лице Артура, и я не могла не улыбнуться, наблюдая эту картину.
– Мы здесь! – крикнул Бедивер, махнув рукой кому-то за кругом света костра. – Это Паломид. Он хотел умыться перед тем, как быть представленным тебе.
– А, значит, ты успешно выполнил оба поручения! Это прекрасно, – сказал Артур, последний раз потрепав Кабаль, и встал, чтобы поздороваться с черноволосым юнцом, вышедшим на свет.
Я едва узнала мальчишку – он зачесал волосы назад, а через плечо перекинул накидку из красивой парчи. Свет костра подчеркивал арабские черты его лица, и двигался он с гибкой животной грацией.
– Господин, разреши представить тебе Паломида, необыкновенного наездника и верного подданного, который хочет присоединиться к твоему двору, – торжественно объявил Бедивер, и это прозвучало добродушно и одновременно любезно.
Паренек сделал шаг вперед, преклонил колено перед королем и, когда Артур положил свою руку ему на плечо, посмотрел на него с таким же выражением преданности и привязанности, как и Кабаль. «Как они жаждут обрести вождя, – думала я, – и насколько подходит для этой роли Артур».
– Я знаю, – начал мой жених, улыбаясь и делая знак Паломиду подняться, – что ты уже знаком с госпожой Гвиневерой. Если бы не она, мы бы не прислали за тобой.
Смуглое лицо мальчишки покраснело, и он кивнул мне, но встретиться со мной глазами не посмел.
– И, – быстро добавила я, – не прими ты меня за пажа, я вряд ли увидела бы то, на что ты способен в седле. Вот почему мы многим тебе обязаны и почитаем за честь твое желание приехать к нам.
При этих словах Паломид посмотрел на меня и широко улыбнулся ослепительной белозубой счастливой улыбкой. Смущение его прошло.
Прибывшие набросились на еду, а щенки у наших ног обнюхивали друг друга, пока мы обменивались новостями.
Бедивер сообщил, что в пути они обогнали Владычицу Озера, которая ехала в сопровождении множества воинов, друидов и молодых жриц. Она предложила им задержаться и ехать с ней, но Бедивер отказался, объяснив, что должен помогать нам. Весть о толпах людей, следующих за нами, дошла до него задолго до того, как он увидел лагерь.
– Моргана ничего не говорила о своем муже? – спросил Артур.
– Об Уриене? – Бедивер на минуту задумался, потом пожал плечами. – Только то, что он едет по восточной дороге из Йорка и будет в Винчестере вовремя. Тебя что-нибудь беспокоит?
– Нет, – медленно произнес Артур. – Он сказал, что будет присутствовать на свадьбе, и я поверил его слову. В конце концов, надо же когда-то начинать мириться.
К нам подошел Пеллинор, неся с собой эль, который какой-то местный крестьянин послал в дар королю, и вскоре политические заботы были отложены в сторону, рога наполнены, и вечер превратился в веселую гулянку.
– Боже правый, это же Кэй! – воскликнул Артур.
Он рванулся вперед, смеясь и громко здороваясь с Кэем, а заодно с Гавейном и Гахерисом. Они встретили друг друга взрывом шуток, и неожиданно я увидела среди них Мерлина.
Чародея давно не было видно, но я так привыкла к его странному поведению, что даже не подумала спросить, где он находится. Оказывается, он уже побывал в Винчестере, посовещался с Кэем и вернулся к нам, приведя с собой рыцарей Артура. Такая скорость передвижения была трудна даже для опытного гонца, и я подумала, не использовал ли Мерлин свое умение менять облик. Только птица могла с такой легкостью покрыть подобное расстояние.
Коротко переговорив с ними, Артур сообщил нам, что планы меняются и мы должны будем свернуть на старый тракт, пересекающий римскую дорогу около замка Лиддингтон.
Я взглянула в сторону горного кряжа, на который он указал, и увидела, что длинный, покрытый травой подъем резко обрывается и на вершине заканчивается древней крепостью.
Когда мы подъехали ближе, стены массивной крепости ожили от веселых криков детей и женщин, размахивающих флажками. У подножия холма, там, где Ридж Уэй встречается с римской дорогой, застыл в приветствии отряд воинов. Впервые встретив воинов Артура на земле Логриса, я с любопытством рассматривала их. У многих были древние доспехи римского образца, несомненно переходившие от отца к сыну после ухода легионов. На некоторых были новые кожаные камзолы, а на предводителе – кольчуга. Когда мы проезжали мимо, они четко отдали честь и стукнули концами копий о землю.
Артур махнул им рукой, и они потянулись за нами, когда караван свернул с травянистого склона. Карета Агриколы была плохо приспособлена для неровной дороги, поэтому я пересела на Быстроногую, а он остался на мощеной дороге и пообещал, что мы встретимся перед свадьбой.
Артур был занят с Кэем, Гавейном и другими, не видевшими его почти месяц, поэтому рядом со мной некоторое время ехал Бедивер. Его глаза весело блестели, и он, казалось, был искренне рад снова видеть меня.
– И как Логрис нравится твоей светлости… тебе, Гвен? – поправился он, и я улыбнулась.
– Более интересным, более красивым, более гостеприимным, чем я ожидала, – весело ответила я.
Я рассказала ему о людях, которых мы встречали, и он кивал, слушая, как все участники процессии танцевали на зеленой траве около древнего колодца, и смеялся, когда я пустилась обсуждать отличие крепости Пеллинора на холме от виллы Агриколы.
– И все это время, – закончила я, – вокруг нас в самом разгаре была весна. Это невероятно.
– А ты не разочарована в Артуре? – Его взгляд был таким теплым и доверчивым, что вопрос не показался мне дерзким.
– Великий боже, – воскликнула я, – как я могу быть разочарована, когда он такой… такой…
Я подыскивала слова, и Бедивер протянул руку и положил ее поверх моей. Его улыбка, предназначенная мне, была медленной и серьезной, рожденной где-то в глубине души, а не скользившей по поверхности.
– Я рад. Иметь счастливую королеву так же важно, как иметь и довольного короля.
Я счастливо кивнула.
– А как ты? Как прошла твоя поездка, если не считать спешки и беспокойства?
– Хорошо. Дел было много, но поездка весьма удачна. Семья Бригит встретила нас будто потерянных родственников. Жена Шона разродилась девочкой через три дня после твоего отъезда, и они просили передать, что назвали ребенка в твою честь.
Было приятно, что обо мне не забыли, и я вспомнила глаза молодой матери, яркие и смеющиеся, когда она желала мне много детей и попросила дотронуться до ее живота на счастье.
– Как Бригит? – спросил Бедивер. – Я не видел ее в процессии.
Вопрос был незатейливым, небрежно заданным, но я вдруг посмотрела на него более пристально и поняла, что наше растущее доверие взаимно. Он, не колеблясь, спросил о моих сокровенных чувствах, и Я поняла, что могу сделать то же самое.
– Ты много думал о ней во время поездки? – Он так открыто посмотрел на меня, что прочесть его мысли не составило труда, и я рассмеялась.
– У нее все в порядке, хотя, как правило, я вижусь с ней только по утрам и вечерам. Она очень славный, по-настоящему замечательный человек, и хорошо, если мужчина будет нежно обращаться с ней и добиваться ее лаской. Ты же знаешь, она очень набожна.
– Да, я знаю. – Он вздохнул, но без вражды или грусти. – Я никогда не задумывался об этой вере, но, может быть, Бригит захочет научить меня.
– По крайней мере, ты можешь попросить ее об этом, – сказала я ободряюще, и он задумчиво кивнул, отъезжая к Артуру и остальным рыцарям.
Вокруг меня во всем великолепии вставал день, наполненный надеждой, волнением и нежной песней жаворонков в вышине. Как хорошо, что Бригит, отправлявшаяся на юг из преданности ко мне, тоже въезжает в будущее, где ее ждут и любовь, и, возможно, замужество.
К вечеру мы покинули старый тракт и стали спускаться на равнину.
– Эйвбери, – сказал Артур, когда мы направились ко входу в самую огромную каменную постройку, которую я когда-либо видела. – Каждый человек чтит святость этого каменного хоровода, и там должно хватить места, чтобы вместить всю толпу.
Мы проехали по деревянному настилу, прорезавшему высокую насыпь и проходившему над внутренним широким и глубоким рвом. Я с удивлением увидела, что места внутри действительно очень много. По
