— Ого, далеко же мы забрались!
Сундстрем разбудил спавшего стоя Дундертака и велел ему одеться и выпить кружку горячего кофе.
— Это Дундертаку мы обязаны жизнью, — серьезно сказал Вальтер. — Он остался у лодки и, когда начался ледолом, сумел удержать ее на воде. Перевернись он, лодку разбило бы в щепы.
— Да, Дундертак у нас молодец! — согласился Сундстрем. — Дай срок — из него выйдет настоящий мужчина!
Все придвинулись поближе к огню. И вот что рассказал охотникам почтальон, которого они спасли.
— Мы вышли из Оланда вчера рано утром. Обычный почтовый рейс в Грисслехамн. Но только мы выбрались из Сигнильдских шхер, как нас застиг норд-ост. Нам бы плыть по свободной воде, а нас вынесло прямехонько в поток льдин. Парусник подхватило и понесло в сторону юга. О Грисслехамне пришлось забыть, потому что управлять парусами в этой ледяной каше было невозможно. Чтобы нас окончательно не затерло, мы вытащили лодку на льдину, которая казалась надежнее других. Но через несколько часов льдина раскололась. Мы, как могли, держались в этой похлебке. Наконец, мы нашли новую льдину, на которую нам удалось втянуть лодку. Так прошел целый день. Нас тащило на юг. Иногда вдалеке на западе мелькал шведский берег. Но туда нам было не добраться — нас разделял барьер из движущихся льдин. Наша льдина, на которую мы так надеялись, дала трещину. Нам удалось перебраться на другую. За это время мы не раз побывали в воде. Не вам рассказывать, на кого мы были похожи — бороды хоть выжимай. Наступила ночь, дела наши были, прямо скажем, скверные. Хорошо еще, что лодка держалась, хоть и трещала по всем швам. Главное, мешки были в целости. Но холодища стояла такая, что ногти ломались.
Ближе к утру норд-ост задул сильнее, лед разогнало, и мы очутились на свободной воде. Мы решили идти на парусах к берегу. Но не успели подойти к твердому льду, как попали в новую дрейфующую полосу. Это уж была верная гибель. Взошло солнце, норд-ост не унимался. Мы были совершенно беспомощны и не могли даже пальцем шевельнуть, чтобы помешать льдинам раздавить нас. Тут-то мы и увидели вас. Как раз в тот самый момент, когда лед раскололся и стал уходить у вас из-под ног. Вы повернули и со всех ног бросились к берегу. Кто мог тогда подумать, что вы останетесь в живых. В это время вода вокруг нас опять очистилась. Нам удалось зацепиться за большую льдину, которую течение медленно несло на запад. Поднять паруса и идти самостоятельно мы не решались, потому что лодка черпнула воды и мы не знали, какие у нее повреждения. Вот мы и висели на этой льдине до тех самых пор, пока вы не выручили нас из беды.
— С охотой мы, правда, осрамились, потому что плохо почитали старые верные приметы, — сказал Большой Сундстрем. — Но кой-какую пользу все же принесли — подоспели вовремя!
Почтальон, нагнувшись над огнем, отогревал бороду и вытаскивал из нее застрявшие ледышки.
— Что и говорить, мы обязаны вам жизнью. Но самое главное — мешки и лодка в целости! Как только рассветет, поеду в Стокгольм докладывать о случившемся.
Вальтер снова налил кофе в кружки.
— Я много плавал по морям, но то, что вы рассказали, пожалуй, пострашней всего, что мне когда-либо доводилось слышать.
— Ну, это только так кажется! — возразил почтальон. — Правда, вместо Грисслехамна мы попали в Ландсурт, вместо севера — на юг. Но все же переплыли Ботнический залив. Верно? Должны были доставить почту в Швецию — в Швецию и попали! Цель достигнута.
Весело потрескивал костер. Все жались к огню, пытаясь согреться после пережитых опасностей и тревог.
В тишине темной предвесенней ночи далеко вокруг раздавался грохот ломавшегося на море льда.
— Что верно, то верно: сама весна-проказница напала на нас из-за угла! — повторил Вальтер слова почтальона.
Четверо маленьких лисят
Весна!
Снег растаял, уплыли в море льдины, солнце поднималось все выше и выше. Наконец-то кончилась долгая зимняя пора! В шхеры вступала весна, а с ней — тысячи новых приключений.
Однажды утром — солнышко еще только-только высунуло из моря свой подбородок — Дундертак бежал вприпрыжку босиком по шершавому лесному мху. Тут и там между кустами барбариса и можжевельника лежали пятна солнечного света. Дундертак очень торопился на берег к лодке. Легко и неслышно, как кролик, бежал он вниз по лесистому склону. И вдруг с разбегу остановился и замер.
На самом краю берегового откоса лежала поваленная сосна. Под ее переплетенными, вздыбленными в воздух корнями копошилось что-то живое.
Дундертак нагнулся и заглянул под корни. Он не поверил своим глазам: перед ним было целое семейство лисят.
Дундертак стоял совсем тихо — боялся даже вздохнуть — и раздумывал, как бы ему накрыть лисят. Как назло, ничего не шло в голову. Оправившись от первого потрясения, он стал медленно, осторожно обходить сосну, держась против ветра.
Лисята продолжали играть. Их было четверо. Они были совсем крошки и еще с трудом держались на ногах. Когда один поднимался, другой кувырком летел на землю. У самого большого задние лапы были белые. Он был сильнее и напористее остальных, кусал их за уши и опрокидывал передними лапами на землю. Иногда он и сам падал и, лежа на спине, болтая в воздухе всеми четырьмя лапами — тогда казалось, что на задние лапы у него надеты белые чулочки.
Дундертак, соблюдая всяческие предосторожности, подкрался поближе. У него возникла дерзкая мысль: а что если поймать лисят живыми и вырастить их! Четверо малышей превратятся в четырех взрослых лис — этим будет положено начало целой лисьей ферме. Зимой лисий мех ценится дорого.
Поймать во что бы то ни стало! Но как это сделать?
Дундертак подполз еще ближе. Теперь он был так близко, что видел вход в нору между двумя вросшими в землю камнями. Дундертак старался не дышать. Одно неловкое движение — и лисята вмиг исчезнут в норе под землей.
Пока Дундертак лежал, не зная, на что решиться, он сделал удивительное открытие: видел только лисенок с белыми чулками на лапах, остальные трое были еще слепые!
Это не мешало им играть и кусаться, сверкая маленькими, словно крупинки риса, зубами.
Дундертак увидел, как в этой веселой свалке металась ошалевшая от страха лесная мышь. Белый Чулок — так Дундертак прозвал старшего лисенка — вел себя как самый настоящий тиран. Как только мышь пыталась улизнуть, он бросался вперед и хватал ее за загривок. Лисенок встряхивал свою жертву и победно ворчал. Но у отважного охотника не хватало еще силенок, чтобы загрызть добычу. После каждой такой встряски мышь некоторое время лежала, как мертвая. Но стоило ей подняться, как над ней снова щелкали челюсти Белого Чулка. Что и говорить, в приятную компанию попала бедняга!
Глаза Дундертака блестели, мозг напряженно работал: как вытащить лисят из-под корней и завлечь их подальше от норы?
Никакого определенного плана он так и не смог придумать. Он действовал совершенно автоматически. Случайно ему под руку попалась длинная камышинка с пушистым султанчиком на конце. Дундертак дотянулся ею до одного из лисят и стал щекотать ему узкий маленький нос и чувствительные ноздри. Лисенок передернул ушами и поднял лапу, собираясь нанести удар. Он, наверное, подумал, что с ним играет один из братьев. Но лисенок был совсем маленький и слепой, и когда он поднял лапу, чтобы ударить братца, осмелившегося пощекотать его, то потерял равновесие, покачнулся и упал. Теперь он был чуть ближе к Дундертаку. С трудом поднявшись на дрожащие лапы, лисенок уселся на хвост, всем своим видом выражая полнейшее недоумение.
