— Можно и так сказать, — буркнул Лук. — Много откуда. Брожу вот. Весь Текан объехал, сейчас из Хилана иду к морю, да вот как увидел это чудо в Дубках, так и лошадью разжился, чтобы не отстать.
— Нравится? — скривился Тарп.
— Что тут может нравиться? — изобразил удивление Лук. — Мало того что убиты люди, так еще и колдовство. А колдовство в Текане запрещено. Ты сам ведь стражник?
— Да, — кивнул Тарп. — Старшина хиланской стражи. Тарпом меня зовут.
— А я не старшина и не стражник, — пошел к лошади Лук. — Да и не хочу быть ни тем ни другим.
— Молод еще, — выпрямился Тарп. — И для старшины, и для стражника. Как имя?
— Кай, — ответил Лук.
— Чем зарабатываешь на жизнь, Кай? — строго спросил Тарп.
— Рано мне еще зарабатывать, — погладил морду лошади Лук. — Сам же говоришь, что молод. Пока проматываю то, что родители оставили. Почти все промотал. Но на месячишко еще хватит. Если не сорить монетой.
— А потом? — тронул коня Тарп.
— Потом? — Лук задумался, взлетел в седло, пустил коня следом за старшиной. — А будет потом-то? Говорят, что Пагуба скоро настанет.
— Кто говорит? — поинтересовался Тарп.
— Все говорят, — усмехнулся Лук. — А кое-что и глаза мои видели. У Хилана был? Там погань какая- то сидела возле четырех столбов. Так убили ее.
— Кто? — придержал коня Тарп.
— А я почем знаю? — снова изобразил удивление Лук. — Нашелся кто-то, подсек да в костер столкнул. Мне что с того? Этот ведь из того же числа? У Хилана тоже что-то о кругах говорили. Я хотел посмотреть, да затоптали их все.
— Из того же, — ответил Тарп и поторопил коня.
Лук не стал его догонять. Поехал на расстоянии в полсотни шагов. Ехал и думал, зачем ему это нужно? Старшина стражи Хилана следит за ловчим Пустоты. За очень опасным ловчим Пустоты. Ловчий Пустоты должен искать Лука. Лук идет за ним следом. Бред какой-то, с какой стороны ни посмотри, бред. А уж если добавить, что Хантежиджа, по словам Харавы, гораздо опаснее и сильнее и Ваппиджи, и Хозяина леса, но будь он даже и слабее их — убивать его нельзя, то бред пропитывался бредом насквозь. А может быть, он просто ищет смерти? А и в самом деле, зачем ему жить? Вот Тарпу понятно, зачем жить. У него сын, жена. А ему, Луку, или Киру Харти, зачем жить?
— Кай! — Тарп придержал лошадь, дождался незваного спутника. — Я не пойму, ты так и будешь за мной тащиться?
— Но ты же тащишься за этим умельцем? — вздохнул Лук. — Я бы обогнал его, но побаиваюсь. Хотя то, что он тут творит… Ему и смерти мало будет.
— А ты мог бы его убить? — спросил Тарп.
— Умные люди говорят, что нет, — пробормотал Лук.
— А если бы мог? — прищурился Тарп.
— Если бы мог, то все равно не должен был бы убивать, — объяснил Лук. — Умные люди говорят, что, если из тех, кого Пустота прислала, трое будут убиты, Пагуба начнется.
— Пагуба, — сплюнул Тарп. — Сколько умных людей вокруг, а Пагубу никто не может остановить! Лихорадку и то можно остановить — мойте руки, кипятите воду, не целуйтесь с больными, и нет лихорадки. Если трое слуг Пустоты будут убиты, начнется Пагуба! Почему, если я буду убит, ничего не начнется?
— Если я буду убит, тоже ничего не начнется, — заметил Лук. — Может быть.
— Послушай, Кай, — нервно рассмеялся Тарп. — Ты же понимаешь, что так не может продолжаться? Может, попытаешься? Если первый ловчий Пустоты был убит у Хилана, то до трех трупов еще есть разбег. Поспеши! Догони эту мерзость да пристукни его! Вторым будет! Что медлишь? Или ты не за этим следуешь за слугой Пустоты? На трупы любишь смотреть?
— А ты? — посмотрел в упор на старшину Лук.
— А! — махнул рукой и снова направил коня вперед Тарп.
В следующий раз он задержал коня уже перед наступлением сумерек. За спиной остались Стога, Речки, Увалы, еще несколько деревенек. Кругов больше не было. Следы коня Хантежиджи стали меняться. В углублениях, оставленных копытами, явственно начали проступать отметины когтей.
— Дальше нельзя, — сказал Тарп. — Я давно слежу за ним. Он садится отдыхать. Они все садятся отдыхать. Будет до утра как истукан, но я бы не стал рисковать. Послушай, а ну-ка покажи ярлыки еще раз.
Лук расстегнул ворот. Тарп подал коня почти вплотную, рассмотрел ярлыки со всех сторон. Ярлык на меч его удивил. Старшина с уважением присвистнул:
— Смотри-ка, туварсинец, а ты важная особа. Сам иша поставил печатку на твой ярлык. Таких ярлыков в Хилане, в лучшем случае, сотни две, да и то почти все у ловчих. Ты ведь не ловчий?
— Молод еще, — напомнил Тарпу Лук. — Я из Туварсы. Отец мой много путешествовал, может быть, услугу какую оказал ише? Ко мне ярлык попал вместе с мечом.
— Меч у тебя простецкий, — заметил Тарп, наклонился, попытался вглядеться Луку в глаза. — А взгляд не простой. А ну-ка, черноглазый, подними прядь со лба.
Лук молча повиновался.
— Ладно, — буркнул Тарп через пару секунд. — Показалось. Лоб чистый. Корни волос не белые.
— Тебе нужен кто-то, у кого лоб не чистый? — спросил Лук. — Да еще блондин? Или ты ищешь седого мальчишку?
— Это не твоего ума забота, — оборвал его старшина. — Что собираешься делать?
— Ночевать, — пожал плечами Лук. — Вон вроде ручеек журчит. Задам корм лошади. Себя не обижу. Могу поделиться, кстати. Если продавец кобылки меня не обманул, то хлеб, мясо и вино на вечер у нас есть.
— А не рановато мальцу к вину прикладываться? — продолжал сверлить взглядом Лука Тарп.
— Если водичкой располовинить, то в самый раз, — не отвел глаз Лук. — Отец, когда жив был, меру учил отмерять.
— Сирота, значит, — кивнул Тарп.
— Выходит, что так пока что, — согласился Лук.
— Есть надежды на лучшее? — продолжал разглядывать спутника старшина.
— Есть, — ответил Лук. — Мало ли, может быть, усыновит добрый человек.
— Мне, что ль, тебя усыновить? — прищурился Тарп.
— Молод ты еще, — буркнул Лук и подал лошадь вперед. — Или своих детей нет?
— Есть, — ответил Тарп. — Сын есть и жена. Они в Хилане, я здесь. Сложу голову — никто их не защитит.
Лук продолжал удаляться.
— Стой, парень, — крикнул Тарп. — Стой. Да стой же!
— Ну? — остановился Лук.
— Пошли к ручью. — Тон Тарпа был почти примирительным. — Присмотрим за лошадьми, сложимся едой, посидим у костра. Устал я вполглаза спать. Располовиним ночь, хоть немного поспим. Приходилось сидеть в дозоре?
— Приходилось, — кивнул Лук. — А не боишься, что пристукну тебя, пока сопеть будешь?
— Это вряд ли, — хмыкнул Тарп. — Я бы почувствовал.
— А еще что ты почувствовал? — нахмурился Лук.
— Разное, — уклончиво ответил Тарп.
Разговор сложился не сразу, да и когда сложился, почти сразу оборвался. Лук собрал в прибрежных зарослях сухих веток, Тарп принес воды, подвесил над будущим кострищем котелок, пощелкал огнивом. Выложил на циновку сыр, плошку с солью, деревянный кубок, несколько сухарей. Пробурчал, расстилая на траве одеяло:
— Посудинка одна, пить будем в очередь. Я вино кипятком разбавляю. И греет, и хмель не дает.
