Гезельшафт”, пост вице-председателя Совета директоров переходит к юридическому лицу, которому принадлежит пятая часть её активов, что обеспечивает ему статус контролирующего акционера. А теперь позвольте мне назвать имя. Многим из вас оно хорошо известно.
Манфред выдержал паузу и обратился к Элизабет Боне, сидевшей в кресле около двери в смежную комнату.
— Элизабет, пригласите, пожалуйста, господина Макса Адлера.
В первый момент в зале повисла тишина. Но через короткое мгновение она сменилась глухим нарастающим шумом. Послышались возгласы удивления и недоумения. Кое-кто, не веря своим ушам, переспрашивал имя у соседей. Когда Макс вошёл, шум моментально прекратился. Он держался уверенно и с достоинством. Элегантный тёмно-синий костюм подчёркивал его новый статус. Прямо от двери он решительно направился к свободному креслу справа от Клауса Руппе. Прежде чем сесть, Макс медленно обвёл взглядом присутствующих, улыбнулся и отчётливо произнёс: “Здравствуйте, господа. Рад видеть вас снова”. Затем сел и, после небольшой паузы, продолжил:
— Я полагаю, доктор Манфред сообщил вам необходимую информацию. Хочу лишь добавить, что я намерен самым активным образом участвовать в делах компании. Главным направлением моей работы будет зарубежная разведка. В последнее время у нас не всё благополучно в этой области. Поэтому я решил взять её под свой контроль и разобраться в причинах неудач. Я убеждён, что в венском офисе и в наших зарубежных филиалах работают прекрасные специалисты. И если мы сможем более эффективно использовать их знания и опыт, то добьёмся успеха. А теперь я готов ответить на вопросы.
В зале снова воцарилась тишина. Все были поражены, с одной стороны, краткостью и резкостью выступления, а с другой — его деловым характером. Макс увидел краем глаза, как Дейв Пауэлл незаметно положил под язык таблетку. Наконец, люди стали приходить в себя. Первым решился сломать лёд начальник юридического отдела Карл Финк, который был в приятельских отношениях с Максом до его конфликта с папуасом.
— Господин Адлер, не знаю, как вас теперь называть… — он смущённо улыбнулся.
— Так же, как и раньше, — ответил Макс.
— О’кей. Макс, прежде всего я искренне поздравляю тебя и не сомневаюсь, что твоя работа принесёт компании большую пользу. А во-вторых, не могу не спросить… — Финк замялся. — Почему мы не знали об этом раньше? Я имею в виду то, что тебе принадлежит этот прелестный пакет.
— Ты хочешь честный ответ или уклончивый? — Макс улыбнулся.
Такой чистосердечный вопрос разрядил обстановку. Многие заулыбались, кое-кто одобрительно рассмеялся.
— Хотелось бы честный, — Финк тоже улыбнулся.
— Если честно, то раньше я и сам об этом не знал, — сказал Макс с подкупающей откровенностью.
Все засмеялись. Слово взял Гельмут Келлер.
— Позвольте искренне поздравить вас, дорогой Макс, от своего имени и от имени руководства компании. Хочу воспользоваться случаем и лишний раз подчеркнуть, что я всегда был самого высокого мнения о ваших личных и профессиональных качествах. Я совершенно убеждён в правильности вашего решения взять под контроль зарубежную разведку. Вы можете рассчитывать на мою полную поддержку и сотрудничество.
— Спасибо, Гельмут, — сухо сказал Макс (раньше он не называл президента по имени, но ситуация изменилась).
После Келлера ещё несколько человек высказались в таком же духе. Последним выступил Клаус Руппе.
— Господин Адлер, — почтительно обратился он к Максу, — к сожалению, раньше я не был знаком с вами лично. Но мне приходилось неоднократно слышать, что вы прекрасный специалист. И я искренне рад, что такой профессионал, как вы, занял пост вице-председателя нашего Совета. Надеюсь на дружеское и плодотворное сотрудничество.
Макс и Руппе встали и обменялись рукопожатием. Раздались дружные аплодисменты. Как только заседание закончилось, вокруг Макса столпились те, кто не успел засвидетельствовать лойяльность. Они пожимали ему руку и поздравляли, каждый в меру своей велеречивости. Был среди них и Дейв Пауэлл…
5
Офис Макса был оборудован на одиннадцатом этаже, над офисами президента и вице-президентов. К просторному кабинету примыкали комфортабельная комната отдыха и ванная. В приёмной было готово рабочее место секретаря, но пока оно пустовало. Макс вызвал начальника отдела кадров Юргена Фолкмана, чтобы обсудить вопрос о кандидатуре.
— Есть два варианта, — сказал Фолкман, — или подобрать кого-нибудь в компании, или обратиться в агентство по трудоустройству.
— Второй вариант предпочтительнее, — решил Макс. — Займитесь этим, Юрген. И не откладывайте. Офис может работать без шефа, но не без секретаря. Интервью с кандидатами проведите сами. Мои условия просты — профессионализм, приятная внешность и неглупое лицо. Но оно не должно быть слишком обезображено интеллектом.
Фолкман понимающе улыбнулся.
— Возраст? — спросил он
— Ах да, возраст. Ну, скажем, от тридцати до сорока.
— Хорошо, займусь этим безотлагательно. А пока пришлю кого-нибудь временно.
Было заметно, что Фолкман хочет что-то сказать, но не решается.
— У вас есть что-то ещё? — спросил Макс
— Да, если позволите. Это касается вашего файла. Помните те пропавшие документы? Они нашлись.
— Вот как. Приятная новость, — Макс усмехнулся, — когда-нибудь вы мне расскажете об этом подробно…
— Могу сейчас, если хотите.
— Сейчас не надо. Можете идти.
Пауэлл и Келлер беседовали уже около часа, но Келлер продолжал делать вид, будто впервые слышит то, о чём говорит вице-президент.
— Не понимаю, куда вы клоните, Дейв? — спросил Келлер и удивлённо посмотрел на Пауэлла.
— Я бы не ставил вопрос таким образом, Гельмут. Я никуда не клоню, а просто хочу, чтобы вы поняли — мы оба в одной лодке. И если вы думаете, что Адлер отыграется только на мне, то заблуждаетесь.
— Не могли бы вы объяснить свою мысль более понятно? О какой лодке вы говорите? И за что Адлер должен на мне отыгрываться?
— Вот как. Надеюсь, вы не забыли, что мы поступили с ним, как бы это сказать помягче, ну, что ли, не вполне корректно. И мало найдётся на свете людей, способных простить это.
— Почему вы всё время говорите “мы”? Это были ваши личные отношения, и вам не следует впутывать меня в свои дела. Вы упорно твердили, что Адлер не отвечает профессиональным требованиям. В конце концов, он работал в отделе, который подчиняется вам. А мой принцип — не вмешиваться в отношения между подчинёнными.
— Да, но я согласовывал с вами каждый шаг.
— Не помню. Если бы это было так, то противоречило бы указанному принципу. Следовательно, ваше утверждение не соответствует истине. Элементарная логика. Что же вы всё-таки хотите, Дейв?
— Я хочу, чтобы мы вместе пошли к Адлеру и выяснили его намерения относительно нас. Неопределённость меня убивает. Если потребуется, я готов просить у него прощения. И хочу, чтобы вы
