У сторожевой будки меня приветствовал О'Флаэрти.
— Значит, это ты сюда назначен? — усмехнулся он. — Меня предупредили, что приедет сыщик от Парнэлла. Господи! Как ты схлопотал такое шикарное назначение?
— Сам не знаю. Как мне найти дом этого старого психа?
— Он как раз напротив резиденции мистера Хэмела. — Майк наклонился к самому окну машины. — Знаешь, мне жалко миссис Хэмел. Ее лучшая подруга погибла в автомобильной катастрофе. Миссис Хэмел только что вернулась с похорон, выглядит ужасно. К ней вызвали доктора Хирша. Он приехал минут пять назад. Мне нравится эта леди. Она славная.
— Да, — отозвался я и подумал, как бы Майк отреагировал, если бы я рассказал ему, кто такая Нэнси на самом деле. — Мне надо ехать, Майк, я не хочу опаздывать.
— Ясно. — Он поднял шлагбаум, я проехал под ним и двинулся к дому Хэмела. Прямо напротив я увидел высокие ворота, позвонил, и ворота распахнулись.
Карл Смит, один из телохранителей, с которым я познакомился в прошлом году, когда тут работал, пожал мне руку.
— Рад тебя видеть, Барт, — сказал Карл, высокий моложавый веснушчатый блондин, и широко улыбнулся. — Я так и надеялся, что пришлют тебя.
— Как старый зануда?
— Как всегда. Никаких беспокойств не причиняет. Ты уже ел?
— Держал пари, что позавтракаю у вас.
— И выиграл. Ленч будет минут через десять.
— Джервис по-прежнему здесь?
— Да уж не сомневайся. И шеф-повар, как всегда, на высоте.
Оставив машину в тени под деревьями, мы пошли к дому, выстроенному в стиле загородного коттеджа. За ним возвышался дом хозяина. Огромный — в нем, наверно, было не меньше шестнадцати спален.
— Мы работаем здесь. — Карл показал на коттедж. — Проблем никаких. Просто сидим целыми днями и развлекаемся. Ведь в Ларго никто без разрешения не пройдет. Старик этого не понимает. Иначе нас давно бы рассчитали. Ясное дело, никто ему разъяснять не собирается, — рассмеялся он. — Твое дежурство, Барт, с полудня до полуночи, а в следующий раз с полуночи до полудня. Идет?
— Меня устраивает.
Мы вошли в дом. Внизу была одна большая комната, наверху — две спальни и ванная. В гостиной стояли удобные кресла, стол и телевизор.
— Одного не хватает — бара, — заметил я, оглядевшись.
Карл подмигнул, подошел к письменному столу и достал из ящика бутылку шотландского виски. Потом открыл шкаф, в котором оказался маленький холодильник.
— Приходится самим о себе заботиться, Барт, — сказал он. — Хочешь выпить?
Пока он наливал, я подошел к окну и увидел закрытые ворота. За ними виднелась крыша Хэмела. У входа в резиденцию Хершенхаймера росло высокое развесистое дерево. Я подумал, что, если забраться на него, можно заглянуть в сад и в дом Хэмела.
Обернувшись, я взял стакан, который протягивал мне Карл.
“Да, — сказал я себе, — карты и впрямь легли хорошо!”
Глава 7
Как только мы расправились с роскошным завтраком, Карл уехал. Я поудобнее устроился под деревьями, откуда были видны дом и въездные ворота. Из головы у меня не выходил Хэмел. Теперь его книга закончена, а по словам Палмера, когда она будет издана, Хэмел должен получить одиннадцать миллионов, а то и больше. Так что, когда я заброшу свою наживку, у него не будет причин жаловаться на безденежье. И я стал обдумывать, когда эту наживку лучше бросать. Нэнси слегла. Наверно, сейчас не время подступаться к Хэмелу, наверно, лучше подождать. В глубине души я понимал, что обманываю себя. Не потому я склонялся подождать, что у Хэмела нездорова жена, а потому, что мне не улыбалось на него давить. Хэмел не из тех, на кого давят. Он крепкий орешек. Вполне может послать меня к черту или, что еще хуже, вызвать полицию, а то и вообще выкинуть что-нибудь непредсказуемое. У меня было тревожное предчувствие, что он не клюнет на шантаж.
Потом мои мысли переключились на Берту, и я поморщился. Напрасно я ей все рассказал. Теперь, почуяв запах миллиона долларов, она будет грызть меня, пока я не закину крючок.
А затем я погрузился в свою любимую мечту, яркую, как цветное кино, — мечту о том, что будет, когда я стану обладателем миллиона. Я поклялся себе, что на этот раз, когда заполучу деньги, не стану тратить их как безумный, а буду, словно скряга, трястись над каждым долларом. Куплю акции, чтобы обеспечить себе старость, и буду жить на дивиденды. Но хоть я и давал эти клятвы, я прекрасно знал, что миллион растает так же быстро, как растаяли те пятьдесят тысяч, которые я получил от Диаса. Деньги у меня в руках не задерживаются.
Когда все эти рассуждения мне надоели, я решил прогуляться по большому саду. Цветы, лужайки, кусты — все было в образцовом порядке, Садовник-китаец только что не подметал длинной бородой клумбу с бегониями. Он искоса равнодушно взглянул на меня и снова склонил бороду над клумбой.
Большой плавательный бассейн выглядел соблазнительно, хотя он был заброшен и забыт. “Интересно, пользуется ли им когда-нибудь Хершенхаймер? — подумал я. — Вряд ли. Наверно, он боится, как бы из кустов не выскочил кто-то, задумавший его утопить”.
Я увидел, что из дома по дорожке ко мне движется дворецкий Хершенхаймера — Джервис. Джервис словно сошел со страниц “Унесенных ветром”. Никогда не встречал негра с таким чувством собственного достоинства. Он был высокий, очень худой, с курчавыми седыми волосами, большими черными глазами и низко нависшими седыми бровями. Наверняка он порадовал бы сердце Скарлетт О'Хара и всей ее семьи. В прошлый раз, когда я здесь работал, я с ним хорошо познакомился и узнал, что он до самозабвения обожает рассказы о преступлениях. Он мог часами сидеть и слушать мою болтовню, веря любым небылицам, которые я плел, причем сам я в этих сказках, разумеется, был главным героем и отличался безграничной смелостью. В благодарность за эти россказни он кормил меня от пуза, а иногда мне даже доставалась коробка сигар, которую он заимствовал у своего хозяина.
При виде меня морщинистое лицо Джервиса расплылось в широкой улыбке.
— Какая радость, мистер Андерсен, — сказал он, пожимая мне руку. — Я попросил, чтобы прислали именно вас, но мисс Кэрри не была уверена, что вы вернетесь из отпуска. Хорошо провели время?
Пока мы возвращались в коттедж, я рассказал ему про яхту и про Берту. Про Берту он уже слышал от меня в прошлый раз. Я наплел ему, что Берта работает в ЦРУ, и потому все, что я говорил о ней, он слушал с горящими глазами.
Я переключался на Берту, когда моя фантазия истощалась, и я уже ничего не мог поведать о себе. Берте же, если судить по моим словам, даже Мата Хари в подметки не годилась.
Мы уселись в тени возле коттеджа, и Джервис стал расспрашивать меня о моих делах. Только что прочитав триллер Хедли Чейза, я рассказал ему сюжет, героем которого, естественно, являлся сам. Когда через час я закончил повествование, Джервис неохотно поднялся на ноги.
— У вас очень интересная жизнь, мистер Андерсен, — сказал он. — Но мне пора подавать мистеру Хершенхаймеру чай. А я, между прочим, пригласил пообедать со мной в семь мистера Вашингтона Смита. Может, и вы составите нам компанию? Мистер Смит — дворецкий мистера Хэмела. Он заходит ко мне в свободное время. Приятный человек, и репутация у него прекрасная.
— Конечно, — ответил я. — Буду рад.
— Я распоряжусь, чтобы стол накрыли в коттедже. Тогда вам будет удобнее следить, чтобы на нашу территорию никто не вторгся. — И он басовито рассмеялся, желая показать мне, что шутит.
Когда он вернулся в дом, я подошел к большому дереву, которое росло возле въездных ворот. Мне не составило труда взобраться на нижние ветки, а оттуда я стал подниматься все выше и выше, пока не смог заглянуть за высокий забор, окружавший резиденцию Хэмела.
Сидя на ветке и прислонившись спиной к стволу, я видел сад Хэмела и дом, выстроенный в стиле ранчо.
Перед домом на гудроновой дорожке стояли “феррари” и “форд”. Нигде не было признаков жизни. Я просидел на ветке часа два, но никто так и не появился. Похоже, дом был пуст.
