– Идет, – согласилась Фенелла. – Я страшно рада, что мне не придется прятать труп или убивать кого-нибудь за эти деньги.
Беллами торжественно произнес:
– За убийство, золотко, я плачу дороже.
Такси со скрежетом остановилось у кромки тротуара. Харкот Марч открыл глаза и пьяным голосом пробормотал:
– Где это мы, черт побери? Я думал, что мы едем играть в железку. Когда Беллами включил фонарик, Харкот вперил в них взгляд и сидел, бессмысленно моргая и облизывая сухие губы.
Пока Беллами выбирался из машины, Марч спросил у миссис Рок:
– Что, черт возьми, происходит? Кажется, Ники пытался тебя трахнуть, Фенелла?
– Да, конечно, – ответила она. – Я старалась отбиться от него с помощью шляпной булавки, но ничего не вышло.
Он икнул.
– О, Господи. И что ты сделала?
Выходя из машины, она небрежно бросила через плечо:
– Сдалась. Что мне оставалось делать? Я кричала, звала тебя на помощь, но ты спал.
Беллами всунулся в машину, сгреб Марча и вытащил наружу.
– Боже мой, – прохрипел Харкот. – Вы слышали, Беллами? Фенелла сказала, что вы изнасиловали ее, пока я спал. Я никогда этого себе не прощу!
Беллами взял Марча под руку. Они направились к мисс Пурселле.
II
Было самое начало четвертого.
Мисс Пурселла – крупная, пережженная перекисью блондинка с водянистыми голубыми глазами, тщательно следящая за фигурой, собирала карты за столом, покрытым зеленым сукном. Тони – латиноамериканец с черными лоснящимися волосами, который присматривал За домом и служил ей главным партнером, пошел вниз за виски с сифоном. Фенелла Рок, видя, что мисс Пурселла осматривает ее фигуру и платье с некоторой женской завистью, поправила выбившийся локон перед зеркалом у камина.
Марч, отяжелевший, почти трезвый и угрюмый, сел в кресло в конце комнаты, дрожащими пальцами зажигая сигарету.
Беллами, обходя хорошо обставленный кабинет и разглядывая гравюры на стенах, подмигнул мисс Пурселе, которая, играя в юную девочку, прощебетала:
– Миссис Рок, нам нужно попудрить носики. Давайте подождем мужчин внизу – там в гостиной намного теплее. Пошли… Выпьем кофе. Мне необходимо выпить кофе.
– Да, – поддержал ее Беллами, – ступайте. Мне нужно перекинуться словечком с Харкотом.
Он подошел к Марчу, пододвинул кресло. Тони принес виски, содовую и стаканы, поставил все это на стол и удалился вместе с дамами.
Беллами подошел к столу, налил виски с содовой в два стакана, вернулся и вручил один Марчу.
Сев напротив и ласково посмотрев на него, Беллами начал:
– Чертовское невезение, Харкот.
Марч согласно кивнул.
– Проклятье! Я радовался утром, как идиот, потому что вчера ночью у Мотта в клубе выиграл две сотни. Это было уже что-то. И вот я снова в полной дыре. Это просто ужасно, черт возьми.
– Да, конечно, – согласился Беллами. – Но у вас были ужасные карты. Послушайте, Харкот, хотите я одолжу вам немного денег? Я могу вам дать двадцать фунтов.
– Клянусь Юпитером… вы – отличный парень, – проговорил Харкот.
Беллами достал из кармана пачку денег и, вручив Марчу две десятифунтовые банкноты, принялся за виски. Минуту спустя Марч произнес:
– Вы, кажется, хотели мне что-то сказать, Ники?
Беллами кивнул, лицо его стало серьезным.
– Харкот, я не хочу поднимать волну, но, думаю, вы влипли в плохую историю. Боюсь, Айрис донесла на вас.
Марч засопел и очень тихо спросил:
– Что, будь вы прокляты, это значит, Ники?
Беллами достал из портсигара две сигареты, протянул одну Марчу, другую сунул себе в рот. Достал зажигалку, дал прикурить Харкоту и закурил сам, потом сказал:
– Вчера вечером кто-то убил Фреду, Харкот. Это вы знаете, читали в газетах. Полиция задавала мне кое-какие вопросы, так как Фреда звонила мне в дом Кэролы сразу после одиннадцати, а убита была, как они считают, в промежутке между одиннадцатью двадцатью и одиннадцатью тридцатью. Они не установили точного времени.
– Ну и что? – спросил Харкот. – Мне чертовски жаль Фреду, но какое это имеет отношение ко мне?
– Я вам скажу, – терпеливо продолжал Беллами. – Дело в том, что вы пришли к Айрис в половине двенадцатого, и она подумала, что вы были у Фреды. Она знает, что вы с Ванессой поссорились, выйдя от Кэролы, и что вы ушли куда-то один. Она сказала, что, явившись к ней, вы поведали, будто бродили по улицам, ваше пальто было мокрым до нитки, но она не сомневается в том, что вы были у Фреды.
– Это – бесстыдная ложь, и я близко не подходил к дому Фреды. Это – гнусное вранье…
Беллами пожал плечами.
– Может быть, – согласился он. – Но полиция уже была у Айрис. Там есть такой Мейнел – сыщик, которому поручено это дело. Он уже побывал у Айрис и, вероятно, прибудет снова.
Он наклонился к Марчу.
– Видите ли, Марч, беда в том, что в подобных делах полиция прежде всего ищет мотив. Они мне сказали – этот самый Мейнел сказал, что в этом деле ни у кого совершенно нет никаких мотивов для убийства Фреды. Но они быстро изменят свое мнение, когда Айрис заговорит.
Харкот уставился на Беллами. Его толстые пальца, державшие стакан, дрожали. Лицо сделалось белым как мел.
– Господи, Ники, – простонал он. – Господи!… Неужели они думают, что это я ее убил?
Беллами пожал плечами.
– Во всяком случае, Харкот, у вас-то как раз мотив есть, – ответил он. – Айрис сообщила, что вы сказали ей, будто должны были зайти к Фреде на коктейль и отвезти ее потом на вечеринку к Кэроле, но на самом деле поехали к ней за деньгами. Айрис также сказала, что вы были в отчаянии из-за денег и уверяли ее, что получите изрядную сумму от Фреды. Думаю, полиции это покажется немного странным, не находите?
Видите ли, Айрис доложила еще, что вы не нашли с Фредой общего языка насчет денег и страшно рассердились на нее, у Кэролы вы были в жутком настроении и, по ее заслуживающему внимания мнению, вы, отослав Ванессу домой, отправились обратно к Фреде и между вами произошла шумная ссора. Айрис дошла даже до того, что сказала – прошу обратить внимание: я не поверил этому ни на секунду, – будто она не поручится, что вы не могли выйти из себя и наброситься на Фреду. Все это звучит довольно зловеще.
Он отхлебнул глоток виски.
Марч дрожал. У него дергались руки и ноги. Тоненьким голоском он произнес:
– О, Боже, Ники. Неужели они повесят это на меня? Это невозможно. Что мне делать? – лицо его вдруг вспыхнуло гневом. – Эта проклятая Берингтон… Она заграбастала все мои деньги и шипела на меня, как сволочная змея. Это она все подстроила.
