Я не знаю всего, на что способны ваятели плоти. Но мне известно, что на своих воинов они накладывают защиту. И, очевидно, эта защита срабатывает даже против вас.
Он откинул со лба прядь грязных черных волос и устремил взгляд в огонь. Кайку смотрела на него и не могла оторваться.
— Ты устала? — спросил он, не поднимая глаз, но Кайку не сомневалась — шпион знает, что она его разглядывает. Девушка покраснела и усилием воли заставила себя отвернуться. Через мгновение взгляд снова вернулся к Сарану.
— Немного, — солгала Кайку. Она была измотана.
— Нужно идти.
— Идти? Сейчас??
— А ты уверена, что убила его? Нападавшего? — Саран резко выпрямился.
— Конечно…
— А напрасно. Ты еще не знаешь, с чем столкнулась. К тому же врагов могло быть несколько. Если пойдем быстро, будем в Кайсанте около полудня. Если останемся, они нас настигнут.
Кайку опустила голову.
— У тебя хватит сил? — спросил Саран.
— Хватит. — Кайку поднялась. — Веди.
Глава 4
— Госпожа Мисани ту Колай, — поприветствовал ее купец.
Мисани поняла — что-то не так.
И дело вовсе не в его тоне, хотя и этого было бы достаточно. Купца выдало мгновенное замешательство, проскользнувшее на его лице до того, как оно сложилось в дружелюбную маску. Мисани оставалась внешне бесстрастной, но подозрение уже зародилось. И все же ей ничего не оставалось, как довериться ему — другого выбора не было.
Слуга-сарамирец исчез из комнаты, закрыв раздвижные двери. Мисани терпеливо ждала.
Купец, казалось, озадаченный ее появлением и ушедший на несколько мгновений в какие-то свои мысли, быстро оправился.
— Мои извинения, — проговорил он. — Я не представился. Чиен ос Мумака. Прошу вас, сюда.
Кабинет переходил в широкий балкон, с которого открывался вид на лагуну. Мисани проследовала туда следом за хозяином. Пол устилали экзотические циновки, сплетенные из мягкого толстого волокна, которое производили в Охамбе. Стоял столик с вином и фруктами. Мисани села. Торговец, устроился напротив нее.
Крепкий деревянный дом стоял на дубовых сваях на склоне горы. От открывающегося вида захватывало дух. Слева высились черные скалы прибрежной стены, справа лежал Кайсант — полукруг у лазурной воды. Корабли медленно скользили от пристаней к узкой щели в скале, выпускающей их в открытое море, между ними сновали лодки и каноэ. Перспективу смазывал ослепительный солнечный свет, заливавший лагуну, от чего она казалась сверкающе-белой.
Долго обменивались этикетными банальностями и вопросами о здоровье друг друга — необходимая прелюдия к сути разговора. Мисани оценивала собеседника: невысокий человек с бритой головой, топорными чертами лица и таким же топорным телосложением. Он носил явно дорогую, но не вычурную одежду. Только тонкая расшитая мантия могла считаться уступкой роскоши. Эта вещь, явно кураальская, возможно, призвана была продемонстрировать широту взглядов владельца.
Но внешность ничего не значила. Мисани знала его репутацию. Чиен ос Мумака. Частица
Это, однако, не помешало Чиену ос Мумака сыграть роль в невероятном взлете своей семьи в торговле. Еще десять лет назад род Мумака владел небольшой судоходной компанией. Теперь же он стал одним из двух лидеров торговли между Охамбой и Сарамиром. И во многом это было заслугой Чиена, плодами его смелости. Он много рисковал, и риск чаще всего себя оправдывал.
Этот необразованный, плохо воспитанный человек слыл умелым купцом, ловким и решительным предпринимателем.
— Мне выпала честь принимать в своем доме дочь такого выдающегося семейства. — Речь выдавала в нем уроженца Южных Префектур. Наверняка его никогда не обучали риторике — в отличие от детей из большинства богатых семей. Возможно, потому, что он был усыновленным ребенком. Возможно, во времена его детства семья переживала не лучшие времена.
— Мой отец шлет вам привет, — солгала Мисани. Чиен казался польщенным.
— Передайте ему привет от меня, пожалуйста. Мы должны за многое благодарить вашу семью, госпожа Мисани. Знаете ли вы, что моя мать работала рыбачкой на одном из кораблей вашего отца в Матаксе?
— Неужели? — вежливо ответила Мисани. На самом деле она знала, что это так. Девушка искренне удивилась, что Чиен упомянул сей факт. — Я думала, это только слухи.
— Чистая правда. Однажды молодой сын рода Мумака приехал с визитом к вашему отцу в Матаксу. И там, по воле Шинтуули Риски, столкнулся лицом к лицу с девушкой-рыбачкой. Он полюбил ее с первого взгляда. Похоже на сказку, не правда ли?
— Да, очень красиво, — ответила Мисани. В глубине души она верила в обратное. — Как в какой- нибудь поэме. Трудно представить, что такое случается в жизни.
Последующая женитьба сына на простолюдинке и отказ семьи изгнать опозорившего род отпрыска
