— Испугалась? — спросил он с вызовом.
— Тебя? — спросила она как можно язвительнее. — Вряд ли. Ведь ты обещал, что с тобой я в безопасности.
— Это так, — согласился он мягко. — А с собой?
Их глаза встретились, и Джессика еще раз убедилась в точности его замечания. Она была в опасности, но Кевин был только катализатором. Настоящая опасность таилась внутри нее самой, в ее внезапно проснувшихся эмоциях, которые она так успешно спрятала после последовавшей за разводом болью.
Она была увлечена этим человеком необъяснимым образом. Совсем не внешность влекла ее. Хотя он был самым очаровательным созданием из всех, кого она встречала в последнее время, в ее рекламном деле встречалось довольно мало образцов такой идеальной мужественности. Здесь же играла роль не только чувственность, которую она заметила в его обращении с ней. Одна только эта комбинация могла опрокинуть любого, даже более защищенного эмоционально человека, чем она. Но она знала, здесь было еще что-то. Должно было быть.
Вдруг ее осенило, почему такой сравнительно тонкий выпад со стороны Кевина попал в ее обычно непроницаемую защиту: он не имел представления, кто она. Он знал только, что она разведена и оказалась в дорогой квартире, которую скорее всего оплачивает богатый бывший муж. Он не мог бы рассчитывать завоевать расположение Джессики Логан, рекламного магната, как однажды это помогло Тодду вскарабкаться в гору благодаря ее карьере модели.
Кевин в своем возрасте не мог даже помнить ее как модель. Она не показывалась перед камерой уже около пятнадцати лет. Он был еще подростком, когда она в последний раз появилась на обложке одного из ведущих журналов. Даже если он и видел ее тогда, память об этом померкла. Только те модели, которые превратились в актрис, остаются живыми в людской памяти после окончания карьеры.
Ее опьяняло чувство удовлетворения от осознания, что Кевина привлекает она сама, а не то, что она представляет. После предательства Тодда она не верила, что может быть нужна кому-нибудь просто как человек по имени Джессика Уоррен, а не как преуспевающая деловая женщина Джессика Логан. За последние годы было достаточно случаев усугубить травму, нанесенную Тоддом ее уверенности в себе, и усилить защитную реакцию против личных связей.
Из долгой задумчивости ее вывел голос Кевина, в котором звучал смех:
— Ты уже приняла решение?
Мгновенно смутившись, она посмотрела на него невидящим взглядом.
— О чем?
— О том, войти или стоять на лестничной клетке весь день.
— О'кей. Я войду. Но только на минутку. — Она осторожно вошла в квартиру.
Он, по всей видимости, понимал, что она колеблется, но мудро промолчал, а потом предложил:
— Почему бы тебе не позавтракать со мной?
— Позавтракать? — скептически спросила она. — Уже время обедать.
— Да? Я обычно встаю не так поздно, но сегодня я лег на рассвете. Наверное, я устал сильнее, чем думал.
— Должно быть, это была та еще ночь, — сказала Джессика, не в силах скрыть необъяснимую волну ревности под сарказмом в голосе.
— Это не то, что ты подумала, — оправдывался он, направляясь на кухню.
— А что я подумала?
— Что я где-то до утра занимался любовью, — сказал он спокойно, протягивая ей стакан с апельсиновым соком. От его слов Джессика чуть не поперхнулась.
— Ты всегда такой прямолинейный? Он пожал плечами.
— Это помогает все держать на своих местах. Попробуй сама, — проворчал он небрежно.
Поддаваясь на приманку, она сказала возбужденно:
— Подозреваешь, что я с тобой не совсем честна?
— Я ничего не подозреваю. Я говорю прямо: ты от всех скрываешь свои истинные чувства, возможно, даже от самой себя. Сдается, ты закопала их на долгие годы.
— Ты знаешь это после такого недолгого знакомства? — спросила она насмешливо. — Не преувеличиваешь ли ты несколько свою проницательность?
— Не думаю. Например, ты можешь признаться, что адски ревнуешь, считая, что я провел ночь с другой женщиной? — задав намеренно провокационный вопрос, он ждал многого от ее ответа. Он никогда не волочился за женщинами с собственническими наклонностями. Сейчас же, наоборот, его слегка возбуждало это новое свидетельство того, что эта желанная женщина относится к нему более чем просто с интересом. Украдкой взглянув на нее, чтобы посмотреть, какое впечатление произвело на нее его замечание, он заметил, что она готова скорее скрутить ему шею, чем погладить его своими наманикюренными пальчиками.
Джессика стукнула стаканом по столу, не обращая внимания на брызнувший во все стороны сок.
— Я не ревную, — набросилась она. — Я не имею права ревновать тебя к чему бы то ни было.
— Это правда, — согласился он безмятежно. — Но это не значит, что ты не ревнуешь. Эмоции не всегда подвластны нашим намерениям.
Джессика беззащитно повернулась к нему, рассердившись, что он так легко раскусил правду и с удовольствием демонстрировал ей это. Она всегда считала ревность недостойным качеством и, обнаружив, что сама не может подняться над этим, от неожиданности пришла в ярость. Она поклялась, что ни один мужчина не сможет больше вызвать в ней таких чувств, и теперь этот тридцатилетний фактически незнакомец заставил ее чувствовать — и, возможно, вести себя — как сука с собственническим инстинктом. Это было смешно, унизительно! Свою злость от неумения сдерживать эмоции Джессика выплеснула на него.
— Глупости! — огрызнулась она. — Я просто пришла забрать свои кроссовки, а не на любовное свидание с дилетантом-аналитиком. Я уйду восвояси, как только получу их.
— Ты получишь свои кроссовки… после завтрака, — сказал он, не обращая внимания на ее взгляд. Пока он спокойно разбивал яйца в сковородку и поджаривал их, он добавил — Чтобы все встало на свои места, я не был с женщиной прошлой ночью. Я работал.
— До рассвета? — спросила Джессика с сомнением, недовольная облегчением, которое почувствовала, услышав его признание.
— В моем деле приходится работать, когда надо, иногда даже далеко за полночь.
— Чем ты занимаешься? — спросила она, не в силах скрыть любопытства.
— Я занимаюсь звукозаписью. У меня здесь, в Майами, есть студия.
Забыв обо всем, Джессика живо поинтересовалась:
— Какая?
— «Баронет». Слыхала?
— Конечно, — сказала она с растущим оживлением. — Это сейчас одна из самых крупных студий в стране.
— Не только, — поправил ее Кевин. — Одна из лучших.
Как ни странно, Джессика не нашла это замечание слишком самонадеянным. Наоборот, этот человек показался просто заслуженно гордым за хорошее качество своей работы, получающим удовольствие от того, что делает ее лучше других в этом бизнесе. Она сравнивала его с собой. С тех самых пор как она уехала из Нью-Йорка и вложила свои деньги в создание предприятия «Логан Консептс», она гордилась своими успехами в динамичном, творческом мире рекламы. Мудро окружив себя талантливыми людьми, знающими дело, она поднялась на самый верх, получая награды, а главное — признание. Она выпускала первоклассные клипы обо всем, от дорогих духов до освежителей воздуха, от международных отелей до местных кафе-мороженых. И она испытывала огромное удовлетворение, открыв, что ее ум так же высоко и дорого ценится, как когда-то ее лицо и фигура.
Пока Кевин продолжал готовить завтрак, отклонив ее предложение помочь, она старалась припомнить, что читала о «Баронет Рекорде» в газетах, журналах и вестниках, которые выписывала. Благодаря этой компании Майами занял прочное место в ряду звукозаписывающих фирм, что в свое время
