Ну надо же, я даже не подумала поискать среди домашней утвари что-то, хоть отдаленно напоминающее оружие! А вместо этого позвала на помощь и залезла под кровать!
Ясно, что теперь все надо мной насмехаются!
– Попробуй только посмеяться надо мной! – предупредила я.
– Похоже, что я смеюсь?
– Ну… в душе! Не смей издеваться надо мной в душе!
Рик тяжело вздохнул:
– Джинси, давай сядем. Сейчас я позвоню соседке и спрошу, не сможет ли она остаться с Джастином до утра. А потом мы выпьем за то, что ты осталась жива. О’кей?
– Ни к чему разыгрывать из себя героя, – буркнула я, обняв себя за плечи.
Запоздалая реакция. Меня бил озноб.
– Надень свитер, – велел он. – И смирись с тем, что сегодня я герой. В следующий раз наступит твоя очередь быть героиней.
Я взглянула на Рика: всклокоченные со сна волосы, босые ступни, сунутые в разные кроссовки, темные круги под глазами.
Мой герой.
Я разрыдалась.
КЛЕР
КРИЗИС ОБЩЕНИЯ
Телевизор был включен, но я почти не смотрела на экран.
Что-то историческое. Насчет Французской революции.
Отец был прав. Этот канал следовало бы назвать Военным. Или Каналом Поджигателей Войны.
Или каналом того, Как Кровожадные, Рвущиеся к Власти Мужчины Портят Все на Свете!
Я зачерпнула ложкой мороженое из стоявшего на коленях пинтового стаканчика и предалась ленивым мыслям. Совершенно бессвязным мыслям.
Миссис Хеди, моя учительница в третьем классе, в своем мешковатом оранжевом кардигане.
Ворчливый голос бабушки, замолчавшей навеки десять лет назад.
Первый день в колледже, температура почти девяносто градусов.
Ночь, когда я встретила Уина, ледяной осенний ветер.
Около одиннадцати в двери повернулся ключ. Минуту спустя в гостиной появился Уин и бросил пиджак на спинку стула.
Повесить его, разумеется, моя обязанность.
– Ну, с кем ты ужинал?
Уин стащил галстук и тоже бросил на стул.
– Привет. Вряд ли ты с ними знакома.
Я убавила звук и выпрямилась.
– Я так и предполагала. Но все равно хочу знать, понятно? Мне интересно. Хочу побольше знать о твоей работе.
Уин как-то странно глянул на меня.
– Понимаю. Но не хочется тебе докучать. На твоих плечах и без того много всего. И на уме… Вообще проблем немало.
– Откуда тебе известно, что у меня на уме? – отрезала я. – Ты всегда… всегда…
– Что – всегда? – вздохнул Уин.
Я снова откинулась на спинку кресла.
– Ничего.
Уин вышел из гостиной, и я услышала, как он возится в ванной. Вернулся он уже в пижаме и очках.
– Иду спать, – объявил он.
Я пожала плечами и снова прибавила звук. Уин не уходил. Я терпеливо ждала.
– Солнышко, сколько можно есть мороженое? По-моему, с тебя хватит. Не хочешь же ты потолстеть, когда у нас свадьба на носу? Тебе это не к лицу, – посоветовал он наконец.
Я, не отвечая, продолжала глазеть на экран. На портрет очередного, неведомо какого по счету короля Людовика.
Уин все-таки ушел.
Я спокойно доела мороженое.
