деревенского священника.
– А, это ты? – хмуро пробормотал Корридон. – Что тебе надо?
– Ты уже позавтракал? – спросил Роулинг. – Я бы не отказался от чашечки чая.
– Заходи, – сказал Корридон. – Но чая не будет. Если не возражаешь, могу предложить кофе.
Роулинг проследовал за ним наверх по лестнице и вошел в маленькую мрачную гостиную. Пока Корридон готовил кофе, Роулинг медленно прохаживался по комнате, негромко насвистывая популярный шлягер и ничего не упуская из вида.
– Не могу понять, почему ты живешь в такой дыре, – наконец заговорил он.
– Эта квартира меня устраивает, – отозвался Корридон. – Ты же знаешь, я не домосед, как твоя жена.
– Знаю, – буркнул Роулинг, прихлебывая кофе, принесенный Корридоном. – Она, бедная, сейчас гадает, где я. Несладкая жизнь у жены копа!
– Зато у копа прекрасная возможность обманывать жену и рассказывать ей сказки. – Корридон закурил сигарету и задумчиво посмотрел на Роулинга. – Инспектор полиции не приходит в гости просто так. Интересно, что привело его сюда в такой ранний час?
– Я вышел из такого возраста, когда обманывают жену и рассказывают ей сказки… А где ты провел прошлую ночь?
Корридон стряхнул пепел на ковер и медленно растер подошвой.
– Когда-нибудь ты сведешь меня с ума своими хитростями! Что случилось?..
Роулинг улыбнулся:
– Ты никогда не научишься делать правильные умозаключения, старина. И все же ты мне нравишься. Конечно, ты слишком хитрый парень, тебе иногда не хватает честности, ты жесток, но…
– Ладно-ладно, – перебил его Корридон, – я не настроен шутить! Так что случилось?
Роулинг несколько смутился. Корридон, который хорошо знал его, не принимал этого смущения всерьез. Он знал все выражения лица Роулинга и что они могут означать.
– Ты разговаривал вчера вечером с Милли Льюис? – спросил инспектор и инквизиторским взглядом посмотрел на Корридона.
– О Боже, – пробормотал Корридон, – я так и знал, что она влипнет в историю с этим кольцом! Несчастная маленькая сучка! Ну да! Я угостил ее вчера выпивкой. А что случилось?
– Ты был у нее дома?
– Ты пытаешься острить? – Его лицо напряглось. – Неужели думаешь, что я хожу домой к таким женщинам, как Милли?
– Зачем же так волноваться! – усмехнулся Роулинг. – Ты мог просто проводить ее домой, не обязательно было спать с ней!
– Этого не было! – отрезал Корридон. – А чем вызван твой интерес к Милли?
– Ты ведь по-дружески относился к ней, не так ли?
– Да, а что… у нее неприятности?..
Роулинг покачал головой:
– Уже нет…
Наступила долгая пауза. Корридон с недоумением смотрел на Роулинга.
– Что это значит?
– Она убита, старина!..
Корридон отодвинул от себя чашку и встал.
– Ее убили вчера вечером, – продолжал Роулинг, – около половины двенадцатого…
– Понимаю… – Корридон медленно прошелся по комнате, заложив руки в карманы и стараясь успокоиться. Милли была частью его прошлого, и он знал, что ему будет недоставать ее.
– Я подумал, может, ты что-нибудь знаешь об этом деле… Она не собиралась с кем-нибудь встретиться?
– В одиннадцать часов она ушла из «Аметиста», – ответил Корридон. – Я ушел минут через десять. Видел, как она разговаривала с мужчиной на углу Пикадилли и Олдерм-стрит. Потом они пошли вместе в сторону ее квартиры.
– Значит, было примерно двадцать минут двенадцатого?
Корридон кивнул.
– Описать его не смогу, просто не обратил внимания… Теперь жалею об этом. Помню только, что он худощав, одет в темное пальто и шляпу.
– Жаль. – Роулинг задумчиво потер челюсть. – Обычно ты более наблюдателен… Да, это нам мало поможет!
Корридон бросил сигарету и тут же закурил новую. Он вспомнил о дочери Милли. Что же будет с ребенком? У Милли никогда не было денег. Значит, теперь о девочке придется заботиться ему…
– Как она умерла?
– Довольно страшная смерть, – спокойно проговорил Роулинг. – Очевидно, маньяк…
Корридон резко повернулся к нему:
– Как это случилось?
– Перерезано горло, – ответил Роулинг. – Должно быть, парень потерял голову. Придется предупредить других девушек. Безмотивные сексуальные преступления всегда дьявольски трудно раскрыть!
– Ты уверен, что это безмотивное преступление?
– Во всяком случае, так оно выглядит, – сказал коп. – Это не первая проститутка, убитая подобным образом, – усмехнулся Роулинг. – И не последняя.
Он выпрямился и неожиданно спросил:
– Что ты думаешь о мотиве убийства?
– Что-нибудь украдено? Сумочка на месте? – поинтересовался Корридон.
– Насколько я могу судить, ничего не пропало. А почему ты спрашиваешь?
– Да так… Вчера вечером она показала мне нефритовое кольцо, которое якобы нашла у себя в комнате. Сказала, что его уронил кто-то из ее клиентов. И хотела узнать его ценность.
– Нефритовое кольцо? – Роулинг удивленно уставился на Корридона. – Что еще за кольцо?..
– Это копия кольца, которым пользовались древние лучники, – неохотно заговорил Корридон. – Вернее, я думаю, что это копия… Если же оно подлинное, то стоит очень дорого. Этой вещи более двух тысяч лет.
– Вот как? – Роулинг сел. – Значит, она показывала кольцо тебе?
– Да… Слушай, в чем дело? Ты смотришь на меня так, словно это я убил…
– Да нет… – Роулинг пожал плечами. – Поехали на квартиру к Милли, поможешь мне найти это кольцо.
– Поехали… Но в чем дело?
– Ни в чем! Так едем? Это займет не более получаса. Полицейская машина ждет у подъезда… В жизни бывают дьявольские совпадения, согласен? – проговорил Роулинг, когда они спускались по лестнице.
– Пожалуй, – кивнул Корридон. – Но почему ты заговорил об этом сейчас?
– В ответ на свои мысли, – неопределенно ответил Роулинг.
Они молча вышли из дома и сели в машину.
– Она собиралась продать кольцо? – спросил инспектор, плавно трогая машину с места.
– Если бы смогла найти покупателя… Я посоветовал ей отдать кольцо в полицию. Предупредил, что ее легко будет выследить по этому кольцу, если его будут разыскивать. Возможно, она так и сделала.
– Надеюсь, – буркнул Роулинг.
В этот час на Пикадилли движение было слабое, и через несколько минут они добрались до квартиры Милли.
– Ее уже увезли, – заметил Роулинг, – но в комнате ничего не тронуто.
– Не волнуйся, если ты сумел там пробыть, то я уж как-нибудь!.. – с сарказмом заметил Корридон.
У входа в квартиру стоял констебль, он отдал честь при их появлении.
– Ятес еще здесь? – спросил Роулинг.
– Да, сэр!
