сытые, вы понимаете, что я имею в виду. Они жизни не знают, а тот, кто сделал это, по всему видно, человек решительный… Вы не сердитесь на меня, Марей?
— Да что вы… Позвольте-ка…
Марей сел за стол и набрал номер Бельяра в Курбвуа.
— 22–17?… Это ты, старина?… Ты не можешь оказать мне услугу?… Попроси отпуск на два дня. Это возможно?… Я так и думал. Ведь в летнее время работа у вас свертывается… Заедешь домой, соберешь чемодан и отправишься…
Он не решался договорить. Табар снова углубился в газету.
— …отправишься в Нейи… Да, уточнять не стоит… Конечно, предупреди жену… Я скоро к тебе присоединюсь… Да! Чуть не забыл… У тебя сохранился старый револьвер?… Так вот, найди его и захвати с собой. Я все тебе объясню.
Он повесил трубку, задумчиво оглядел свой кабинет.
— Уступаю вам место, — прошептал он Табару. — Я в отпуске… На целый месяц.
— Вот черт! — воскликнул Табар. — Они скинут все это на меня… Вы уезжаете из Парижа?
— О нет! Мне еще надо уладить столько всяких мелочей… В случае необходимости вы найдете у меня в столе записи, копии рапортов… Только предупреждаю, это вам не поможет.
Он первый протянул руку:
— Желаю удачи!
— А вы хорошенько отдохните, — пожелал ему Табар.
— Мне это уже говорили, — проворчал Марей.
Фреда он нашел в комнате инспекторов.
— Я ухожу, дорогой Фред.
— Что? — подскочил Фред. — Вы не собираетесь?…
Марей показал пальцем через плечо:
— Кое-кто желает отправить меня на лоно природы. Они думают, что у меня начались галлюцинации. Хотя, может, они и правы.
Он взял стул за спинку, сел на него верхом.
— Ты видел, как он входил?
— Вот как вас сейчас вижу.
— Ты слышал, как мадам Сорбье звала на помощь?
— Еще бы!
— Ты готов в этом поклясться?
— Клянусь моим мальчонкой.
— Раз уж они уперлись, они и тебя допекут! Ручаюсь.
— Но не посмеют же они заявить, что я дал ему убежать через окно?
— Все может статься.
— Я могу и рассердиться.
— Веди себя спокойно. Пусть болтают что хотят, не обращай внимания. Я все беру на себя, ясно? Если ты мне понадобишься, я тебе позвоню.
— Вы остаетесь в деле?
— Само собой.
Фред улыбнулся.
— И я с вами, патрон!
— Кто тебя сменил на вилле?
— Гранж. Я позвонил ему в восемь часов. Дал все не обходимые указания. Он стоит в саду, готовый в любую минуту вмешаться.
— Прекрасно. Ну пока, и держи язык за зубами!
Немного успокоившись, Марей вышел на улицу. У него было время выпить чашку кофе и пожевать рогалик, половину которого он оставил. Есть не хотелось. Он испытывал только бесконечную усталость и какой-то стыд. По сути, Люилье вел себя вполне достойно. А если вдуматься, то и те двое — тоже. Почему же не воспользоваться представившимся случаем? Уехать подальше от Парижа! Ведь тайну эту никто никогда не разгадает. Монжо!.. Его все равно не найдут. Цилиндр?… Он уже давно в руках тех, будь то друзья или враги, кто подготовил оба покушения. Но почему, решив исчезнуть, Монжо выбрал именно виллу Сорбье? Почему?… Марей укладывал на столе рядышком одну за другой монетки. Кошмар возвращался снова. Все гипотезы ничего не стоят, они опять заведут его в тупик. Хватит! Пора уже успокоиться! А как же Линда? Разве она может успокоиться? Над ней нависла смертельная опасность. Если бы у Монжо хватило времени вышибить дверь, сомнений нет, он бы ее убил. Конечно, убил бы, потому что получил от кого-то приказ. Телефонный звонок перед тем, как он отправился в кино, означал, по всей видимости, что Монжо снова установил контакт с… С кем же? С тем, кто организовал похищение цилиндра. Но при чем тут Линда?
Марей вышел из кафе пошатываясь, голова у него гудела.
«Я схожу с ума, — думал он. — К счастью, все кончено. Монжо исчез, Линду охраняют, бояться больше нечего».
Он сел в свою машину и покатил в Нейи. Гранж, зевая, расхаживал по аллеям.
— Ничего нового? — спросил Марей.
— Ничего, шеф.
— Вы свободны.
Марей позвонил, навстречу ему вышел Бельяр. По его лицу Марей понял, что он был в курсе ночных событий.
— Как Линда? — спросил Марей.
— Она в гостиной… Что это за дикая история?
— Эх, старина, — вздохнул Марей, — если бы я знал!
Линда казалась спокойной, но усталые глаза выдавали ее тревогу. Они сели все трое.
— Я тут же приехал, — рассказывал Бельяр. — Не успел даже предупредить Андре, она ушла куда-то с малышом.
— Спасибо. Я к ней заеду. Самое главное сейчас — это оградить мадам Сорбье… Нет, нет, дорогая мадам, я не думаю, что над вами нависла серьезная угроза, и все-таки опасаюсь… В двух словах положение таково: вот уже час как я в отпуске… Я рассказал то, что случилось ночью, и надо мной только посмеялись чуть не в лицо. Мне тут же посоветовали отдохнуть.
— Это уж слишком! — воскликнул Бельяр.
— Так-то вот, а дальше сам знаешь. Теперь уж не я распоряжаюсь, и предпринять я ничего не могу. Мы должны рассчитывать только на свои силы. Итак, мадам Сорбье необходимо уехать из Парижа. Значит, вы поедете вдвоем и как можно скорее вернетесь. Вы не могли бы вернуться завтра, мадам?
— Линда совсем без сил, — перебил его Бельяр. — Ей необходимо…
— Очень сожалею, — сказал Марей. — Здесь мы можем ее защитить. Там мы не располагаем такими возможностями. Ваша встреча с нотариусом и в самом деле настолько важна?
— Нужно подписать бумаги, — сказала Линда. — У мужа был дом и кое-какие земельные владения под Арбуа. Если вы считаете это необходимым, мы могли бы вернуться послезавтра.
— Прошу прощения, — отозвался Марей. — Но это действительно в ваших интересах. Мой друг Бельяр… впрочем, мне нет нужды это подчеркивать… он и так уже доказал… с ним вы в полной безопасности. Тем не менее…
— Ладно, ладно, — проворчал Бельяр. — Остановись. Но чего ты на самом деле боишься?
— Как бы Монжо не попытался снова осуществить то, что не удалось ему минувшей ночью. Ты отыскал свой револьвер?
— Да. Я его захватил. Только, знаешь, с тех пор как им не пользовались…
— Неси его сюда.
Линда побелела.
— Вы думаете…
