ему, что сообщила мужу о вымышленной поездке с О'Дэем в отель 'Сэйбл'. Она прекрасно понимала, что, услышав об этом, О'Дэй не будет настолько глуп и не останется ночевать в 'Сплендиде', зная, что она тоже ночует в этом отеле. Ему придется уехать, чтобы не дать Веннеру личного повода для подозрений. А ей нужно было заставить его уехать. И она справляется у Паркера, чтобы убедиться в его отъезде. И причина была очевидной: у нее была встреча с Павэном, о котором О'Дэй не должен был ничего знать.
О'Дэй закурил и весело сказал:
– Кажется, я как-то встречался здесь с мистером Павэном. До меня дошли слухи о его помолвке с миссис Дин. Интересно, правда ли это?
– Все так думают, – ответил Паркер. – Они бывают здесь вместе, хотя, как мне кажется, они не похожи на помолвленных.
О'Дэй пожал плечами.
– Не знаю, как, собственно, должны выглядеть помолвленные.
Он улыбнулся.
– Я только знаю, что мой старый друг, полковник Нидхэм, – тот, что был во время войны в Меллоуфилде, – надеялся жениться на миссис Дин.
Паркер сказал:
– Думаю, это была просто дружба времен войны, мистер О'Дэй. Мы часто виделись с полковником Нидхэмом. Недели две-три назад он сюда приезжал, и мы беседовали с ним о тех днях.
– Да, были времена… – сказал О'Дэй.
Он вернулся в гостиную к своему столику. Итак, вот оно что. Нидхэм был здесь две-три недели назад. Он ездил к Лоретте Дин. Может быть потому, что догадался, что с ней что-то приключилось, а может быть, она сама попросила его приехать и все ему рассказала. Вот почему Нидхэм написал О'Дэю письмо. Он боялся за Лоретту, которая теперь настойчиво отрицает, что у нее есть причины для беспокойства. О'Дэй подумал о том, что у такой женщины, как Лоретта Дин, поводов для беспокойства может быть хоть отбавляй.
А Павэн? Он, похоже, обитает неподалеку. Говорят, будто он помолвлен с миссис Дин, и в то же время он ездит на поспешные, и, видимо, тайные встречи с Мерис Веннер, которая, как думал О'Дэй, специально приезжала в Истборн, чтобы с ним встретиться.
Все это очень заинтересовало его. Подозвав официанта, он уплатил по счету, зашел попрощаться с Паркером, сел в машину и отправился в Лондон.
О'Дэй остановил машину в конце Саунт-стрит, зашел в телефонную кабину и нашел в справочнике адрес Мэйбл Бонавентюр. Он медленно развернул машину и десятью минутами позже стоял у двери ее квартиры, нажимая кнопку звонка.
Мэйбл открыла дверь.
– Так, так… – сказала она. – Вот уж не ожидала тебя увидеть. Входи, Терри. В чем дело? Разве ты не по делу?
Он прошел за ней в неубранную гостиную.
На Мэйбл было алое шелковое кимоно, расшитое золотыми драконами, на ногах бархатные туфли без пяток на десятисантиметровых каблуках, так что она с трудом держалась на ногах. Она курила сигарету, вставленную в двадцатисантиметровый мундштук из поддельного янтаря.
Подойдя к буфету, она достала полбутылки виски, две рюмки и сифон, и сказала:
– Ты настоящий эксплуататор, Терри. Я думаю, что ты пришел узнать, не заарканила ли я Веннера. Нет, еще нет. Я не видела этого парня, и никто не знает, где он. Может быть, все еще подогревает себя.
Она смешала напитки и поставила перед О'Дэем бокал.
Он спросил:
– Как ты думаешь, Мерис знает, где он?
Мэйбл пожала плечами.
– Понятия не имею! Мне их игра неизвестна, твою, может быть, я знаю.
Она дружески улыбнулась.
– Может быть, Ральф решил вообще сойти со сцены, – продолжала она. – От этого всем бы стало легче… особенно тебе. Если ты не считаешь того, что тебе пришлось бы отбиваться от Мерис до конца дней.
О'Дэй сказал:
– Расскажи мне о Мерис. Что произошло, когда ты ее видела в клубе вчера вечером?
– Эту Мерис никогда не поймаешь. Даже ее собственная левая рука не знает, что хочет делать правая.
Мэйбл сделала большой глоток из бокала и продолжала:
– Понятия не имею, что заставило ее прийти в клуб в такое время. Она должна была знать, что там никого не будет. Она пришла прямо в нашу служебную комнату. Там была только я. Она села, угостила меня сигаретой и принялась разглагольствовать о своем муже. Сказала, что до смерти за него беспокоится.
О'Дэй усмехнулся.
– Она, должно быть, первый раз в жизни о чем-то беспокоилась.
Мэйбл кивнула.
– Вот и я так подумала. Мне показалось, что она разыгрывает спектакль. Играет для какого-то зрителя, может быть, для меня. Наверно, она подумала, что ты станешь расспрашивать меня, где Веннер. А может быть, она думала, что я смогу кое-что рассказать ей.
– Что еще она говорила? – спросил О'Дэй.
– Ну, – продолжала Мэйбл, – она сказала, что беспокоится за Веннера и не знает, что у него на уме. Сказала, что он сейчас в таком состоянии, что может сделать что угодно… и кому угодно.
– А что сказала ты?
– Я сказала, что почему бы ей, черт возьми, не разыскать парня и не вдолбить ему в голову нечто разумное. Я сказала, что считаю его жутким простофилей и худшим врагом самого себя. Спросила ее, не знает ли она, где он. Она ответила, что не знает, но ей известно, что на вчерашний вечер у него назначена встреча на двенадцать часов вечера в Палисад-клубе – как я тебе и сказала по телефону. Тогда я спросила ее, почему она не поедет туда и не вразумит его. Она ответила, что нет, она, мол, не собирается этого делать. Прежде всего, он, дескать, чертовски зол на нее, а во-вторых, она не хочет разговаривать с ним ни в каком клубе. Ее устраивает только беседа наедине.
О'Дэй допил свой бокал.
– Скажи мне, Мэйбл, вот что. Когда ты вчера разговаривала со мной по телефону, то сказал, что Мерис показалась тебе взволнованной, но старалась это скрыть. Что ты имела в виду?
Мэйбл пожала плечами, вставила в мундштук новую сигарету и закурила.
Она была немного не такая, как обычно, понимаешь? Обычно она бывает очень холодна. Она не только знает все ответы, но и лезет с ними, не дожидаясь вопроса. А вчера она была не такая. Мне показалось, будто она подвыпила и была взволнована, но пыталась это скрыть. Как будто что-то выбило ее из колеи, но она пыталась остаться спокойной и хладнокровной, и все обдумать, однако была для этого слишком взволнована.
О'Дэй сказал:
– Собственно, все, что она сделала – это сообщила тебе, что Веннер собирается быть в Палисад-клубе около полуночи того дня. Я думаю, Мэйбл, что ты права. Думаю, она догадалась, что я буду спрашивать тебя, не видела ли ты Веннера. Мерис решила, что ты расскажешь мне, что он в двенадцать будет в Палисад-клубе. Вероятно, она хотела, чтобы я был там.
– Будь я проклята, но ты наверное прав, – сказала Мэйбл. – Наверное это единственная разумная причина, из-за которой она все это рассказала. Она ведь должна знать, что мне абсолютно нет никакого дела до се мужа.
Мэйбл вынула из кармана халата пудреницу, подошла к зеркалу и стала пудрить нос. Внезапно она
