– Какая ужасная история, – добавил он, видя, что Хармас читает статью об убийстве, – эти двое ужинали у нас как раз в тот вечер.
Хармас отложил газету.
– В самом деле? Интересно, что их понесло за город? По логике вещей наши честные обыватели должны были избегать таких глухих мест после того, как произошло первое убийство.
– Вы правы, сэр, – согласился бармен, – я помню, что тот бедняга страшно не хотел тащиться в парк, но его жена настояла на своем и уволокла его туда.
– Он не хотел ехать, вы говорите? – переспросил Хармас.
– Да, это точно. В половине десятого они зашли сюда выпить на дорожку и тут же принялись спорить. Я думал, кончится дракой, но в конце концов он согласился. И тогда она его чмокнула, а потом заперлась на десять минут в клозете. Видно, здорово перебрала. Ему ехать не хотелось, я точно помню. Он все ругался сквозь зубы пока ждал ее.
– Да, лучше бы она его послушалась, – сказал Хармас, вставая. – Что ж, спасибо за столик, старина, счастливо оставаться.
Щедро дав бармену на чай, детектив отправился в ресторан. Проходя через вестибюль, он остановился у двери дамского туалета. Портье бросил на него равнодушный взгляд, и Хармас жестом подозвал его.
– Внутри есть телефон? – спросил он, вынимая пятидолларовую бумажку.
– Да, сэр.
– У вас автоматическая связь или через телефонистку?
– Через телефонистку.
– Я хотел бы поговорить с ней, – он вытащил удостоверение, показал его портье и вручил тому пять долларов.
– Сейчас устроим, сэр. Идемте со мной.
В маленькой комнатке по соседству красивая юная блондинка, сидевшая рядом с коммутатором, деловито печатала на машинке.
– Мэй, крошка, тут у тебя хотят кое-что спросить, – сказал ей портье.
Он вышел и закрыл за собой дверь. Присев на краешек стула, Хармас полез в карман. Блондинка с интересом наблюдала, как он вытаскивает пятидолларовую бумажку.
– Вы, похоже, умеете разговаривать с дамами, – улыбнувшись, сказала она.
– Приходится иногда, – ответил Хармас и посмотрел ей в глаза. – Но сейчас мне нужны просто некоторые сведения. Вы сохраняете записи о телефонных вызовах?
– Конечно, – сказала она, с любопытством разглядывая его, – вы частный детектив?
– Да. И мне нужна отметка о вызове, сделанном 30 сентября около половины десятого.
Блондинка открыла журнал регистрации.
– Вот… это, видимо, здесь. В тот вечер было всего три звонка. В 21.45 вызывали Этвуд, 68009.
– Позвольте, я запишу?
– Разумеется.
Когда Хармас вошел в кабинет, Джонсон разговаривал с кем-то по телефону. Быстро дав отбой, он пожал коллеге руку и пригласил сесть.
– Что, нужна помощь? – спросил лейтенант.
– Я только что от Мэддокса. Он шлет вам привет и наилучшие пожелания. Какие новости?
Джонсон провел рукой по лицу. Чувствовалось, что он не спал уже несколько ночей.
– Новости есть, – буркнул он, – сержант Том Сэнквист на станции техобслуживания был убит из того же пистолета, что и Барлоу.
Хармас присвистнул.
– И что вы предприняли?
– Мы проверяем все зарегистрированное оружие в округе. Я мобилизовал на это всех своих людей.
– Сколько денег украл тот бандит?
– Больше трех тысяч долларов.
– У вас есть его приметы?
– Да. Барлоу убил не он. Этот был высокий и широкоплечий. – Джонсон откинулся в кресле, взял сигару и закурил, – но вот что любопытно: нам сообщили из отеля «Марлборо», что в день нападения на станцию там украли из гардероба пальто и шляпу, тирольскую, со шнурком на тулье и пером. Парень, ограбивший станцию, носил точно такую же, а это уже довольно интересно. Раньше я думал, что бандит приезжий, но теперь начинаю подозревать, что это кто-то из жителей нашего района.
– Кто дал вам его описание? Тот мальчишка со станции? А если он напутал со страху? Ведь не исключено, что насильник и грабитель – одно и то же лицо.
– Возможно.
Хармас помолчал.
