– К твоей, Баюл, моей, Дана, Лукуса чести еще неплохо бы варм баллист и осадных орудий и несколько легионов войска, – заметил Хейграст.
– Легионы, которых, кстати, нет, не пройдут через тайный ход, – вздохнул Лукус. – Зато они прекрасно могли бы ждать, пока кто-то откроет им ворота.
– Об этом так полезно размышлять?! – почти взорвался Хейграст.
– И об этом тоже, – спокойно ответил Лукус. – Но прежде всего о том, что сказал сын аптекаря Кэнсона Милх, которого мы еще с Сашем встретили перед Эйд-Мером. По его словам выходило, что все бесчинства на равнине начались с деревни Каменный Мал.
– Ну и что? – не понял нари. – Откуда-то они должны были начаться!
– Почему именно оттуда? – задумался Лукус. – Деревня довольно далеко от Эйд-Мера, почти за дюжину ли. Я сам не был в ней ни разу, но ее жители единственные из всех обитателей равнины Уйкеас рискнули забраться жить в предгорья.
– Я был в этой деревне, – подал голос Дан. – Трук ездил туда за шкурами, отвозил жителям соль и пряности. Там живут охотники. Мы добирались до нее долго, полдюжины ли тащились по ущелью, засыпанному обломками скал, потом перебрались через узкий каменный мост и поднялись к деревне. Там всего дюжина домов, но они все сложены из камня.
– А ты хотел, чтобы люди тащили в горы стволы деревьев? – усмехнулся нари. – Уверен, они проклинают свою долю уже из-за того, что им приходится таскать туда дрова.
– Они топят печи высушенным навозом, – пожал плечами Дан. – Меня удивило другое. Их дома были сложены из обработанных камней. Как башни Эйд-Мера.
– Неужели это тебя не интересует? – вскочил на ноги Лукус. – Каменные дома, каменный мост, первые пожары, а значит – первые смерти на равнине. А если я скажу тебе, что здесь среди беженцев есть хотя бы по одному или два человека из каждой разоренной деревни, а из Каменного Мала ни одного? А если добавлю, что две женщины все-таки спаслись и оттуда, потому что гостили у родных, когда все это началось, но не далее как вчера их обеих нашли в палатках с перерезанным горлом?
– Храм находится с другой стороны долины Эйд-Мера! – воскликнул нари.
– Зато дом Латса – с той самой! Не слишком далеко от твоего, – ответил Лукус. – Не ты ли рассказывал мне странную историю, как этот проныра заплатил огромные деньги за неказистую башенку старого каменщика его наследникам? Она ведь вообще прильнула к скалам! А как умер этот каменщик? Отравился плохой пищей?
– Какие еще новости? – пробормотал Хейграст.
– Хороших новостей нет, – продолжил Лукус. – У вольной равнины Уйкеас появился хозяин. На второй день после захвата Эйд-Мера крестьянам приказали сворачивать шатры и убираться по домам. Перед ними появился нари огромного роста в серых доспехах и объявил себя правителем города Антрастом, наместником Баргонда. Сказал, что скоро вся равнина будет включена в состав великого королевства Дары.
– Мы все уже слышали эти имена, – проворчал Хейграст. – Еще от Тиира.
– Рядом с Антрастом стоял Валгас, – добавил Лукус, – который сейчас пытается заключить мир с королем сваров, а скорее всего, хочет его обмануть. Когда женщина покидала город, на площади у ратуши вкапывали столбы пыток. Множество столбов.
Лукус замолчал. Дан взглянул в сторону ворот оборонной стены. Отряды сварских лучников поднимались на укрепления, стражники с алебардами выстраивались вдоль дороги. Потоки элбанов двигались к воротам.
– С той стороны большой отряд храмовников, – объяснил Лукус. – Прибыли с Валгасом, но за стену их не пустили. Они ждут своего посла.
– Я хочу взглянуть негодяю в лицо, – твердо сказал Хейграст. – Баюл, покарауль лошадей. Можешь начинать перекусывать. Мы двинемся в сторону Индаинской крепости, едва Валгас скроется из глаз. Пошли.
Нари поднялся и зашагал к воротам, где уже толпился народ.
– А какие новости у вас? – спросил Лукус.
– Есть новости и у нас, – кивнул Хейграст. – Во-первых, мы были в доме Стаки и рассчитались с его вдовой. Во-вторых, нашли лавку купца Бикса, хотя его самого не застали. Хочешь взглянуть ему в лицо?
Хейграст щелкнул медальоном.
– Поразительно! – выдохнул Лукус. – Похож?
– Я никогда не забуду его лицо, – сжал зубы Хейграст. – Очень похож! И еще. Отчего-то мне кажется, что я еще где-то встречал этого человека. Но не могу вспомнить где. Или кого-то неуловимо похожего на него.
– Поймал себя на такой же мысли, – кивнул Лукус.
Дан пригляделся к эмали. Действительно, что-то знакомое мелькнуло в прищуре глаз портрета.
– Есть еще одна новость. – Хейграст закрыл медальон. – Когда мы выходили из лавки Бикса, я почувствовал слежку. Точно такое же ощущение, как в Лоте и в Глаулине.
– Латс?! – поразился Лукус.
– Может быть, – нахмурился Хейграст, начиная пробираться сквозь зевак к выстроившимся стражникам. – Или те, кто расправляется с беженцами по ночам. Кто бы это ни был, последовать за нами в Индаин вражеский соглядатай не должен! Поэтому двинемся в сторону Азры. Хотя бы до Лингера. Свернем, когда убедимся, что нет слежки.
– До Лингера! – едва выдохнул Дан.
– Согласен, – кивнул Лукус. – Здесь много ангов. По их словам, к побережью лучше вовсе не приближаться. Там свирепствуют пираты, да и равнина совсем обезлюдела. Все кто мог – ушли. Ждут вастов, а потом – преследующих их лигских нари. Кстати, не думаю, что это правда, время такое, что легенды сами рождаются в воспаленных головах испуганных элбанов, но я слышал рассказы о том, что на какой-то отряд беженцев напали архи. Так вот, откуда-то появился огромный пес, как передают здесь – размером больше лошади, и спас людей. Правда, очевидцев найти так и не удалось.
– Аенор! – воскликнул Дан.
– Не может быть, – покачал головой нари. – Но если это так, если пес выжил во время шторма, преодолел скалы Мраморных гор, пробежал вармы ли по побережью, пересек устья Силаулиса и Инга и добрался до равнины Уйкеас, объяснение этому только одно – это пес Унгра, демон меня забери!
– И я слышал о большой собаке, – немедленно отозвался толстый свар в навечно пропитавшейся мукой одежде, которого толпа прижала к друзьям. – Пару дней назад все побережье о ней говорило! Она пробежала от Ингроса до Кадиша, у замка бросилась в воду и переплыла через гавань на дикий берег. Говорят еще, что ростом она была на локоть выше самой большой лошади, а на голове у нее были рога!
– Если не видел, так и нечего болтать, – тут же отозвалась торговка в засаленном платье. – А я видела собственными глазами. Ростом эта собака была выше самой большой лошади на два локтя, а рога у нее были не на голове, а на хвосте. Один большой рог как шип на хвосте у ядовитого жука. И не в воду она прыгнула, а на большую двухмачтовую джанку и на чистейшем ари приказала ее перевезти!
– Ага! – передразнил под хохот толпы торговку мукомол. – И заплатила за это три медяка!
– Валгас! – пополз над толпой ропот.
Хейграст стиснул плечо Дана, Лукус невольно потянулся к луку. Толпа затихла. Между рядами застывших стражников двигался торжественный кортеж. Три серых воина впереди, три сзади и Валгас на черном коне в середине. Презрительная усмешка кривила его губы.
– Не будет у нас с тобой мира! – крикнул кто-то из толпы у самых ворот.
Толстяк на мгновение придержал коня, скользнул по головам взглядом и неожиданно наткнулся на Хейграста.
– Возвращайся в Эйд-Мер, кузнец, – скрипуче рассмеялся храмовник. – Нам нужно много мечей! Хороших и крепких мечей! Чтобы рубить ими безмозглые головы.
– Твоей голове хватит и одного, – в повисшей тишине лязгнул ножнами нари.
Валгас поднял брови, затем вновь расхохотался и направил коня в ворота. С глухим стуком упала за ним решетка. Народ начал расходиться.
– Только теперь я понял, что за акцент у Валгаса, – прошептал Лукус. – Он произносит слова на ари, как
