управляющему. Пусть положит ее на хранение в сейф отеля. Следовало сделать это раньше.
Поставив стакан, она прошла в спальню и достала чемодан. Потом подняла крышку. Она застыла с неистово заколотившимся сердцем, глядя в пустой чемодан.
КРАСНАЯ ПАПКА ИСЧЕЗЛА!
Глава 3
После пяти минут лихорадочных поисков она убедилась, что папка с письмом Германа бесследно исчезла.
Похолодев и стиснув кулаки, с лицом, похожим на застывшую маску, она вернулась в гостиную.
— Кто мог украсть папку? Уинборн? Хинкль? Немыслимо!
Глаза Хельги сузились, и она задумалась. Хинкль знал содержимое письма, быть может, он обнаружил, что бумага его похищена, и решил припрятать на случай, если она почувствует искушение ее уничтожить. Но Хельга не могла представить, чтобы Хинкль мог обыскать ее спальню. Нет.., она отказывалась верить, что Хинкль способен на такое. Тогда кто же? Тут она припомнила, как управляющий видел, что она взяла со стола красную папку и унесла с собой. Но трудно поверить, чтобы управляющий отелем такого класса.., нет, это нелепость. Затем она вспомнила, что стоявшие в отеле охранники отозваны. Значит, пока она купалась, кто угодно мог подняться на ее этаж и войти в номер.
Хельга закурила, борясь с подступающей паникой. Надо смотреть фактам в лицо. Письмо пропало, и она потеряла один из своих козырей. Что же будет дальше? Отошлет ли вор письмо Уинборну? Хельга была слишком циничной, чтобы в это поверить. Снова следовало ждать появления шантажиста. Ее губы скривились в жесткой, еле заметной улыбке.
Негромкое жужжание телефона заставило ее на миг оцепенеть. Поколебавшись, Хельга взяла трубку.
— Миссис Рольф, звонит мистер Уинборн, — сказала телефонистка, — соединить его с вами?
— Уинборн? — Хельга сдвинула брови. Он должен был находиться сейчас в самолете, летящем в Майами. — Вы уверены, что это не ошибка? Мистер Уинборн улетел.
— Джентльмен назвался Уинборном и сказал, что дело срочное.
— Хорошо, соединяйте.
Наступила пауза, потом она услышала голос телефонистки:
— Говорите, мистер Уинборн. Хельга сказала:
— Алло?
— Привет. Не кладите трубку. У меня есть одна нужная вам вещь. — Она узнала бодрый голос Гарри Джексона.
“Вот оно!” — подумала Хельга и призвала на помощь всю свою волю. В ней крепла решимость не уступать, твердая, как закаленная сталь. Ей следовало подумать о Джексоне. Об этой безобидной ядовитой змее.
— Я вижу, что вы не теряли времени даром, — сказала она спокойно, хотя глаза ее метали искры. Он рассмеялся, как всегда, беззаботно:
— Совершенно верно, миссис Рольф. Хельга услышала стук в дверь. Вошел Хинкль, катя перед собой сервировочный столик на колесиках.
— Сейчас я не могу говорить, — отрывисто бросила Хельга, — позвоните через час. — И она бросила трубку.
— Обращаю ваше внимание, что омлет следует есть сразу, мадам, — сказал Хинкль, выдвигая стул. — Если позволить ему остыть, пропадет вкус.
Овладев собой, Хельга встала и пошла к столу. Когда она села, Хинкль развернул у нее на коленях салфетку.
— Вы меня балуете, — сказал она, удивившись тому, как она смогла произнести эти слова.
— Это доставляет мне удовольствие, мадам, — отозвался Хинкль.
Он поднял серебряную крышку и любовно выложил омлет на тарелку. Налив вино, он отступил назад и сложил на животе руки.
То, что Хельга была способна есть омлет и болтать с Хинклем, говорило о ее железном самообладании.
Наконец, заставив себя осилить последний кусочек, она похвалила его кулинарные способности, отказалась от кофе и с облегчением пожелала ему спокойной ночи.
После его ухода Хельга вышла на террасу. Ночь была теплая, и ярко светила луна. Люди еще купались. Их возбужденные голоса доносились наверх, подчеркивая ее одиночество.
“У меня есть одна нужная вам вещь!” Речь могла идти только о письменном распоряжении Германа. Но как оно попало к Джексону? Теперь он, несомненно, будет ее шантажировать. Что же делать?
Хельга понимала, что, если он пошлет письмо Уинборну, вся ее жизнь со скрежетом остановится. Ее отстранят от управления швейцарскими делами. Столь желанная поездка в Лозанну не состоится. Ей придется просить Уинборна финансировать ее до тех пор, пока Герман оправится.
“Не паникуй, — приказала она себе, — письмо еще не попало к Уинборну. Сначала нужно выслушать условия Джексона. Ну неужели бывший торговец кухонным оборудованием сможет диктовать свою волю?” Встав, она в раздумье прошлась по просторной террасе. Хельга уже овладела собой, и ее активный ум заработал. Придя к решению, она позвонила старшему портье.
— Да, миссис Рольф, — почтительно отозвался тот.
— Мне нужен карманный магнитофон с микрофоном, — сказала Хельга, — микрофон должен быть очень чувствительным. Я хотела бы получить его не позже чем через час.
Наступила короткая пауза, потом “сцепление” сработало.
— Я незамедлительно распоряжусь, миссис Рольф.
Подойдя к шкафу, она выбрала белую сумочку, затем взяла ножницы и вырезала подкладку. Если магнитофон будет достаточно чувствителен, он сможет записать весь разговор.
Ничего другого она пока не придумала.
Если Джексон отошлет письмо Уинборну, она сможет уличить его в шантаже. Обсуждая с Джексоном сделку, которую он ей предложит, нужно быть осмотрительной. Необходимо повести разговор так, чтобы он разоблачил себя.
Хельга знала, что, располагая записью с голосом шантажиста, полиция сможет опознать его.
Через сорок томительных минут в дверь ее номера постучали, и на пороге возник помощник управляющего, высокий гибкий блондин.
— Как я понял, миссис Рольф, вы просили магнитофон. Вот несколько, на выбор, — и он выложил на стол четыре миниатюрных магнитофона.
— А который из них самый чувствительный?
— Полагаю, вот этот, — он указал на магнитофон, несколько превосходящий размерами остальные.
— Благодарю вас.., оставьте их все, — Хельга улыбнулась. — Я с ними.., позабавлюсь.
— Вы знаете, как они работают? — спросил он.
— Я хорошо знакома с магнитофонами.
Когда он ушел, Хельга принялась экспериментировать, по очереди пряча магнитофоны в сумочку и записывая свой голос. Когда она записывала на последний магнитофон, послышался телефонный звонок.
— Мистер Уинборн вызывает вас, миссис Рольф. Хельга посмотрела на часы — прошел ровно час.
— Я буду с ним говорить. Послышался голос Джексона.
— Слушай, детка, я не люблю, когда мне велят ждать. — Его голос звучал зло. — Понятно?
— У меня сложилось впечатление, мистер Джексон, — сказала Хельга ледяным тоном, — что коммивояжеры, даже самые неумные, обучены элементарной вежливости. Вы, кажется, забыли манеры, если они у вас когда-нибудь были. Впредь настоятельно прошу не называть меня “деткой”. Понятно?
Наступила тишина. Потом Джексон рассмеялся.
— Красива, умна и с характером. Хорошо, — миссис Рольф, забудем об этом. Вы не хотите вечером поплавать, на том же месте?
Хельга быстро соображала. Встречаться с ним в таком безлюдном месте слишком опасно.
