Она посмотрела на него. Ее губы были пыльными и прекрасными.
– Это будет великолепно!
Он взял две бутылки сока из холодильника в пикапе и вернулся к котловану. Она села на угол котлована, сдвинула шапочку и сделала долгий глоток. Она больше не походила на голливудскую актрису. Коричневая пыль покрывала ее икры и проложила дорожки между висками и подбородком.
Он опустился на противоположный угол и сделал глоток сока.
– Итак, что произошло с вашей мамой за эти дни в ее дневниках? – спросил он.
Иден уставилась на носки своих теннисных туфель, пока не сказала:
– Итак, ее мать покончила самоубийством, японцы напали на Пирл Харбор, и она научилась заниматься любовью сама с собой.
Бен улыбнулся в ответ на ее прямоту. Кайл, должно быть, не говорил ей всего.
– Я полагаю, что когда мир вокруг, вас рушится, единственный способ выжить состоит в том, чтобы обеспечить самому себе комфорт, – сказал он.
Она посмотрела на него.
– Я не думала об этом с такой стороны. – Она вытащила листок бумаги и карандаш из кармана шорт и что-то записала.
– Я не знал, что мать Кайла покончила с собой.
– Она была сумасшедшей, – Иден передвинула пальцем кусочки керамики, лежащие рядом с ней, на газету. – Она делала безумные вещи. У нее были галлюцинации. Она била мою мать и Кайла. Она выстрелила себе в голову, Кайл нашел ее. Ему было всего лишь около пятнадцати.
– Иисусе! Это должно было быть ужасно! А вы знали до того как прочли дневник, что она была сумасшедшая?
Иден кивнула.
– Меня многие дразнили за то, что моя мать жила в пещере, а бабушка была лунатиком. Дети в школе прыгали через веревочку с такой песней.
Она закрыла глаза и начала вспоминать.
Иден открыла глаза и посмотрела на него.
– Никто не принимал во внимание, что моя мать опубликовала двадцать шесть книг. Я могла бы говорить о моем отце, даже если бы никогда не знала его, потому что он был известной личностью. Он основал «Колбрук хроники».
– Я не знал этого. – Теперь он был полностью уверен, что Кайл не сказал ей. Она никогда не говорила бы с ним так открыто, если бы знала.
– Но кроме того, я узнала, что моя бабушка на самом деле не была моей бабушкой. Кэйт и Кайл были кузенами. Родители Кайла удочерили ее после того, как ее собственная мать покончила с собой.
– Много ранних смертей в вашей семье. Много самоубийств.
– Говорят, это передается по наследству.
– Вы когда-нибудь чувствовали что-нибудь подобное? – спросил он.
– Вроде тяги к самоубийству? Нет, а вы?
– Такая мысль приходила мне в голову после того, как мой брак распался.
Она поставила свой сок на землю между ног.
– А что покончило с ним, Бен? Или это слишком личное?
– Шарон покончила с ним, потому что… – Он заколебался. Он не мог и подумать о том, чтобы солгать. Умолчание – это одно, ложь – другое.
– Это слишком личное! – Она позволила ему выбраться из ловушки. – Извините, что спросила. Кайл говорил мне, что вы преподавали. Что вы очень известны как археолог. Почему вы здесь в заброшенных раскопках?
– Кайл не сказал вам?
– Он только сказал, что ваш развод был слишком тяжелым.
Бен кивнул.
– Это было плохо. И я…, действительно, не смог удержаться на работе. – Ладно, о'кей. Итак, вот оно. Ложь. Не явная, конечно, но теперь она, видимо, подумает, что у него был нервный срыв. Это все-таки предпочтительнее правды. – Кайл прослышал о моих проблемах и спас меня.
Она улыбнулась.
– Это его хобби, спасать людей. Он спас меня тоже сколько-то времени назад. Вы будете готовы вернуться к преподаванию, когда субсидия закончится?
Он смотрел на полоски пыли на ее щеках, на пряди белокурых волос, которые свободно падали на грудь у шеи, и желал, чтобы мог быть таким же открытым с ней, какой она была с ним.
– Это все несколько сложнее, – сказал он.
