— Петра.
— Какой сейчас год? — тут же задал биолог второй вопрос, проверяя психическое состояние женщины.
— Девяносто девятый. Я сама врач, так что пока себя контролирую.
— Почему остальные не вышли?
— Они мертвы. Их убил этот ублюдок за то, что они отказались с ним…
— Я понял. Все дети живы?
— Пока да.
— Почему они не плачут?
— Им дали какое то снотворное.
— Сколько времени оно будет действовать?
— Не знаю. Часа два есть…
— Черт! Мало. Значит, так. Отдайте кому нибудь своего ребенка и возьмите вот это, — Влад снял с плеча «Хеклер-Кох». — Знаете, как обращаться с оружием?
— Немного. Но с этой маркой я не знакома, — Петра осторожно передала спящего младенца рослой полной блондинке.
— Вот затвор, сверху. Передергиваете и стреляете… Вот предохранитель.
— Ясно.
— Тогда вперед. Лестница в той стороне. Поднимайтесь наверх и выходите на внешнюю площадку. Вот это — радиотелефон.
— Я знаю, как с ним обращаться.
— Секунду, — Влад достал фломастер и написал на ладони у Петры номер. — Человека зовут Марко. Если его нет, передайте информацию Джуро или любому, кто подойдет. Пусть высылают сюда вертолеты спецназа. Ясно?
— Совершенно. Куда им лететь?
— Мы сейчас в массиве Шар Планина, гора с высотой две тысячи пятьсот восемьдесят два метра. Самая высокая, так что не ошибутся.
— Два-пять-восемь-два, — повторила Петра.
— Верно. Если все пойдет удачно, то вертолеты появятся через два-три часа. Марко обо всем позаботится, не подведет. Кстати, человек он пожилой, так что обращайтесь на «вы». И скажете, что этот номер вам дал Влад. Запомнили?
— Да. А вы куда?
— У меня осталось одно маленькое дело. — Рокотов довел женщин до поворота. Сербки шли молча, прислушиваясь к разговору Петры с незнакомцем. — Если через два часа я к вам не присоединюсь, то лучше про меня не упоминайте, когда прилетит спецназ.
— Почему?
— Давайте без лишних вопросов, хорошо? Грузитесь в вертолеты и спокойно летите в Сербию… Черт! — Позади них заскрипел поворотный рычаг двери.
— Бегом! — заорал Влад и толкнул Петру за угол. — Быстро! — Он сорвал с плеча трубу гранатомета и раздвинул ее на всю длину. Женщины гурьбой протиснулись в широко распахнутую дверь и побежали вверх по лестнице. — На замке фиксатор! Опустите его вниз до упора! — Петра выбила ногой камень из створки и кивнула. — Да закрывайтесь же!
Женщина потянула на себя стальную плиту.
Рокотов вовремя выскочил из за поворота: дверь в противоположном конце коридора уже начала приоткрываться.
Биолог упал на одно колено, бросил гранатомет на плечо и нажал на пусковую кнопку.
Ракета с шипением вырвалась из направляющей трубы, реактивная струя отразилась от стены, швырнула Влада на пол, опалила волосы на затылке. Заряд чиркнул по потолку и, врезавшись в бетон аккурат над стальным косяком, пробил в нем дыру размером с тарелку. Полтора килограмма тротила сдетонировали в следующем отсеке — над головами шестерых албанцев, посланных Ясхаром, чтобы прикончить пленниц.
Косоваров разорвало в клочья. Стальную дверь перекосило так, что для прохода остался лишь кривой лаз, в который протиснется разве что ребенок. Коридор заволокло клубами пыли и дыма.
Рокотову повезло.
Взорвись ракета перед дверью, его бы контузило. А так он отделался отбитыми локтями и сгоревшими до макушки волосами.
Биолог вскочил, добежал до двери на лестницу, подергал штурвал.
«Отлично! Заперто. Теперь до них не добраться… все, остался только Ясхар. — Влад подтянулся на руках и закинул свое тело в уже родную вентиляцию. — Прикончу его и заодно потяну время, пока не улетят вертухи. Внутрь сербы не сунутся, заберут женщин и уберутся. Что мне и надо. Потом и я восвояси отправлюсь. Гуд бай, подземелье, гуд бай, Югославия… Испытывать судьбу я больше не намерен».
Но судьба распорядилась иначе.
