— Ради всего святого, Мэри! Сделай что-нибудь со своим платьем, — грубо потребовал Стивен.
Мэри безмятежно опустила глаза:
— А что не так?
— Милая, ты читала сценарий?
— Конечно, читала, — ледяным тоном ответила актриса. — И позволь напомнить тебе, что я не позволю… Стивен! Не смей! — Но было слишком поздно. Стивен набрал в ладони земли и провел ею по платью Мэри, после чего отступил назад и с гордостью принялся разглядывать свою работу.
— Теперь можно начинать.
Гримерша Мэри начала плакать.
— Это неслыханно! — всхлипывала она.
Но Мэри с улыбкой оттолкнула ее. Это была уже не та Мэри Стануэлл, которую Либби видела на ранчо, а актриса. И ружье она уже держала по-другому — теперь в ее руке оно не казалось игрушкой. Либби с уважением разглядывала актрису.
Понять, о чем фильм, было нелегко, потому что снимали отдельные эпизоды, собираясь смонтировать их позднее. Либби с удивлением отметила, что лучшими актерами были коровы. Их вожак по кличке Лютик позволил накинуть себе на шею лассо и по команде вел все стадо в долину, останавливаясь в нужный момент.
— Я бы указала эту корову в ролях, — смеясь, заметила Либби. — Вам ни разу не пришлось дважды переснимать сцену с ее участием.
Стивен устало провел рукой по лбу.
— Забери ее отсюда, — обратился он к Джонатану, — иначе она кого-нибудь сумеет убедить. Я буду не в силах взглянуть в глаза Мэри, когда она узнает, что ей придется делить гонорар с коровой!
— Хорошо, — согласился Джонатан.
— Ты не обязан все время развлекать меня, — возразила Либби.
— Я все равно собираюсь к границе. Хочу построить там мотель. Хочешь со мной?
— С удовольствием, но ты не должен…
— Не должен, а хочу!
Лицо Либби просияло.
— Тогда едем!
— Возьмем лошадей?
Либби кивнула:
— Пойду переоденусь.
Когда она вернулась, Джонатан уже успел оседлать ее кобылу. Седло оказалось необыкновенно удобным. За ним Джонатан прикрепил мешок с припасами и парой одеял.
— Зачем это? — удивилась Либби.
Джонатан усмехнулся:
— Мы должны вернуться к вечеру. Это на случай, если произойдет что-то непредвиденное. Ты готова?
Джонатан легко вскочил на лошадь и поехал по аллее. Либби, борясь с волнением, следовала за ним. Ее кобылка была намного меньше лошади Джонатана, но Либби все равно казалось, что земля слишком далеко. На мгновение она испугалась, что упадет, но вскоре приноровилась к движению лошади. Ее охватило ощущение полной свободы.
— Нам далеко ехать? — спросила Либби, погоняя лошадь.
— Вообще-то стоило выехать пораньше, чтобы успеть вернуться, — ответил Джонатан.
— Ты все время ездишь туда верхом?
— Иначе нельзя. Там повсюду кустарники и скалы. Джип просто не пройдет.
— И стоит ли там строить мотель?
— Почему бы и нет? Поблизости от нас зоны туризма. Во-первых, мексиканская граница. Потом национальный парк и несколько индейских поселений. Правда, мало кто приезжает сюда на выходные. Зато я могу предложить им кое-что получше! Я нашел эту долину, когда был маленьким мальчиком, и всегда мечтал превратить ее в приманку для туристов.
Либби промолчала, потому что внезапно ее сковала непривычная робость.
— Ты решился поехать не потому, что Стивен хотел от нас отделаться? — наконец спросила она.
В глазах Джонатана промелькнули веселые искорки.
— Если я и сомневался насчет тебя, то только потому, что дорога неблизкая, а ты давно не ездила верхом. Когда мы будем на месте, у тебя едва хватит сил сойти с лошади!
Либби радостно улыбнулась:
— Меня это не пугает.
— Нет?
Она покачала головой:
— Понимаешь, я никогда в жизни не делала ничего подобного. У меня такое странное чувство, что все это сон и я проснусь и пойму, что все это время жила чужой жизнью!
— Надеюсь, это хороший сон?
— Да, очень.
— Вот и отлично! Тогда давай надеяться, что ты теперь проснешься очень нескоро.
Либби с грустью посмотрела на свою руку.
— Не думаю, что это вообще произойдет.
Джонатан засмеялся:
— Не верь! Разве ты забыла сказки? Если проспишь сотню лет, кто-нибудь обязательно разбудит тебя поцелуем.
Либби хихикнула.
— Я всегда была уверена, что состарюсь в одиночестве. Когда мне исполнится сто лет, вряд ли любовь будет меня интересовать. — Она была немного раздосадована на Джонатана за то, что он считал, будто бы она избегает настоящей жизни, и потому отрезала: — Я вовсе не пытаюсь спрятаться от реальности!
— Правда? Ну откуда мне знать? Мне бы надо было узнать тебя получше, прежде чем говорить…
— Вот именно! — хмуро согласилась Либби, пришпоривая лошадь.
Но Джонатан скоро нагнал ее и взял кобылу под уздцы.
— Я прекрасно справилась бы сама! — выкрикнула она.
— Неужели? — произнес он с таким сомнением в голосе, что Либби еле сдержала смех.
— Признаюсь, я еще не очень хорошо умею управляться с лошадью, — согласилась она.
В ответ Джонатан оглушительно расхохотался. Либби поехала вперед, удивляясь сама себе: как она могла кокетничать с ним? Она никогда в жизни ни с кем не кокетничала. Ей хотелось развернуть лошадь и помчаться домой, но вместо этого Либби принялась любоваться окружающим пейзажем. К ее облегчению, Джонатан совершенно не заметил, что она притихла. Он с беспокойством смотрел на облака, собирающиеся на горизонте.
— Мы не успеем вернуться до темноты? — спросила Либби.
— Нет.
— Но они ведь будут о нас беспокоиться? — чуть дрожащим голосом предположила она.
Джонатан покачал головой.
— Им известно, куда мы отправились. Никто и не подумает волноваться.
В этот момент они свернули на крутую тропу и внизу увидели долину. Скорее, это даже был горный проход с поднимающимися отвесно вверх склонами. И в этих склонах были высечены огромные пещеры, украшенные фигурами людей и животных. Раньше эти фигуры были раскрашены, но со временем краска стерлась. Остался только золотой фон, сияющий в лучах вечернего солнца. Пещер таких было больше дюжины.
— Но кто мог… — начала было Либби и осеклась, пораженная.
— Здесь была индейская цивилизация. Должно быть, жители покинули эти места еще до прихода испанцев.
