– Спасибо за печенье, – сказал Пол, распахивая дверь.
Выйдя на крыльцо, Оливия ощутила прилив отчаяния. Она обернулась к нему:
– Я имела в виду именно то, что сказала, Пол. Я все изменю и брошу свою работу, если это потребуется. Может быть, я…
Он остановил ее, снова покачав головой:
– Тебе нужен свой собственный адвокат, Оливия, – сказал он и мягко прикрыл дверь, как бы возводя между ними непреодолимую преграду.
ГЛАВА 15
– Откуда у тебя это? – Клей смотрел через стол на сестру.
Алек оторвался от газеты, чтобы взглянуть, о чем он говорит. У Лейси на голове были наушники, а провод от них шел к маленькому красному транзисторному радиоприемнику, который лежал рядом с ее тарелкой. Алек видел его в первый раз.
– Джессика подарила мне на день рождения, – сказала Лейси без всякого выражения. Она взяла радиоприемник со стола, прицепила его к поясу своих шорт и поднялась, оставив недоеденными не меньше половины глазированных вафель.
Алек нахмурился:
– Тебе на день рождения? Какой день рождения?
– Неважно. – Лейси схватила ранец с книгами со стола. – Мне пора бежать.
– Лейси, подожди минутку. – Алек встал, но Лейси уже выскочила за дверь. Он услышал, как ее спортивные тапочки хлопают по двору, она выскочила на автобусную остановку. Сегодня был первый день ее учебы в летней школе.
Он посмотрел на Клея, застывшего с вилкой в руке.
– Мы забыли о ее Дне рождения, – сказал Клей.
– Этого не может быть. Ведь у нее – первого числа, правильно?
– Да. А сегодня – второе.
Алек чувствовал себя так, как будто кто-то хорошенько двинул его в живот.
– Черт! – он снова сел и, закрыв глаза и сжав руками внезапно занывшие виски, стал вспоминать вчерашний день. За завтраком Лейси молчала, а он был поглощен докладом об эрозии берегов Кисс-Ривер. Едва ли он хоть раз поднял глаза за весь завтрак. А когда вчера вечером он вернулся домой, она была наверху, в своей комнате и сказала, что не голодна. Они с Клеем заказали пиццу и съели ее сами на кухне. Лейси весь вечер не выходила из своей комнаты. Он был удивлен этим обстоятельством. Последние дни она проводила много времени у себя в комнате, но ни разу не появиться за весь вечер для нее было необычным.
– Пап!
Алек открыл глаза, услышав незнакомый, по-взрослому звучащий голос сына. Он со вздохом осел на стуле.
– Не могу в это поверить, – сказал он. – О твоем дне рождения я тоже забыл?
Клей улыбнулся:
– Нет, пап. У меня в октябре.
Алек провел рукой по подбородку. Ему нужно было побриться.
– Мы должны устроить праздник сегодня, – сказал он. – Я куплю ей подарок. А у тебя будет время тоже ей что-нибудь купить?
Клей кивнул.
– Что ей купить? – он беспомощно посмотрел на сына. – Чего бы ей хотелось?
– Мама на каждый день рождения покупала ей старинную куклу.
– Верно, но ей уже четырнадцать.
Да он и не знал, где взять такую куклу. Энни обычно покупала ее заранее и припрятывала до дня рождения Лейси. Кроме того, это был особый подарок Энни. И поскольку Энни умерла, когда Лейси было тринадцать, значит у Лейси должно быть тринадцать кукол.
Когда Клей ушел, Алек заглянул в комнату Лейси. Там не было такого беспорядка, как перед ее стремительной уборкой в день выпуска Клея, но уже вновь накопились и одежда, и бумажки. Эта комната стала ее убежищем.
На днях она вернулась домой поздно и пронеслась мимо него прямо в свою комнату. Но одного взгляда было достаточно, чтобы понять: что-то стряслось. Ее блузка была расстегнута, на лице – следы слез. Он постоял несколько минут у ее двери, слушая, как она плачет, прежде чем постучаться и войти. В комнате было очень темно, и ему пришлось пробираться к ее кровати на ощупь. Алек сел на край постели, и, когда его глаза привыкли к темноте, увидел, что она лежит на боку, лицом к стене. Она чуть слышно всхлипывала, пытаясь скрыть от него свои слезы.
– Что случилось, Лейс? – спросил он.
– Ничего. – Ему пришлось наклониться поближе, чтобы расслышать.
– Тебя кто-нибудь обидел? Она неприязненно хмыкнула:
– Господи, до чего же ты примитивен. Он сжал руки у себя на коленях.
