оглянувшись на прощанье.
Лейтенант тронул машину и поехал по Сан-Ласаро. Подъезжая к парку Масео, он ощутил леденящее дыхание морского бриза.
Декан рабочего факультета стоял у своего стола. Роман невольно вспомнил директора бехукальской автобазы: тот точно так же встретил его сегодня утром. Как и Карбонель, декан был высокого роста, худощав и довольно молод; лишь преждевременная лысина немного старила его. Лицо же, напротив, было по-юношески живым.
Он пожал Роману руку и пригласил садиться. Лейтенант снял свою непромокаемую куртку, с которой капало.
— Куда ее можно повесить? — спросил он, озираясь вокруг.
Декан смущенно улыбнулся:
— К сожалению, вешалки у нас здесь нет. Положите ее вон на тот шкаф.
Роман последовал его совету, а затем устроился поудобнее в одном из кресел перед столом декана. И без лишних предисловий изложил суть дела: он хочет поговорить с учащимся Раулем Трухильо, чтобы получить от него сведения об одном человеке, которого разыскивает полиция.
Декан внимательно выслушал.
— Все, что надо, сделаем, лейтенант, — пообещал он. — Вы знаете, на каком курсе Трухильо?
Роман заколебался.
— Должен быть на последнем, — сказал он после короткой паузы, — но я не уверен.
— Ладно, — сказал декан.
Он снял трубку, и через несколько секунд стеклянная дверь приоткрылась и в кабинет заглянула женщина, которую Роман видел несколько минут назад в приемной деканата. Декан попросил ее найти личное дело учащегося Рауля Трухильо, потом обернулся к Роману и поинтересовался, не знает ли лейтенант его вторую фамилию. Роман отрицательно покачал головой.
— Узнай, на каком он курсе и в какой аудитории сейчас, — обратился декан к своей секретарше. — Когда выяснишь, найди Трухильо и передай ему, что он мне срочно нужен.
Когда женщина закрыла за собой дверь, декан облокотился на стол и, пристально глядя на Романа, напрямик спросил: — А сам этот учащийся ничего такого не натворил?
— Ничего, товарищ декан, — успокоил его Роман, закидывая ногу на ногу. — Мы хотим, чтобы он сообщил нам некоторые данные об одном своем бывшем приятеле. И ничего больше.
Удовлетворенно кивнув, декан встал и взял с маленького столика, что стоял рядом с его письменным столом, термос.
— Выпьете кофе?
— Это было бы весьма кстати, — улыбнулся Роман.
Декан налил две чашки, одну подвинул Роману, другую взял себе и выпил залпом. Роман же потягивал свою порцию не торопясь, потом поставил пустую чашку на столик рядом с термосом, вернулся на свое место и закурил.
Он успел докурить сигарету лишь до половины, когда приоткрылась дверь и в кабинете вновь появилась секретарша.
— Доктор, пришел учащийся Трухильо.
— Пусть заходит, — распорядился декан.
Женщина распахнула дверь и впустила в кабинет высокого юношу с каштановыми волосами, который решительно направился к Роману. Тот поднялся ему навстречу.
— Трухильо, — сказал декан, — лейтенант хочет побеседовать с вами.
Рауль Трухильо посмотрел в глаза Роману и, улыбнувшись, протянул ему руку. Они обменялись крепким пожатием.
— Лейтенант Эктор Роман.
— Рауль Трухильо. Чем могу быть вам полезен, товарищ лейтенант?
Роман собирался ответить, но его перебил декан:
— Оставляю вас наедине. Считайте, что это ваш кабинет, лейтенант. Если захотите кофе, все на столе.
Роман оценил тактичность декана и помахал на прощанье рукой, когда тот выходил из кабинета. Потом перевел взгляд на Рауля Трухильо и кивком предложил ему сесть в кресло. Они расположились друг против друга.
— Куришь? — спросил Роман, поднося руку к карману.
— Нет, благодарю вас, лейтенант.
Рука Романа замерла в воздухе. Он откинулся на спинку кресла и спросил:
— Ты знаешь Теодоро Гомеса?
Казалось, до Рауля Трухильо не сразу дошел смысл вопроса, и он ответил лишь после паузы:
— Да, лейтенант, он был моим другом.
— Был? — Их взгляды встретились.
— Да, лейтенант, был, — твердо ответил юноша. — Нехорошо, наверно, что я так говорю; похоже, Тео влип в какую-то историю, и вы можете подумать, что я хочу таким образом откреститься от него. Но это правда, и я не должен скрывать ее от вас. Он мне не друг больше.
Рауль умолк. Его лицо оставалось спокойным, только уголки рта слегка подрагивали, и Роман понял, что юноша волнуется.
— Что-нибудь серьезное, лейтенант? — спросил вдруг Рауль.
Роман медлил с ответом, закурил, вновь посмотрел на Рауля. Тот весь напрягся, и лейтенант едва не спросил, почему он решил, что с Тео Гомесом случилось что-то серьезное, однако сообразил, что Рауль, очевидно, вообще считает Тео способным на определенного рода поступки, поэтому ответил коротко:
— Боюсь, что так, парень.
Рауль Трухильо вздохнул, и Роман заметил, что по его лицу пробежала тень.
— Что из себя представляет Тео Гомес?
Теперь лицо Рауля Трухильо выразило удивление.
— Не пойму вашего вопроса, лейтенант, в каком смысле?
— В самом прямом, — ответил Роман, переменив позу. — Мне надо знать, что он за человек — с твоей точки зрения, разумеется.
Рауль Трухильо впервые за время их разговора опустил голову.
— С какой стороны взглянуть, — сказал он, наконец подняв взгляд на Романа.
— Объясни.
— То есть я хочу сказать... Он сильно изменился, понимаете?
— Изменился?
— Да-да, изменился. — Рауль кивнул. — Мы познакомились с ним в армии пять лет назад. Служили в одном пехотном подразделении и очень сдружились. — Он умолк, а потом вдруг спросил: — Вас не затруднит дать мне сигарету?
Роман усмехнулся, достал пачку «Популарес», протянул юноше, чиркнул зажигалкой. Рауль жадно вобрал в себя дым, но курил не затягиваясь.
— Мы были хорошими друзьями, лейтенант, — продолжал он, — очень хорошими. Один как бы дополнял другого.
— Что ты имеешь в виду?
— Сейчас объясню. Тео в те годы был очень неровным, порывистым, я же его полной противоположностью. Вернее сказать, я и сейчас такой. Я как бы уравновешивал его, дополнял. А он — меня. — Рауль встал, погасил сигарету в пепельнице на столе декана. Потом опять сел и продолжал: — Я бы сказал, что Тео в то время был очень строптивым парнем, но он неплохой, просто у него трудный характер. Я не хочу оправдывать его, но думаю, что все это следствие... ну, в общем, об этом часто говорят психологи... Я имею в виду его отца.
— А что его отец? Я слышал, он умер, когда Тео был еще маленький, не так ли?
— Верно. Но это был гнусный тип. Когда он напивался, бил жену и... Тео всегда говорил о нем с
