– Может быть, мне и не следовало бы ничего говорить, – продолжил он, – но я несколько обеспокоен. Видите ли, когда он сегодня утром сказал, что собирается отказаться от этого дела…
Кларисса перебила его:
– А почему он собирается это сделать?
– Он говорит, потому, что не может найти никаких зацепок. Но я в это не верю. Я думаю, что это из-за вас. Я наблюдал, как он смотрел на вас вчера вечером после того, как вы вернулись из Ярд Армза и наливали нам чай. И я все понял.
Внезапно он замолчал и принялся рассматривать пирожные в витрине. Краешком глаза он следил за Клариссой и с удовлетворением заметил, что ее взгляд потеплел.
– Он не должен отказываться от этого дела, Винди. Он просто не должен этого делать. И вам не следует беспокоиться за меня. Я не могу сделать ничего такого, что бы могло повредить ему. Я никак не смогу это сделать. Я не такая, и кроме того… я думаю, что он ужасно милый. Как только я его увидела, я подумала, что он пугающе хорош. У него такой отсутствующий взгляд. Ну, вы знаете, Винди?
– Я знаю, тихо произнес Николз, а сам подумал: 'Боже… Слим опять оказался прав. Она клюнула на все это'.
Он накрыл ладонями ее лежащие на столе руки и серьезным голосом произнес:
– Кларисса, я доверяю вам… запомните. Если вы причините какой-нибудь вред Слиму, я лично перегрызу вам горло, если он не сделает это первым…
Кларисса потрогала горло рукой. Она счастливо улыбалась. Николз, глядя на нее, подумал:
– Черт… кажется, ей нравится, что ей перережут горло.
– Все это просто удивительно, Винди, я сделаю все, чтобы помочь. Просто все, что возможно…
Николз посмотрел в окно. На улице из своей машины выходил
Калагэн.
– А вот и он, – удивился Николз. – Нам лучше сделать вид, что мы встретились здесь случайно.
Когда вошел Калагэн, он быстро заговорил:
– Забавная вещь, Слим. Мисс Вендейн только что подошла выпить чашечку кофе. Может быть, ты хочешь поговорить с ней. А я хочу сходить поглядеть на Слаптонские пески. Мне сказали, что там великолепно ловятся щуки. – Он бросил быстрый взгляд на Калагэна, незаметно подмигнул и продолжил. – Мне говорили, что рыба клюет там на все, на любую приманку. Я с вами еще увижусь, – сказал он.
Посмотрев долгим взглядом на Клариссу, он встал из-за стола и ушел.
Калагэн заказал кофе. На нем был серый фланелевый костюм, желтовато-серая шелковая рубашка и коричневый галстук. Кларисса поймала себя на том, что смотрит на его губы, думая, что они были очень подвижными.
– Слим, – произнесла она. – Я буду звать вас Слим, а вы зовите меня Кларисса. Я хочу, чтобы вы знали, что я бы очень хотела сделать все, что могу, для того, чтобы помочь вам. Увидев вас, я сразу почувствовала, что мне хочется сделать все, что я смогу… Вы понимаете?
Калагэн смотрел на нее. Он казался взволнованным. Все черты его лица показывали, что им владеет почти безнадежное чувство.
– Кларисса, – шепнул он. – Вы чудо. Как только я вас увидел, я понял, что вы совсем не та, кем кажетесь. Да, не та. Во всяком случае, я почувствовал, что вы поможете мне. Кронечно, это будет трудно, но…
– Ничего нет трудного. Мы сами создаем трудности, – возразила она.
Он улыбнулся ей (несколько лет у него ушло на тяжелую работу по совершенствованию этой улыбки), положил свои руки на ее и пробормотал:
– Давайте поговорим, Кларисса.
Калагэн сидел на выкрашенной зеленой краской садовой скамейке, стоявшей у подножья нижней террасы. В пятидесяти футах от него, с другой стороны от цветочной клумбы, Николз, одетый в пестрый свитер, на миниатюрной площадке для игры в гольф тренировался загонять мяч в лунку. Через плечо Калагэн мог видеть Эсме, которая, сидя на крытом балконе, примыкавшем к окнам столовой, читала книгу. Он подумал, что ей, наверное, не совсем удается сконцентрироваться на этом занятии.
Калагэн закурил сигарету, встал со скамейки и пошел по покрытой плиткой дорожке, вьющейся среди лужаек. В конце дорожки он остановился, устремив взгляд в сторону видневшегося за зелеными полями моря.
Из боковой двери дома появилась Одри Вендейн и быстро стала спускаться по лестнице, которая параллельно дорожке вела к подножию между террас. Калагэн повернулся и пошел ей навстречу.
На ней был сероватых тонов шерстяной костюм. Калагэн заметил, как в ее непокрытых волосах под лучами полуденного солнца вспыхивали рыжеватые блики.
– Как бы мне не хотелось этого делать, – произнесла она резким тоном, – но я вынуждена извиниться перед вами. Сегодня с утренней почтой я получила триста фунтов, которые вы перевели на мое имя из Ньютон Аббот. Полагаю, что все это время вы ожидали, извинюсь ли я перед вами.
– Более или менее, – он улыбнулся. – Но меня это не очень волновало.
– Полагаю, что это было частью вашей тактики: не сказать мне, когда мы вчера разговаривали с вами, о том, что вы вернули деньги. Думаю, это дало вам чувство превосходства.
– Да, и очень сильное, – сказал Калагэн.
Он загасил сигарету и выбросил окурок к краю дорожки.
– Как чувствует себя майор? – спросил он. – У вас есть какие-нибудь новости?
Она кивнула.
– Ему лучше. Но ему нужен абсолютный покой и отдых. Я рада, что его здесь нет. – Ее улыбка была циничной.
– По-моему, это указывает на то, что здесь вы не рассчитываете ни на покой, ни на отдых.
– Честно говоря, я ни в чем не уверена, пока вы находитесь здесь, мистер Калагэн. И в некотором роде я рада, что у моего отца случился приступ. По крайней мере он теперь не будет волноваться.
Он посмотрел на нее: ее глаза приобрели глубокий голубой цвет и были спокойны.
– Полагаю, вы вернете эти три сотни нашему приятелю Габби, – поинтересовался он. – Могу поспорить, что он обрадуется, если они снова к нему вернутся. Он, вероятно, заинтересуется что с ними произошло. Эти три сотни, словно забавный бумеранг, оказались намеком на некие тайны.
– Габби, как вы его называете, не является моим приятелем, – холодно отрезала она. – Если я решу возвратить деньги, то верну их тому, кто мне их одолжил. Во всяком случае, я не вижу, какое это имеет отношение к вам.
– Ну, это вы еще увидите, – ответил Калагэн.
Она собиралась что-то сказать, но сдержалась, повернулась на каблуках и направилась к дому.
Калагэн закурил и через лужайку направился к Николзу, который старался загнать мяч в лунку.
Он остановился и стал наблюдать за игрой. Николз аккуратно ударил по мячу, и тот медленно прокатился шесть футов по зеленой лужайке и свалился в лунку. Николз вздохнул:
– У меня всегда здорово получается, когда я не придаю особого значения игре. Жизнь прекрасна, как я раньше говорил!
– Послушай, Винди, – обратился к нему Калагэн. – Я уезжаю в город. Пробуду там день или два. Я еще не знаю. Но ты не должен никому говорить, куда я поехал. Можешь подкинуть идею, что я, скорее всего, поехал в Плимут поговорить в полиции.
– Хорошо, – ответил Николз. – Как Кларисса?
– Она была просто прелестна, – Калагэн улыбнулся.
– Да, – продолжал Николз, – это была отличная мысль наплести девице, что парень влюбился, и заставить куколку разговориться.
Калагэн смотрел в сторону моря.
– Я думаю, Кларисса напугана, – произнес он. – Мне кажется, что история, которая произошла между Эсме и тем рыбаком из Бисэндса, повторяется с Блезом. Кажется, она прилипла к нему, но не так, как она
