сильному воздействию различных параметров — плотности воды, солености, глубине и тому подобное. Ну а в остальном, поверьте на слово, в настоящее время большего я вам сказать не могу.
— Разумеется, полковник, — сказал Гельдер. — В любом случае, моя задача — доставить эту систему, как я понимаю, а не интересоваться ее предназначением.
— Вот именно, — сказал Майоров. — Вас сбросят с базовой подводной лодки в районе вашей цели. После уточнения позиции тремя средствами навигации вы размещаете этот буй в радиусе не более пятидесяти метров от точки с предварительно оговоренными координатами, затем возвращаетесь на базовую подлодку. Я убежден, что вы с Соколовой — лучший из возможных экипажей для этой работы: вы, с вашим великолепным пространственным чутьем и искусством выдающегося навигатора, и Соколова с ее техническим мастерством.
— Благодарю вас, полковник.
— Вам повезло, у вас будут прекрасные условия для тренировок, не то что в нашем приливном озерце, а в Балтийском море, — сказал Майоров. — Пока я не могу назвать день вашей миссии — разумеется, вы будете оповещены за несколько часов, а может, и минут до старта, но я могу вам сказать, что вы должны быть готовы выполнить задание, готовы в самом ближайшем будущем, в течение трех недель, начиная с сегодняшнего дня.
Гельдер кивнул.
— Такой график меня вполне устраивает, — сказал он, взглянув на Соколову, — тем более, с таким оборудованием.
Соколова обратила на Гельдера свои узкие глаза.
— С технической частью проблем не будет, — отозвалась она холодным ясным баритоном. — Можете быть уверены в этом.
— Хорошо. В таком случае, полковник, можете на нас положиться полностью.
— Это как раз то, что я хотел от вас услышать, — улыбнулся Майоров, похлопывая Гельдера по плечу. — Ну а теперь я хочу, чтобы вы уже завтра вышли в море, чтобы ознакомить Соколову с подводной лодкой, — сказал он.
Гельдер с удивлением посмотрел на него.
— Извините меня, полковник, но мне показалось, вы сказали, что Соколова помогла с модификацией данной подлодки.
— Ну да, — смеясь отозвался Майоров. — И она ознакомит вас с модификациями и новым оборудованием. Но вы опытный подводник, а Соколова на самом деле еще ни разу не выходила в море.
Гельдер лишился дара речи. Получалось, что он должен вывести это судно в пятидесятиметровую точку на морском дне, разместить там никогда еще не применявшийся буй, а затем вернуться на базовую подлодку с членом экипажа, который еще ни разу не погружался в подводной лодке, и это всего лишь через три недели упражнений?
Его изумление было настолько очевидным, что Соколова даже хлопнула себя по бедру.
— Уверяю вас, Гельдер, что не обману ваших ожиданий. За мою карьеру я подготовилась ко многим трудным ситуациям и еще ни разу не проваливалась.
Гельдер повернулся к ней.
— Я тренировал мужчин... гм... для многих трудных ситуаций, в которые может попасть подводная лодка, и ни один из них меня не подводил, — проговорил он. — Вы совершенно правы, Соколова, вы не подведете.
Майоров улыбнулся им обоим, хотя глаза не улыбались.
— Вот и хорошо. Я вижу, мы понимаем друг друга.
Глава 11
Прибыв в Управление в утро своего тридцатипятилетия, Рул увидела входящую перед ней в вестибюль знакомую, медведеподобную фигуру.
— Эд Роулз! — окликнула она и засмеялась над недоуменным выражением его лица, когда тот обернулся.
— Привет, привет, привет! — загрохотал Роулз, горячо обнимая ее и целуя. — Как ты, Кэт?
Он работал в римском центре, когда она была там беспечным клерком.
— Полагаю, лучше не бывает. А ты? А Бетт?
Он ухмыльнулся.
— Ну нам-то что хвалиться. Особенно друг другу. — Он слегка подмигнул ей. — Я тебе до сих пор так благодарен.
Рул снова засмеялась, вспоминая. В Риме Эд Роулз развлекался с женой посла, а на такие вещи в Управлении смотрят без улыбок, но его самой большой проблемой был не хозяин, а собственная жена, грозная леди, хорошо изучившая своего мужа. Словно в сцене из какого-то французского фарса, Кэт в ранние утренние часы перехватила Роулза в темном коридоре посольства и спрятала у себя в шкафу, а затем отпаивала преследующую его Бетт, пока Эд потел среди платьев Кэт. После этого страх Божий или ужас перед Бетт положили конец опытам Эда.
— Да, шутки шутками, но кормил бы ты сейчас рыб в Тибре, если бы Бетт застукала тебя тогда ночью.
Она уж не стала напоминать о том, что он чуть не распрощался с карьерой, а вместо этого сделал такую стремительную, что это стало в Управлении чуть ли не легендой. Эд Роулз, всегда такой неторопливый и помятый, за несколько последних лет провел столько успешных операций против Советов, сколько иному тайному агенту не удавалось и со дня основания Управления. И многие в Управлении чувствовали, что должность Заместителя директора по операциям, которую занял Саймон Рул, должна была бы достаться Роулзу.
— А что привело тебя в Ленгли?
— Дела, — ответил Роулз, а Рул знала достаточно, чтобы дальше не расспрашивать. — Слушай, мне так горько было услышать о вас с Саймоном.
— Ну тогда ты в одиночестве, — парировала она, — включая меня и Саймона. Одна из тех монументально глупых ошибок, на которые нас толкает плоть. Впрочем, она принесла мне прелестного малыша. Он стоит того.
— Ну что ж, должен сказать, что одиночество тебе не повредило. Ты выглядишь потрясающе.
— Спасибо вам, добрый сэр, это как раз то, что девушка хотела бы услышать в тридцать пятый день рождения.
— Не шутишь? Поздравления и пожелания так держать и дальше. Должен признаться, я боялся, что Саймон сделает из тебя домашнюю хозяйку. Я слышал об этом, когда ты получила советский отдел, и очень обрадовался.
— Спасибо, Эд, и мне работа нравится. Во всяком случае большая ее часть. Но иногда мне так хочется сбежать отсюда с тобой ради какого-нибудь дела, вместо того, чтобы отсиживаться за столом.
Они миновали вестибюль, и Рул подождала с ним лифт, прежде чем уйти в свой офис на первом этаже.
— А твои ребятишки сейчас, наверное, в колледже?
Роулз кивнул.
— Милли там. А Эдди в этом году закончил. А в сентябре женился.
— Боже милостивый! Да ведь ты еще не такой старый, чтобы быть дедушкой, Эд!
— Почему ты думаешь, что это неприятно? Мне в январе стукнуло пятьдесят. Тем не менее, не удивляйся, я чувствую себя превосходно.
— Так это и есть средний возраст? Еще несколько лет, и я буду там.
Двери лифта отворились, Роулз зашел внутрь и придержал их.
— Послушай, малышка, когда мне было тридцать пять, я думал, что средний возраст — это сорок лет. А теперь, когда мне пятьдесят, — он отпустил дверцы, — я знаю, что на самом деле, средний возраст — это тридцать пять.
Двери скрыли его ухмыляющуюся физиономию.
Рул минутку постояла, размышляя, а потом пошла в свой кабинет, покачивая головой по дороге. Ее ждал Мартин из отдела перспективного анализа, подремывая в удобном кресле. Прежде чем разбудить его, Рул на