Она села и скрестила ноги. О'Дэй заметил, что ноги у нее стройные, и чулки сидят на них прекрасно.
– Не дадите ли мне сигарету? – попросила она. – Мистер О'Дэй, как частный детектив, пытающийся собрать обо мне сведения, интересует меня гораздо больше, чем предполагаемый старинный друг полковника Нидхэма, который хочет узнать, почему я не хочу выходить замуж за его друга.
О'Дэй принес коробку с сигаретами и дал ей закурить. Потом он вернулся к камину и встал, прислонившись к нему.
– Нидхэм уехал из Англии в прошлую субботу, – начал он. – В субботу утром он пытался связаться со мной и был в моей конторе. Меня там не оказалось. Он написал мне длинное письмо, в котором излагал все, что его беспокоило. Он также оставил мне деньги – покрытие расходов и гонорар. У меня на квартире он оставил записку, объясняя в ней, что сделал это на тот случай, если я вернусь домой раньше, чем зайду в контору. В этой записке он сообщил, что речь идет о женщине, которой он предлагал руку и сердце, но которая отвергла его. Когда я пришел к себе в контору, оказалось, что письмо Нидхэма уничтожено в результате несчастного случая. Однако мне удалось узнать, что он был здесь во время войны и находился с вами в дружеских отношениях… Я догадался, что речь шла о вас. Понимаете?
Она кивнула. О'Дэй заметил, что вид у нее не очень заинтересованный.
– Я не очень хорошо знаю Нидхэма, – продолжал он. – Но однажды он оказал мне добрую услугу, к тому же он заплатил мне за работу. Поэтому я и принялся работать на него. Он убежден, что вы по тем или иным обстоятельствам нуждаетесь в помощи, а я могу вам помочь. Это я и пытаюсь сделать, ибо когда клиенты платят мне за работу, я считаю своим долгом выполнять ее, невзирая на обстоятельства.
– Весьма похвальная привычка.
Она все еще улыбалась.
– Но мне кажется, что здесь такой случай, когда вам нет надобности вообще выполнять какую-либо работу. Не знаю, что имел в виду полковник Нидхэм, когда писал, что беспокоится обо мне. Никакой причины для беспокойства нет. Я прекрасно себя чувствую, вполне счастлива, и вся эта глупая и драматическая история кажется мне просто смешной.
О'Дэй сказал:
– Я рад, что она вас забавляет.
Она промолчала.
– Я ухожу, миссис Дин.
О'Дэй шагнул к двери.
– На днях, когда дело для меня прояснится, я, может быть, снова зайду к вам.
Она встала.
– В этом нет необходимости, – холодно проговорила она. – Прояснять, как вы выразились, совершенно нечего.
Лоретта нажала на кнопку звонка, вделанную в боковую доску камина.
– Благодарю вас за то, что приехали, – продолжала она. – Я уверена, что вы руководствовались самыми лучшими намерениями.
О'Дэй сказал:
– Возможно, вы удивитесь этому, но я все еще надеюсь вас увидеть. Если я такой же хороший детектив, как вы – актриса, то так оно и будет. Всего хорошего, миссис Дин.
Вошла служанка и открыла дверь.
Выходя, он оглянулся и с радостью заметил, что улыбка Лоретты исчезла.
О'Дэй сидел в тетиной Салендид-отеля в Истборне, пил чай и курил. Он вовсе не чувствовал себя несчастным. Один-два кусочка складной картинки загадки начали приобретать смысл. Но и только. Основной кусок – письмо Нидхэма – исчезло. Как раз он-то и мог объяснить странное поведение части лиц, занятых в этом странном деле, объяснить то, что его так интересовало.
Мышцы его спины отдавали болью. Левый глаз под слоем косметики все еще напоминал радугу. Он подумал о Веннере. Совсем не в его характере было нанимать пару бандитов для того, чтобы избить своего врага. Трезвый Веннер был благоразумный, пьяный – глупый. Если бы он был трезвым, то скорее всего он захотел бы сам поговорить с О'Дэем. Вернее всего, Веннер был настолько пьян, что решил старомодным способом расправиться с врагом.
Потом О'Дэй стал думать о Нидхэме. Здесь тоже были противоречия. Нидхэм дружил с Лореттой Дин, увлекся ею настолько, что хотел на ней жениться, настолько о ней беспокоился, что оставил О'Дэю 750 фунтов, чтобы тот вызволил ее из беды. И вдруг этот Нидхэм был странным образом связан с Мерис Веннер и провел с ней ночь в Сэйбл Инн. О'Дэй подумал, что все это как-то не увязывается между собой. А может быть, увязывается? Все зависело от Нидхэма и его взглядов в тот период. Все же О'Дэй не мог понять этого поступка Нидхэма – несмотря на внешность Мерис и ее умение опутывать людей – если только тот не преследовал при этом еще какую-то цель, связанную с его поездкой в Девоншир. Люди, подобные Нидхэму, не станут престо так проводить время с одной женщиной, если беспокоятся о другой.
А Лоретта Дин? О'Дэя она очень интересовала.
Очень странно, что она не вышла замуж вторично. Интересно, каков был ее первый муж, подумал он, вдова ли она или разведенная. У нее было все – внешность, очарование, фигура, умение одеваться и, очевидно, деньги. Женщины, наделенные подобными достоинствами, редко остаются одни, если только к тому нет особой причины! О'Дэй подумал, что ему следовало бы узнать побольше о жизни Лоретты Дин, прежде чем строить твердое заключение.
Как бы там ни было, но жизнь полна тайн, а это, подумал он, сулит немало увлекательною. Особенно, когда его собственная жизнь и дела оказываются связанными с жизнью и делами таких людей, как Мерис и Ральф Веннеры, Нидхэм и, возможно, миссис Дин. Он подумал, что было бы неплохо, если бы его жизнь оказалась связанной с жизнью Лоретты Дин. Такое могло стать более чем просто забавным.
О'Дэй пришел к выводу, что дела начинают понемногу проясняться. Так обычно и бывает, если берешь их под уздцы и следуешь туда, куда ведет тебя чутье. Он подумал, что проблема Мерис – Ральф Веннер могла быть очень легко решена. Если бы он нашел Веннера, показал бы ему записку, написанную рукой Нидхэма, и доказал бы ему, что именно с Нидхэмом Мерис провела ночь в гостинице 'Сэйбл', – если бы он все это сделал, то даже Веннер, как бы он ни был ревнив, внял бы голосу благоразумия. Но сейчас не совсем подходящее время, чтобы выкладывать эти факты. Мерис будет настороже и придумает что-нибудь еще. Пусть она лучше думает, что все козыри у нее в руках…
О'Дэй встал и прошел в офис, помещавшийся налево от входа за стеклянной перегородкой. Паркер, портье, сидел за конторкой.
О'Дэй сказал:
– Ну, Паркер, как жизнь?
– Неплохо, сэр, – отозвался тот. – Когда вы были здесь в субботу, я хотел перемолвиться с вами словечком. Я ведь вас давненько не видел. Но мне сказали, что в субботу вечером вы внезапно уехали.
О'Дэй кивнул.
– Мне пришлось срочно вернуться в город.
Паркер улыбнулся.
– Я не помню случая, когда бы вы не спешили, мистер О'Дэй. После вашего отъезда приезжала миссис Веннер и спрашивала вас.
О'Дэй небрежно спросил:
– И долго она здесь пробыла?
– Она уехала в понедельник днем, – ответил портье. – В понедельник утром она завтракала с джентльменом – мистером Павэном – и сразу же после ленча уехала.
– С мистером Павэном? – переспросил О'Дэй. – Не встречал ли я его раньше? Фамилия, кажется, знакомая.
– Вполне возможно, – ответил Паркер. – Он раза два был здесь. Обычно приезжает сюда с миссис Дин.
О'Дэй с облегчением вздохнул. Теперь лед явно тронулся. Итак, Павэн, который, как предполагалось, был помолвлен с миссис Дин, в понедельник завтракал с Мерис Веннер. А это объясняет многое.
Это объясняет поведение Мерис в субботу вечером. Объясняет, почему она с такой охотой объявила
