«одиннадцать» является счастливым числом второго магического порядка. Все баркасы были пришвартованы к причалам, по два на причал и три к первому, самому большому причалу. Баркас бригады ловцов, куда входил Дан Зортаг, имел поэтическое название «Гребень волны»; он стоял у причала номер три. Подведя тарха как можно ближе. Дан спрыгнул с повозки и подошел к группе ловцов, стоявших у входа на дощатый настил причала. После ритуальных приветствий последовали уже не ритуальные, но не менее традиционные дружеские хлопки по широким плечам и могучим спинам. И только после довольно продолжительного обмена последними новостями бригада соизволила обратить внимание на новичка. Конечно же, все в поселке знали историю его появления, относились к этому факту не во всем одинаково, однако большей частью вполне благожелательно. Все знали: океан есть океан, и шутить он не любит. Так что всякое и с любым может случиться на его громадных мрачных просторах. И потеря памяти — еще не самое страшное. Правда, уже поползли смутные слухи о фиаско Лаурика Мууна, попытавшегося проникнуть за завесу беспамятства пришельца… Впрочем, памятуя о крутом нраве мага, каждый предпочитал помалкивать и не особо выставляться со своими догадками, предположениями и комментариями.
Несколько скептический настрой матерых ловцов к новичку Дан Зортаг преодолел очень быстро, предложив друзьям-собригадникам побороться с Рангаром на руках; после того как Рангар по нескольку раз положил по очереди каждого из ловцов бригады «Гребня волны», его сразу же зауважали. Так уж повелось на островах исстари: магия внушала почтение и страх, а выдающаяся физическая сила — настоящее мужское уважение. Ибо кому, как не ловцам, была известна истина: на магию тогда надейся, когда собственная сила про запас имеется. (Интересно, что Рангар вспомнил эквивалент этой пословицы на своем языке: на магию надейся, а сам не плошай.)
— Кажись, с парня толк будет, — подытожил общее мнение бригадир «Гребня волны» мастер-ловец Арун Лаокор. — А теперь — за работу!
И работа закипела, да так, что баркас «Гребень волны» оказался первым, полностью готовым к отплытию.
Переночевали на баркасе. Ранним утром, лишь едва-едва забрезжил рассвет, у причалов появились маг Лаурик Муун, староста острова Курку Месиэл Мелкан и седобородый член Пентумвирата старейшин почтенный Даур Кханор. Ритуал Приветствия на сей раз показался Рангару длиннее обычного — возможно, потому, что один ритуал плавно перетек в другие: Ритуал Прощания, Ритуал Призывания Удачи и Ритуал Отплытия. Тут уже главным действующим лицом был Лаурик Муун: он чародействовал вовсю, узкие глаза его сверкали подобно смотровым окошкам адской топки, руки пребывали в беспрерывном сложном движении, и вторично ощутил Рангар ток мощной силы, исходившей от него и — тоже во второй раз — свою способность противостоять этой силе, хотя бы и с помощью таинственного кольца, заметно потеплевшего в присутствии мага. «Неужели в прошлом я был магом?» — мелькнуло очередное шальное предположение, но оно не вызвало и намека на некое подобие внутреннего душевного резонанса, которое Рангар ощущал, мысленно представляя себя в дни былые то мудрецом, то воином, то путешественником- первопроходцем.
Наконец все ритуалы были закончены, ловцы и их подручные заняли свои места, послышались короткие команды на специфическом моряцком жаргоне, загремели поднимаемые якоря, затрепетали паруса на ветру, бравурную мелодию грянул невесть откуда появившийся на берегу оркестрик, и баркасы один за другим направились к выходу из гавани. Первым шел головной баркас «Разящий» под командованием бригадира бригадиров, главного ловца острова Рина Турлота; его баркас удостоился чести принять на борт Лаурика Мууна, Даура Кханора и Месиэла Мелкана.
«Гребень волны» шел пятым в кильватерном строю. За штурвалом стоял бригадир Арун Лаокор, а вахта из четырех ловцов умело управлялась с парусами. Дан Зортаг и Рангар Ол пристроились на юте и с наслаждением, полной грудью вдыхали резкий, холодный и свежий океанский воздух.
— Хороший ловец должен быть на все руки мастер, — сказал Дан, одобрительно поглядывая на товарищей. — Он и моряк, и плотник, и портной, и резчик по кости, и специалист по засолке мяса… да мало ли что еще должен уметь настоящий ловец!
— И немножко маг, — улыбнулся Рангар.
— Да, и немножко маг, — подтвердил Дан. — А как же без магии-то? Конечно, мне далеко до настоящих магов, того же Лаурика Мууна, к примеру, однако мое ловецкое «немножко» куда как больше, чем «немножко» каменотеса или, скажем, кузнеца.
— Тогда ответь мне. Дан, на такой вопрос: коль вы все тут — пусть в разной степени — маги, и все вокруг управляется магией, зачем тогда эти баркасы, паруса, выходы в океан на лов? Сотворите заклинание и пусть Голубой Дракон сам прилетит на остров… а еще лучше пусть сразу будет вдоволь уже готового мяса, кости и этой… онгры.
— Однако ты и мастак глупости говорить! — Дан аж головой затряс. — Такое порой сморозишь… Да никакая магия, самая наивысшая, не может заменить вот этого! — Он потряс в воздухе своими ручищами. — Без людского труда любая магия зачахнет. Она, конечно, и подсобляет, и обогревает, и удачу ниспосылает, и такое порой сотворить сподобится, что голыми руками вовек не сделаешь. Но и без этих самых рук магия кончится, как пить дать! Ежели, значит, собрать здесь сейчас весь Магический Магистрат Зирита, всех великих магов, то они, может, и заставили бы Голубого Дракона на берег выброситься. Очень даже возможно. Но кто бы тогда занимался их великоважными делами там, в метрополии? Каждый должен свое делать, тогда толк будет. А так… это как пытаться убить ашором комара. Тоже можно, но какой прок?
— Или забивать микроскопом гвозди, — тихонько пробормотал Рангар. — Или палить из пушки по воробьям… хорошо бы только вспомнить, что такое «микроскоп» и «пушка»…
— Что ты там бурчишь? — спросил Дан, придвигая голову поближе.
— Я только что вспомнил, что птичка, подобная чиньку, на моей родине звалась «воробей», — сказал Рангар.
— Во-ро-бей, — повторил по складам Дан. — Гм… Нет, не слыхал. Я, правда, не этот, как его… естествоописатель, — последнее слово Дан произнес с таким сарказмом, что Рангар не мог не обратить на это внимания.
— Кто это такие?
— Так… придурки, в общем. Марают дорогую кожу своими никчемными письменами. В общем, смотрят они, что и как в мире устроено, и записывают. Камешки там разные, зверьки, птички, бабочки… тьфу! Занимались бы уж лучше делом.
Рангар даже зажмурился. Неужто это слабые, робкие ростки того, что в его мире дало могучие всходы и явилось _истинной наукой_? Да, в странный мир он попал… так сказать, в мир наизнанку.
Тут в мозгу в который уже раз как бы щелкнуло что-то, на мгновение заломило виски, потом пришла привычная ясность сознания… но на сей раз _он ничего не забыл_! И торопливо, словно вороватый токан, стащивший с хозяйского стола кусок мяса и прячущий его в темном уголке, чтобы потом спокойно съесть, Рангар засунул эти мысли и воспоминания на самое дно сознания, чтобы затем, когда придет время, не спеша насладиться ими, обдумать, проанализировать… А сейчас надо говорить о другом.
— Ты не совсем убедил меня, Дан. Я все-таки думаю, что магию надо применять шире. Вот, к примеру, наш баркас. Почему бы не использовать магическую силу, чтобы двигать его без парусов? Как говорится, без руля и без ветрил?
— Без руля и без ветрил, — насмешливо повторил Дан. — Не знаю, кто так говорит, но он либо сам дурак, либо сказал это о дураках. А ты не приметил, часом, куда дует ветер?
Рангар удивленно поднял голову и осмотрелся. Вообще-то он еще на берегу обратил внимание, что резкий порывистый ветер, дувший с океана, вначале утих, а перед самым отплытием сменился на ровный, умеренной силы ветер со стороны острова.
— Я не моряк, конечно, но знаю, что такое попутный ветер, — сказал Рангар. — В этом случае курс корабля совпадает с направлением ветра и нет нужды менять галсы.
— Верно. А поменяли ли мы хоть раз галс?
— Нет. Ну и что? Ветер-то попутный.
— А то! — рявкнул вдруг Дан так громко, что на него обернулись вахтенные. — Нам не надо менять галсы, потому что ветер всегда будет попутным!
— А!.. — догадался Рангар. — Магия, значит.
