слава и поклонники тебя не интересуют? Предпочитаешь и дальше жарить пельмени в забегаловке?
– А заплатят? – спросила подруга, проигнорировав мои подколы.
– Ну, разумеется! Съемки десятого утром.
– Хм… можно. Десятого я выходная.
Десятого июля мы ушли ни с чем. Тетенька-бригадир, которая встречала массовку на станции «Волгоградский проспект» в девять часов утра, заявила, что наши с Танькой костюмы не годятся для съемок: камера, мол, плохо реагирует на красный (мое платье) и на черный (кофта Таньки). Кроме того, запрещалась белая одежда, одежда с надписями, клетка и мелкие цветочки: все это вроде как портило картинку на телевизоре.
Назавтра съемок не стояло, следующие два дня были у Татьяны рабочие, а идти мне одной не хотелось. Так что записались на четырнадцатое, узнав предварительно все требования насчет костюмов. Полагалось их иметь с собой аж два: летнюю повседневную одежду и нарядное платье.
Итак, в назначенный день мы снова стояли в центре зала «Волгоградского проспекта», оглядывая разношерстную толпу актеров-любителей, частью которой оказались. Бригадир переписала всех в свой блокнотик и скомандовала вперед.
Вообще-то, я предполагала, что буду сниматься на Мосфильме или на киностудии имени Горького, так что несколько удивилась, когда выяснила, что нас собирают на юго-западной окраине города. И все же киностудия, пусть и не центральная, представлялась мне величественным зданием, излучающим атмосферу успеха, разукрашенным сверкающими огнями, мраморными колоннами и экзотическими растениями. Каково же было мое разочарование, когда нас привели к какой-то безобразной коробке, напоминающей склад или гигантский ангар!
Внутри коробка оказалась лабиринтом коридоров с высокими потолками, из которых торчали некрасивые трубы и переплетающиеся гофрошланги. Стены были увешаны схемами и планами эвакуации, но понятнее от этого лабиринт не становился. На дверях, в изобилии имевшихся по обе стороны коридоров, значилось: «режиссерская», «актерская», «реквизитная», «не входить». Некоторые, особенно большие, двери были помечены большими красными цифрами. К одной из них – за номером восемь – нас и подвели.
– В этом павильоне будут проходить наши съемки! – объявила бригадирша. – Первыми будут идти сцены в баре, так что переодевайтесь в повседневную одежду.
– Где? – спросила я.
Бригадирша уже повернулась спиной. Никто из массовки на мой вопрос не отреагировал. Пришедшие вместе со мной «актеры», похоже, были завсегдатаями киносъемок. Не дожидаясь инструкций и не задавая вопросов, они принялись разбирать свои сумки, вытаскивать шмотки, обсуждать какие-то сериальные эпизоды, занимать поломанные стулья, расставленные вокруг колченогого стола… Другой мебели в помещении, куда нас привели, собственно, и не имелось, если не считать непонятного вида декораций, изображающих оклеенную обоями пустую комнату и находящихся в глубине нашего павильона.
– Так где же переодеваться-то? – спросила я еще раз, уже жалея, что пришла в нарядном платье, а не в повседневном варианте одежды.
Должна же где-то здесь быть раздевалка?! Гримуборная, то-се…
– Похоже, прямо здесь, – сказала Таня, глядя, как находчивые «актеры» прячутся за декорации, скрываются в темных уголках, закрывают друга друга от ненужных глаз и умудряются надевать второй костюм, не снимая первого.
Пришлось искать на киностудии туалет и переодеваться там, в вони и тесноте, ступая босой ногой на холодный пол. Мда, не так я себе представляла начало звездной карьеры!
Вернувшись на место общего сбора, мы обнаружили, что массовка уже переодета и занимается своими делами. Кто-то читал газету, кто-то завтракал, кто-то резался в карты. Несколько человек откровенно дрыхли, пристроившись на стуле или прямо на полу.
–?А скоро начнутся съемки? – спросила Татьяна, когда мы вместе с ней, найдя стулья, подсели к столу.
– Часов в десять, наверно, – ответила загорелая девушка в зеленом платье.
– В десять, как же! – отозвалась другая, вся заспанная, оторвав голову от стола. – Хорошо, если к одиннадцати раскачаются!
– Я в тот раз ходил, так они до полдвенадцатого тянули! – добавил неопрятного вида мужик с толстым брюхом.
– Так что же они собирают нас в девять?! – возмутилась я. – Спали бы еще да спали!
– Ну, мы, типа, всегда должны быть под рукой и все такое! – ответил худой жилистый парень с короткой стрижкой, доброй улыбкой и глазами, выражающими готовность стойко выполнять все, что прикажут.
– Это же актеры… творческие люди, все дела! – ответил хрупкий юноша с длинными волосами.
– Ну вообще! – Я фыркнула. – А вы давно снимаетесь?
– Я первый раз.
– Я второй.
– Я шестнадцатый.
–?А я снимаюсь уже около полугода, – сообщил длинноволосый. – То здесь, то там, то в одном сериале, то в другом, то в толпе, то в зрительном зале.
– И как, не надоело? – спросила Танька.
– Да, в общем, начинает надоедать… Все жду, когда же мне в эпизоде роль дадут, и никак не дождусь. Я же прирожденный актер! Еще в детском саду стишки с табуреточки читал! И все никак, все впустую… Может, на кастинги походить?..
– Ну вот еще, на кастингах такие толпы, не прошибешься! – включилась в разговор девушка в зеленом. – Смотрят на тебя как на базаре! Унижение. Как будто продаешься. Так вот протаскаешься весь день и ничего не получишь. А здесь хоть точно снимешься. Да и на артистов поглядеть можно! Может, познакомиться повезет. Или режиссер меня заметит.
– Прямо заметит! Держи карман шире! – сказала Татьяна.
– А что? И заметит! Я в этом уверена! Выделит из толпы как самую красивую, пригласит в эпизод, а там уж я так сыграю, что они все закачаются! Потом роль второго плана, потом главная, а там уж до Голливуда недалеко!
Несколько человек, слышавших разговор, скептически захихикали. Танька подмигнула и пихнула меня в бок, приглашая вместе посмеяться над наивной мечтательницей. Но мне почему-то было не смешно. Обидно даже было почему-то. Я спросила:
– Что, тут все в актеры метят?
–?Ну вот еще! – заговорили с разных сторон. – Делать больше нечего, актером становиться!
–?Просто поглядеть пришли, как фильм снимается!
– Денег заработать маленько.
– Время скоротать.
– Впечатления новые получить.
– Меня как со службы-то сократили, так только и остается, что по массовкам ходить!
– Разве же проживешь на стипендию?..
– Завод встал, всех в отпуск отправили…
– Я для книги матерьял собираю…
–?А я от жены прячусь! – сообщил пузатый мужик. – А то всю плешь проела: слезь с дивана да слезь с дивана, устройся на работу да устройся!..
– Так устройся, – сказал жилистый.
– Ну вот еще! Лень. Лучше тут посижу. На пивко все одно заработаю…
Что и говорить, от коллектива, в котором оказались, мы с Татьяной были не в восторге. Костюмы некоторых актеров массовки и так говорили, что их хозяева не в себе: например, одна девица решила, что может использовать толстые колготки вместо брюк; другая заявилась в розовом, причем вся – с кривых ног до безвкусно отбеленной головы. Теперь же, побеседовав с коллегами, мы окончательно пришли к выводу, что подавляющее большинство их – либо чудики, либо лентяи и неудачники, либо персонажи с весьма сказочными представлениями о жизни. К последней категории относились особа в зеленом… и, кажется,
