женские, но тоже поразительно сильные, присоединились к ним… плита закачалась… и еще руки, слабенькие, но отдающие свою незначительную силу без остатка, подключились… и еще, и еще… и плита, не выдержав такого напора, рухнула набок, освобождая его. Освещенное бредом сознание вновь начало угасать, он медленно погружался в плотный и вязкий сон без каких бы то ни было видений, в сплошную черноту, и все же в последнем отблеске странной галлюцинации успел заметить две фигуры, на чьи могучие руки пришлась львиная доля усилий по сокрушению страшной плиты: одну мужскую, в огненном переливающемся одеянии и до сумасшествия знакомым лицом, и женскую, окутанную облаком голубого мерцания, лицо которой он тоже знал, но это было как бы запретное знание… и когда померк свет, он так и не вспомнил.
И наконец, Рангар очнулся по-настоящему. Он, совершенно обнаженный и укрытый лишь легкой простыней, лежал на широкой кровати под золотисто-голубым балдахином, а на полу у его ног сидя дремал Тангор с обнаженным мечом в руке.
— Где я? — хотел спросить Рангар, но из горла донеслось лишь неразборчивое бульканье: язык будто распух и прилип к небу, отказываясь повиноваться.
Однако даже от этих еле слышных звуков Тангор мгновенно пробудился, вскочил на ноги, несколько мгновении смотрел на Рангара и слезы брызнули из глаз сурового гиганта.
— Жив, брат! Жив!
Рангар сделал громадное усилие, оторвал распухший язык от неба и, едва шевеля им, спросил невнятно:
— А что… я должен был умереть?
Дверь с треском распахнулась, и в комнату буквально влетел Фишур, за ним Тазор и гранд-маг Ольгерн Орнет. Глаза Фишура сияли на исхудавшем потемневшем лице, рыцарь нервно комкал ладони, а на благородном и тоже осунувшемся лице гранд-мага читалось огромное облегчение. И он ответил на вопрос Рангара:
— Да, Рангар Ол, вы должны были умереть, ибо до этого момента на всем Коарме я не знаю случая, чтобы человек — кто бы он ни был! — выжил после того, как в его кровь попал яд эрры, страшной водяной змеи, что водится в Деосских болотах да еще, говорят, на северном побережье за Сумрачными лесами… Да что там человек! Ни одно живое существо не способно выжить, и даже демоны, эти порождения мрака, гибнут от ее укуса… Ни одна из трех великих магий не в состоянии эффективно бороться с разрушающим воздействием ее яда на организм И хотя Алькондар утверждает, что Великая Змея, идол и символ их магии, не боится укусов эрры, мне в это верится с трудом… а как проверить? Так что я не могу даже представить, какие силы помогли вам выстоять… и победить в этой борьбе.
— Но ведь и вы помогали ему, великий маг! — не выдержал Тангор.
— Да, я сделал все, что было в моих силах, в силах магии Лотоса… но это явилось малостью по сравнению с иным, гораздо более мощным вмешательством… я ощущал его, но не мог постигнуть его природы.
С каждым мгновением Рангар чувствовал себя все лучше и лучше, будто и в самом деле какая-то сила извне вливалась в него непрерывным и мощным потоком. Он даже смог сесть, опираясь на руки.
— Сколько я провалялся? Судя по тому, что Фишур уже ходит, больше двух суток.
— Семь дней и ночей вы боролись за свою жизнь, — произнес гранд-маг. — А сейчас вам нужны покой, легкая, но питательная пища и отвары из целебных трав, которые я принес с собой. Но с этим вполне уже справятся ваши друзья. Я отправляюсь к себе, ибо эти семь суток меня тоже изрядно вымотали. Дня через два я навещу вас.
— Позвольте один вопрос, великий маг, — произнес Рангар, все еще с трудом ворочая языком. — Когда на острове Курку я однажды принял участие в охоте на Голубого Дракона, мне рассказали об удивительной жидкости под названием онгра, которую ловцы добывают из тела убитого животного. Неужели даже…
— Я понял ваш вопрос, Рангар, — перебил его гранд-маг, подняв руку. — Что ж, отвечу… Известен такой случай, происшедший около сорока лет назад. В императорском дворце есть террариум, где специальные люди держат эрр. Как-то, то ли по недосмотру, то ли по чьей-то злой воле, одной змее удалось ускользнуть из террариума, и она укусила старшего сына тогдашнего Императора и брата нынешнего, который тогда был младшим и мог претендовать на корону лишь в случае смерти старшего брата. В отчаянии отец-император попробовал применить онгру… Чудо-бальзам смог остановить смерть, но так и не вернул принцу жизнь. Живой, но бессловесный и недвижимый, с невыразимой мукой взирал он на окружающий мир и людей, будто молил: убейте меня, не дайте продлиться этим чудовищным мукам! Некоторое время он пребывал в этом ужасном состоянии, поддерживаемый искусственным кормлением, пока Император не сжалился над ним и не отдал его жрецам Сверкающих, пообещавших прекратить нечеловеческие муки… Так что и онгра — не панацея от всех бед. Разве что легендарный, если вообще не мифический, Камень Жизни и Смерти может помочь человеку в таком случае. Не знаю. Но то, что случилось со старшим братом ныне царствующего монарха… Нет, Рангар, не дай вам судьба такой участи!
У Рангара даже озноб по коже прошел, когда ему представилось такое, и он бессильно откинулся на подушку.
Гранд-маг удалился, бесшумно ступая по мягкому ковру. Тангор заботливо накормил друга, напоил его отваром из принесенных Ольгерном Орнетом трав, и Рангар уснул крепким сном выздоравливающего человека.
…Когда я узнал, что с тобой случилось, едва снова не слег, сказал Фишур грустно, теперь ведь нам с тобой идти до конца, знаешь? Знаю, сказал Рангар, гранд-маг говорил что-то такое, но он сам толком не разобрался. Я все тебе расскажу, что сам знаю, мне нагадали такое, но можно мы поговорим об этом позже, когда ты поправишься? Можно, ответил Рангар, я и не тороплюсь пока, но вот о другом прошу… хочу, чтобы ты кое-что разъяснил мне. Я многое узнал о Коарме, но еще больше есть в этом мире такого, что ставит меня впросак, так что прочти мне лекцию, желательно с историческим уклоном, ибо без знаний о прошлом невозможно верно понять сегодняшнюю ситуацию. С удовольствием, сказал Фишур, вот только я сам знаю немного, только то, что отрывками вычитал в уцелевших старинных книгах, история ведь не в почете здесь и ее практически не изучают. И давно так, спросил Рангар, да уж, ответил Фишур, с тех пор, как появились Сверкающие. А кто они такие, спросил Рангар, да толком и знать-то никто не знает, ответил Фишур, разве что жрецы, да и то вряд ли…
И вот что узнал Рангар.
Когда-то, очень давно, на Крон-армаре насчитывалось около десятка полудиких племен и три вполне цивилизованных народа: вендийцы, дессы и бранны. Они имели четкие границы и, само собой разумеется, столицы: города Венду, Деос (или Десс в тогдашней транскрипции) и Бран. Многое из достижений тогдашней цивилизации безвозвратно утеряно — например, упоминаемые в древних рукописях «механизмы» (во всяком случае, так Рангар перевел дословное «то, что помогает выполнять работу»); заинтересовали Рангара и «жидкий огонь», и «трубы, бросающие железные ядра на пять лиг», и «повозки, движимые исторгаемым дымом», и многое другое. Племена варваров верили во множество богов, цивилизованные люди — в единого Бога — Создателя и Творца всего сущего («Политеизм и монотеизм», — автоматически всплыли определения в мозгу Рангара, беспрепятственно преодолев завесу в памяти). Манускрипты сохранили и имена героев тех лет — например, достославного капитана Реула диль-Кеорфа, вначале обогнувшего на своем корабле материк, затем достигшего архипелага Таддак-хорис-армар, а под конец совершившего кругосветное путешествие; тем самым прославленный капитан доказал, что Коарм имеет форму шара. Также покрыл себя славой исследователь Неизведанных земель и Красной пустоши Раэлор Димун. Многое из того, что хранили страницы древних книг, Фишур просто не понял.
Так продолжалось, пока не появились Сверкающие. По одной версии они опустились с небес, по другой — прибыли с огромного острова, расположенного к югу от Крон-армара; сейчас остров носил название Тарнаг-армар, что означало «Большая сверкающая земля». Как назывался остров в древности и существовал ли он вообще — упоминаний нет. («Во всяком случае, я их не нашел», — сказал Фишур.) Сверкающие, продемонстрировав неслыханное и невиданное могущество, стерли границы, отдав власть единому Императору, нарекли Венду столицей Крон-армара, учредили три великие магии, построив при этом
