— Так, значит, письменность вам не знакома?
Тид вместо ответа долго глядел на Ник Лова, а затем ответил вопросом:
— Ник, ты умеешь читать?
— Конечно, Тид. И там, где я воспитывался, это умеют делать даже маленькие дети.
— Ну вот. Ник, ты и узнал, почему я очутился здесь, — грустно сказал Тид. — Я нарушил основной закон Земли — попытался проникнуть в сокровенную тайну Богов. Я научился читать божественные знаки, и меня застали за чтением книги, которую мне удалось взять в одном из тайных хранилищ.
Ник Лов с жалостью и сочувствием глядел на Тида. Какие мрачные страницы истории этого маленького мира приоткрывал он ему своим рассказом.
«И установлено свыше, — продолжал Тид, подражая голосу чтеца, — что никто не смеет посягнуть на божественное знание, принадлежащее только семейству Вайнов. Кроме них, Богоподобных, никому не дано постичь непостижимое, познать непознаваемое. А если кто дерзнёт на такое — наказан будет жестоко, непререкаемо, неотвратимо, дабы другим неповадно было!»
«Преследуют за чтение книг! Даже хуже! Преследуют за грамотность, за простое умение читать! — думал Ник Лов. — Нет, это общественное устройство не имеет права на существование. И если внутри его не найдётся сил, чтобы опрокинуть его, то сама природа устранит это общество, ибо оно не в состоянии защититься от действия её могучих сил».
И Ник Лов вспомнил трагедию сегодняшнего утра.
— Книга, — продолжал Тид, — называлась «Алгебра», учебник для детского сада, так было написано на обложке. Это была чудесная книга! Хотя я и прочёл только половину, а понял в ней ещё менее. Кое-что вначале мне было известно, ибо походило на арифметику, которую космиты изучают, но многое было для меня совершенно новым. И над многим я до сих пор размышляю.
— Как же ты научился читать, Тид? Кто тебя учил? — спросил Ник Лов.
— Никто. Я сам научился.
— Как это сам? — не понял Ник Лов.
— На всех дверях и стенах наших помещений есть божественные знаки. Но читать их никто не умеет. Я же с детства любил головоломки и разгадка пришла как-то сама собой. В помещениях, где мы жили, была душевая. Там были разноцветные краны и кнопки, а над ними надписи «Вода». Если открыть кран, то действительно текла вода.
Толчком послужила надпись «Тид» под портретом моего деда. Когда я нашёл этот портрет в куче папок и спросил отца: «Кто это?» — он ответил: «Твой дед — Тид». Поскольку буквы «Тид» выделялись, я их так и запомнил. А потом я увидел ту же букву «д» в надписи «вода», и остальные четыре буквы пришли сами собой. Ведь слово «вода» я знал. Другие буквы я узнал подобным же образом. Так и вышло само собой, что я научился читать.
Тид замолчал, а Ник Лов спокойным тоном сказал ему:
— Там, откуда я пришёл, чтению учат с раннего детства.
— Где это? Откуда ты пришёл, Ник?
— Потом расскажу. А сейчас продолжай.
— Научившись, я читал надписи везде, где видел. Чаще всего я не понимал, что они значат. Я и сейчас не могу понять, что такое «Перегородка радиационной защиты», «Приёмник телепатической связи», «Видеофон» и многое другое.
— Если всё будет хорошо, а я уверен в этом, — сказал Ник Лов, — ты всё это узнаешь.
— А ты это знаешь сейчас? — осторожно спросил Тид.
— Да знаю.
— И ты видел эти надписи? Ты бывал там, где они начертаны?
— Да, бывал. — Ник Лов радовался работе мысли Тида. Чем больше он додумает сам, тем менее неожиданным будет для него рассказ Ник Лова. — Но продолжай Тид.
Недоумённо смотря на Ник Лова, будучи не в состоянии постигнуть хода его мысли, Тид продолжал:
— Я вырос в хороших условиях. Отец не работал напряжённо физически, как это вынуждены делать все космиты синего сословия. Оранжевых в нашем мире немного, вместе с членами их семей всего около двух десятков, и они все по наследству занимают высшие должности управления.
— А жёлтые? — задал вопрос Ник Лов. — Сколько их и что они делают?
— Это среднее звено, — отвечал Тид. — Они тоже не работают физически, занимаясь хозяйственной и управленческой деятельностью, и подчиняются оранжевым. Жёлтых около сотни. Они-то и общаются с основными работниками — синими. Жёлтые управляют различными мастерскими, например по шитью одежды, обуви, приготовлению пищи, отделами энергетики, времени и тому подобным. Они же руководят постройками перегородок, ремонтом помещений, оборудования.
— Руководят? А работают синие? И зелёные весь этот порядок поддерживают и охраняют?
— Да, работают синие, а зелёные охраняют. Так установлено с божественных времён, и никто не в силах изменить этого, — опять невольно возвращаясь к напыщенному тону, который он совсем было уже оставил, ответил Тид.
— Ну так вот мы с тобой, дорогой Тид, и отменим эти «божественные» установления.
— Не говори так, Ник Лов. Я, конечно, никому не передам твоих слов, хотя и обязан был бы это сделать. Но многие предадут тебя с убеждением в правоте своих действий.
— И тогда?
— Тебе увеличат срок пребывания здесь.
— А если я и после этого не смирюсь?
— Тогда тебя бескровно ликвидируют! — помедлив, ответил Тид.
— Ага, значит, космиты всё-таки убивают друг друга. Но я ни у кого не видел смертоносного оружия.
— Никакого особого смертоносного оружия у космитов нет. Пролитие крови запрещено божественными установлениями.
— Вон что? И всё же, как убивают неугодных властям? — продолжал расспрашивать Ник Лов.
— Без пролития крови. Иногда путем удавливания за шею. Иногда путём лишения пищи и воды, — грустно ответил Тид.
— Какая гуманность! — иронически воскликнул Ник Лов. — Слава мудрому и божественному Ша Вайну за его великодушие и доброту! — Ник Лов даже вскочил, хлопнув себя по бёдрам. И уже про себя подумал: — «Наверняка это правило он ввёл от страха. От страха за себя. Страшась того, как бы обожающие его подданные не проткнули бы чем нибудь его тело и не пролили бы его бесценную кровь. Ах, мерзавец, ну, мерзавец!» — Ник Лов не замечал, что думает и ругается вслух, а Тнд старается взять его за руку и успокоить. «Действительно, распустился», — одёрнул себя Ник Лов и сказал:
— Извини, Тид. Я тоже, как видишь, иногда выхожу из себя. Но сейчас это для нас непозволительная роскошь. Скажи мне, — продолжал Ник Лов, — когда тебя застали с книгой и судили за это, разве не могло помочь тебе то, что ты принадлежишь к высшему сословию? Неужели тебе не могли смягчить наказание?
— Мне смягчили его.
— То есть как смягчили? Уменьшили количество энергии, которое ты должен выработать?
— Нет Ник, моё заключение бессрочное.
— Бессрочное? Так к чему же ты был приговорён?
— К ликвидации, путем удавливания, — бесстрастно ответил Тид.
— Силы космические! — воскликнул Ник Лож, невольно замечая в себе эту новую привычку обращаться к каким-то силам. — И кто же тебя помиловал?
— Божественный бело-розовый Правитель Его Могущество Леб Вайн Второй.
Ник Лов молчал, не зная, что ответить. Потом спросил:
— Ты что, обращался к нему? Он знал тебя?
— Обращаться к нему может каждый космит. Есть специальная слуховая трубка, ведущая наверх, на сороковые этажи, где расположена резиденция Его Могущества. Там бессменно дежурят доверенные Правителя, которые и передают вопрошающим божественные решения. Разумеется, чаще всего это их
