угол.
– Эрин, я вас прошу!
– Я ненавижу оружие!
– Я тоже не в восторге от него, но это весьма эффективное средство устрашения, если имеешь дело с людьми такого сорта.
– Нельзя ли просто вызвать полицию?
– У них тоже есть оружие.
– Но им полагается его иметь.
– У меня есть лицензия.
– Это другое дело. – Почему?
– Вас могут убить. Он вздохнул.
– Принцесса, я не собираюсь быть убитым. И я тоже сомневаюсь, что при таком количестве народа они вообще осмелятся сюда сунуться. А теперь давайте забудем об этом, – твердо сказал он.
Эрин нервно вздрогнула, подумав, что под пиджаком Марка где-то спрятано смертоносное оружие: – А еще один вопрос…
– Вы сказали, что у вас два вопроса.
– А, да! – она огляделась вокруг и, приподнявшись на цыпочки, прошептала ему на ухо: – Как вы считаете, почему все эти люди пришли сюда? Неужели даже в Нью-Йорке так много людей с плохим вкусом?
Скулы Марка начали подрагивать, пока он не разразился хохотом.
– О, принцесса, вы шутница!
– Я серьезно спрашиваю, – обиженно ответила она.
Марк попытался состроить серьезную мину, хотя его губы по-прежнему подрагивали от смеха. Он наклонился и заговорщицки сказал ей на ухо: – Вы разве не заметили, что выносят напитки и закуски? На такие вернисажи голодные художники сбегаются словно муравьи.
– Очень смешно. А кто-нибудь покупает его работы?
– Конечно. Он только что продал ту работу, над которой вы насмехались.
– Вы шутите?
– Ничуть.
– И за сколько?
– Он назвал сумму около двадцати пяти тысяч долларов.
Глаза Эрин расширились.
– Не может быть, – недоверчиво прошептала она. – Наверное, вы ошиблись.
– А вы начинаете понимать, почему Жан-Пьер боится вандалов?
Эрин проказливо посмотрела на Марка.
– По-моему, Жан-Пьер сам вор.
И тут низкий певучий голос вопросительно проговорил:
– Кто вор, ма шер?
Эрин виновато задышала и, повернувшись, встретилась со смеющимися глазами Жан-Пьера. Она ожидала, что Марк поможет ей выбраться из столь щекотливого положения, но он, казалось, наслаждался ее растерянным видом.
– Мы с Марком обсуждали некоторые ваши проблемы, – наконец выдавила она, сожалея, что не может дать Марку понять, что у него проблемы только начинаются. Негодяй, он наверняка знал о приближении Жан-Пьера и не предупредил ее.
– Есть кто-нибудь подозрительный? Выражение лица Жан-Пьера стало серьезным.
– Я потому и вмешался, друг мой, что заметил странного посетителя, которого не приглашали. Он болтается возле одной из работ. Не мог бы ты разузнать что-нибудь о нем?
– О чем речь? Только покажи мне его. Вы простите нас, мадемуазель?
Эрин хотела сказать Марку, чтобы он остался с ней, хотя прекрасно понимала, что он проигнорирует ее.
– Конечно, – сорвалось с ее губ. Марк сжал ее руку.
– Я вернусь через минуту. Посмотрите экспозицию.
– Хорошо, – ответила Эрин, наблюдая, как уходит Марк, и испытывая странное чувство тревоги. Она пыталась убедить себя, что никакой страшной опасности он не подвергался. Все дело было в Жан-Пьере: это он навыдумывал разных глупостей. Эксцентричные художники бывают подвержены всяким фантазиям.
Как раз в этот момент она услыхала вздох толпы и глухой удар. Вскрикнула женщина, и наступила тишина. Эрин затаила дыхание, сердце ее остановилось, и она бросилась в большой зал. Она смогла заметить человека, лежащего на полу, над ним столпились люди. Со своего места она видела только его
