подготовил, чтобы открыть себе вход в шлюзы, если бы не всё это — он проявил бы больше внимания к поведению Тел Мара. Он бы не оставил его одного вне поля своего зрения, как старался не оставлять до этого никого из тех, кто мог бы болтать о нём. И он бы обратил внимание на то, что Тел Мар осел не в каком-то произвольном месте, а именно против шкафчика в стене, где помещались кнопки и микрофоны внутренней связи. И хоть микрофоны бездействовали, звонки тревоги, вызывающие стражу на любой этаж, как убедился Ник Лов шесть дней назад, были в полном порядке. И для подъёма стражи по тревоге на лифте энергии не жалели.
Но Ник Лов был утомлён, и бдительность его ослабла из-за близости цели. Он на минуту забыл, что Тел Мар куплен Вайнами, служит Вайнам, предан Вайнам всем своим нутром. И потому случилось так, что на некоторое время Тел Мар выпал из-под наблюдения.
Ник Лов был полностью поглощён поисками местоположения нужного ему отдела хранилища. По- видимому, следует искать индекс общей информации, — соображал он, прикидывая, в каком отделе могли, быть письма Вер Ли. — Ячейка номер 7343. Так! Вероятно эта дверь».
Оглянувшись на безвольно осевшего на пол Тел Мара и стоящего около него юношу-секретаря, Ник Лов поманил последнего пальцем. Радость владела Ник Ловом. Сейчас он получит письма любимой! Пусть волею судьбы навсегда оторванной от него, отдалённой двумя веками неумолимого времени, неживой физически, но живой в его памяти. Грусть придёт потом, а сейчас ему хочется скорее узнать её мысли в обращённых к нему письмах.
— Как тебя зовут? — спросил он у молодого человека.
— Я пока не имею права на полный титул, — скромно ответил тот. — И потому меня можно звать просто Ди!
— Ди! — весело воскликнул Ник Лов. — Ди! У меня непрерывные встречи с потомками. И твоего, наверное, трижды или четырежды прадеда я знал! Он был хорошим парнем и моим другом. «Теперь уже всё равно, — подумал Ник Лов. — Хватит таиться!» И, потрепав ничего не понимающего, изумлённого юношу по плечу, продолжил: — Стой здесь и никуда не уходи, что бы ни сказал тебе твой оранжевый повелитель.
С этими словами Ник Лов быстро шагнул в дверь и окинул глазами стеллажи хранилища. Они поднимались высоко вверх и имели галерею, на которую можно было поднять отсюда или войти со следующих этажей. Снизу к галерее и от галереи вверх шло несколько передвижных лесенок. Обычно поиск информации осуществлялся автоматически, но всё это работало на электричестве, и потому Ник Лов даже не стал тратить время на попытку сделать вызов с пульта. Просматривая номера ячеек, он переходил от шкафа к шкафу, пробегая взглядом стеллажи, стараясь найти нужный номерной блок.
«Это здесь, — увидел Ник Лов близкий номер — Наверху, над галереей».
Быстро вбежав по лестнице, он прошёл по галерее и поднялся на пару ступенек следующей лесенки.
«Вот он, нужный ящичек хранилища, номер 7343!». Чтобы открыть его, надо было отвернуть стопорный винт. Обламывая ногти, Ник Лов торопливо, в нетерпении, попытался это сделать, потом не выдержал и просто дёрнул ящичек, который наконец, щёлкнув, вышел из своего гнезда. Ник Лов запустил туда руку и с радостью ощутил плотную пачку.
— Есть! — весело воскликнул он. — Есть! Лицо Ник Лова озарилось радостной улыбкой, он был готов здесь же, на лестнице, при тусклом свете редких люминесцентных ламп, горевших с незапамятных времён, начать читать письма Вер Ли. Он забыл обо всём, кроме этих писем. Он уже приготовился разорвать плотно заклеенный пухлый конверт с написанным на нём именем адресата: «Ник Лову», как вдруг негромкий, но взволнованный голос юного секретаря, донесшийся снизу, прервал его радостное волнение и вернул к действительности.
— Уважаемый незнакомец! Благородный и Всезнающий нажал кнопку тревоги! Через несколько минут здесь появится стража и все выходы будут перекрыты. Спасайтесь, если можете!
— А-а-а! — вырвался у Ник Лова крик муки и обиды. — Предал-таки, предал! Зачем же, Тел Мар, предал ты брата своего? Ах, подлец! — И, уже пробегая по галерее и толчком распахнув дверь на площадку пятьдесят первого этажа, крикнул: — Я вернусь, Ди! Я вернусь!
На лестничной площадке были явственно слышны звонки тревоги.
Сейчас всё решали минуты. Судя по прошлому, он должен успеть пробежать десяток этажей, прежде чем появится стража. А здесь времени пройдёт даже чуть больше, ибо стража сначала перекроет пятидесятый этаж и, лишь не найдя его там, бросится выше.
«Бежать мне почти столько же, что и в прошлый раз, — думал Ник Лов, — но сейчас-то я знаю, что мне грозит». И Ник Лов снял с шеи два предусмотрительно захваченных им крюка.
«Пятьдесят третий, пятьдесят четвертый… шестидесятый, — как и в прошлый раз, отсчитывал Ник Лов. — Шестьдесят восьмой… семидесятый». Топот ног возвестил, что стража, опередившая его на единственном работающем лифте, уже бежит ему навстречу. «Трое. Опять трое. По-видимому, восстановленный космитами лифт большего числа людей не поднимает. С тремя справлюсь!».
Показавшиеся стражник, как и в прошлый раз, держали в руках палки. Однако Ник Лов уловил отличие их от тех, удары которых он уже испытывал. Эти были более длинными, хотя и выглядели тоньше. Поэтому на этот раз Ник Лов решил по возможности не подставлять себя под удары. И когда первый из подбегающих стражников замахнулся, целя в голову Ник Лова, тот, сжав руками концы двух крюков, выставил их над головой. Раздался звон железа по железу.
«Ясно, — сообразил Ник Лов. — На этот раз оружие посильнее: палки металлические».
Опустив крюки, Нив Лов защитился от второго и третьего ударов фигурой первого стражника, которого он схватил за руки и, пригнувшись, подставил вместо себя. Удары пришлись по плечам, и он закричал от боли. Затем, бросив руку вперёд и зацепив второго стражника крюком за шею, Ник Лов сильно дернул его вниз. Тот не удержавшись, покатился по лестнице. Тут же Ник Лов сильно ударил крюком третьего по лицу. Раненый тонко, по-щенячьи взвыл, с ужасом глядя на свои облитые кровью руки, которыми он, бросив палку, схватился за лицо. Вид крови привёл его в совершенное оцепенение, и Ник Лов, подхватил на всякий случай ещё и его железный прут, бросился дальше вверх.
«Эти, по-видимому, выведены из строя, — подумал Ник Лов. — Ведь пролитие крови противоречит принятым здесь «божественным» установлениям, и крови они потому панически боятся. Что ж, хоть что-то есть в этих установлениях для меня полезного».
Более чем десяток этажей он пробежал без помехи, с удовольствием чувствуя, что сила тяжести ослабела он проскакивает пролёт лестницы не более чем в два прыжка. Он надеялся пробежать таким образом прямо до сто двадцать пятого этажа, запустить мотор и, подняв лифт, закупорить вход в шахту. Это дало бы ему по крайней мере несколько часов, в течение которых он отладил бы трансформатор и прорезал в шлюзы ход. Но Ник Лов вынужден был отбросить этот вариант. Сразу бежать в шахту он не мог, у него не было никакого инструмента, даже ножа, чтобы отрезать кусок провода для включения трансформатора и электродов. «И потому сначала я должен забежать в свою анабиозную кабину. Там есть нож и кое-какой инструмент. Это удлиняет путь, но иначе не выходит», — на бегу рассчитывал варианты Ник Лов, коря себя за то, что не заказал инструмент вместе с трансформатором и электродами.
Однако не успел Ник Лов пробежать восемьдесят пятый этаж, как вдруг сверху раздался знакомый голос:
— Ник Лов! Стой! Брось палицу! Иначе буду стрелять!
«Аберамон, — молнией сверкнуло в голове Ник Лова. — Вот и обнаружилось наследство погибшего шлюзовика — пистолет».
Выше Ник Лова, на лестничной площадке, опершись о стену спиной, стоял Аберамон, державший в руке хорошо знакомый Ник Лову двенадцатизарядный патронный пистолет, в котором пуля выбрасывается из ствола за счет взрывного расширения вспыхивающего заряда. Конструкция эта продержалась практически неизменной в течение более десяти веков.
«При удачном попадании убивает наповал с расстояния в пятьдесят метров», — вспомнил Ник Лов, замедляя шаги, и остановился на середине лестницы примерно в семи шагах и на два метра ниже стоящего на площадке Аберамона, выше которого на лестнице стояло ещё два стражника.
Секунд десять длилось молчание. Ник Лов не двигался. Не двигался и Аберамон.
«Всё теперь зависит от того, как он себя поведёт, — лихорадочно соображал Ник Лов. — Пока он стоит для меня неудачно — прислонившись к стене. Но одно следует учесть: — Аберамон не имеет практики
