прижимаясь к Танюше, и стала неотрывно смотреть туда, куда ей указали. На задних лапках стоять было трудно, и чтобы отдохнуть, собака опускалась на все четыре лапы, но уже через минутку занимала прежнюю позицию, с каждым разом все сильнее опираясь на Танюшины ноги.
– Зитуля, бедняжка, иди на плечо, а то тебе ничего не видно, хоп! – и тут же с места Зита прыгнула вверх и оказалась у Танюши на руках. – Однако, мадмуазель, вы далеко не перышко. Ну ничего, ради такого торжественного момента потерпим.
Вдруг Зита, радостно залаяв, спрыгнула с рук и бросилась в противоположную сторону. И тут же совсем рядом услышали голос Леночки:
– Интересно, кого это вы встречаете, повернувшись ко мне спиной?
И сразу, одновременно, все вместе:
– Мамочка, дорогая, Леночка, откуда ты, мы все глаза проглядели!
– Тихо, ребята, тихо! Танюшка, до чего ты хороша, родная! Алешенька, милый, почему такой озабоченный, я уже здесь! Тетя Груша, любимая, выглядите отлично! Зитуля, тихо, тихо, хватит восторгов, сядь здесь, вот здесь! Ребята, я такая счастливая, я прилетела домой – к вам!
И уже совсем тихо:
– Я так скучала, как будто не видела вас вечность.
И объятья, и бесконечные поцелуи и радостные слезы… Потом пошли восторги по поводу красоты, изящества, прически, вообще «заграничного» облика Леночки. Наконец, тронулись вслед за носильщиком, толкавшим перед собой тележку, нагруженную багажом.
– Я вижу, ты крепко прибарахлилась, даже чемоданы поменяла, – заметил Алеша.
Танюша воскликнула:
– Мамуля, до чего тебе идет это пальто, правда-правда, очень! А ты мне туфельки купила?
А тетя Груша поинтересовалась разделочным ножом и молоточком для мяса.
– Да, да! Все заказы выполнила и перевыполнила. Я заработала своими лекциями и консультациями много больше, чем получила на командировку, и Наташа буквально завалила нас подарками. Если я отказывалась, то она умоляла, ее глаза увлажнялись, уверяла, что все это пустяки и так далее, и так далее. Вы знаете, какой упрямой она может быть.
И даже по дороге из аэропорта Танюша все восхищалась маминой прической:
– Мамуль, а у нас так в парикмахерской умеют?
– Не знаю, но думаю, что нет таких мастеров-художников. Это ведь искусство, дорогая, нужен талант и не каждый может стать маэстро.
– И еще, мамуль, почему ты оказалась позади нас?
– Это сюрприз Жана. В Орли, взяв мой билет якобы для проверки, он доплатил за первый класс, а пассажирам первого класса багаж подают быстрее.
Дома, разбирая багаж, Танюша заметила, что не видит старого маминого пальто.
– Его оставили в магазине, где Наташа долго и придирчиво выбирала мне пальто в подарок. А то пальто пойдет клошарам.
– Вот тебе, бабушка, и Юрьев день! А я давно на него имела виды. Счастливый клошар, если будет носить такое пальто.
– Дорогая моя, посмотри, какое пальто тебе подарила тетя Наташа.
– Это мне? Такая прелесть! Спасибо тете Наташе, придется ее признать, правда-правда.
– Танюг, откуда это у тебя «правда-правда». Я уже и раньше это слышал от тебя. Ты ведь искренне восхищалась маминым пальто? А, конечно, искренне. Так зачем же тогда «правда-правда»? Режет слух, звучит противно, по-мещански, неинтеллигентно.
– Папочка, у нас так стали говорить в классе. Кто-то занес. Поняла, действительно мерзко.
– И потом, Танюг, довольно острот и подковырок в адрес тети Наташи. Она что, купила твое к ней доброе отношение, подарив это прекрасное пальто, которое тебе, кстати, очень идет?
– Нет, нет, конечно, нет! Сама не знаю, откуда это из меня, извините, поперло.
– Танюг, оттуда же, откуда вылетело словцо «поперло», заметь не слово, а словцо. Убогая лексика у вас начинает править бал. Оглядись внимательно и выскажи свое мнение классу громко как дочь своих родителей. Все ли тебе понятно, дщерь?
– Все понятно, ты прав!
Невольно всхлипнув, она обняла маму, поцеловала, потом няню Грушу, от которой получила шлепок по мягкому месту:
– Что я, маленькая что ли?
– Маленькая, маленькая, но уже большеватенькая. За словами и поведением пора следить, чай не глупышка.
Таня подошла к Алексею Петровичу и, нагнув голову, уперлась ему в грудь, затем обняла за шею и чмокнула в лоб:
– Я повторю, что полезно для запоминания: все понятно, и правильно, не дурочка. Хотя мой самый любимый папуха бывает занудой!
– Пожалуй, ты права: нравоучение за нравоучением – не педагогично.
Началась раздача Наташиных подарков.
Алеша получил электрический калькулятор с набором программ, работающий от сети, тетя Груша «очень миленькое», как она выразилась, платьице и «славненький фартучек», Зита красный мягкий ошейник с телескопическим поводком. Не забыла Наташа и про Дусю, получившую две красивые мисочки.
– Леночка, наши подарки бледнеют перед Наташиными.
– Алешенька, мы вмести объехали всю Москву, хотели подарить что-то интересное. Но наши магазины пусты, а их – переполнены товарами. Наташа все прекрасно понимает.
Потом стали рассматривать все, что накупила Леночка для семьи и, конечно, для Светланы. И, конечно, она привезла книги – в основном по медицине и кое-что из беллетристики на французском и английском.
Наконец все вместе принялись обстоятельно рассматривать альбом фотографий.
– Сразу ясно, что это Алеша-младший. Очень похож на тебя, папа, правда, няня?
– Правда, Алеша очень похож на Алешу.
– Алеша долго рассматривал фото Алеши-младшего, разволновался. Леночка тут же принесла ему какое-то лекарство.
– Леночка, зачем?
– Слушайся доктора.
Пришли к выводу, что самые интересные дамы на приеме – Леночка и Наташа, еще, пожалуй, пианистка. Хотя и остальные – тоже хороши, и все же самые интересные – Леночка и Наташа. Жан – очень симпатичный, чуть полноват, но, похоже, хороший и добрый человек. Более подробный рассказ решили отложить на завтра, ведь завтра – выходной! Легли спать поздно.
Утром, обняв Леночку, Алеша сообщил, что получено официальное письмо: при выполнении служебного долга погиб подполковник Дмитрий Сытин.
– Как?! Наш Димыч, одинокий, заброшенный, дорогой мне с детства Димыч. Как это произошло? Когда? Как?
– В письме об это ничего не сказано. А ведь мы познакомились с тобой через Димыча, когда он своими здоровым кулачищем свернул мне нос, и ты привела мой нос в порядок. С тех пор мы с Димычем стали друзьями. А как он хотел, чтобы мы были вместе.
– Бедный добрый Димыч! А сколько раз мы ему писали с предложениями приехать к нам или провести вместе отпуск. Он все отнекивался, ссылался на занятость. Женился, потом развелся… Жил один, на звонки отвечал неохотно, к себе в гости не звал, часто лежал в госпиталях. В поведении его было что-то странное.
– Мне кажется, что он работал на испытаниях ядерного оружия, может быть, там и погиб. Он был засекречен по категории куда более строгой, чем я в своем ящике.
– Бедный Димыч, даже не знаем, где на земле находится его холмик.
Весна и выпускные экзамены «не за горами». Танюша много занималась, родительский контроль не требовался. Однажды Алеша попросил ее рассказать, что она знает о теории относительности –
