разнообразного местного населения. Именно с ним говорил Анарх, который, пресмыкаясь, выполз следом. Это был невысокий демон с головой черепахи и телом человека, по крайней мере, по контурам. В длинном одеянии, с расклешенными рукавами, в таких же расклешенных джинсах и в больших солнечных очках- бабочках — этакий хиппи из семидесятых.
Стройный демон-черепаха на ходу вставил искусственную челюсть эксклюзивной модели, сразу став очень похожим на моего покойного дедушку, у него тоже была вставная челюсть, и он точно так же выглядел. Вставные зубы разгладили глубокие морщины вокруг рта и омолодили демона лет на пятьсот…
— О, какие прекрасные гостьи забрели сегодня в наш город, — на удивление радушным тоном начал он. И вдруг невольно вздрогнул, разом узнав джиннию. Его взгляд тут же стал настороженным, а манеры фривольными…
— Мы хотим говорить с главным, с Абдулом Альхазредом, и больше ни с кем, — надменно провозгласила моя подруга, складывая на груди связанные руки. И как это у нее физически получилось?
— Здравствуй-здравствуй, Акиса. Как ты смогла проникнуть в нашу твердыню да еще с обузой в виде человеческой дочери? — с издевкой осведомился черепаха-хиппи. Он совсем не сердился, скорее наоборот, искренне развлекался, судя по тону и скабрезному выражению на голой зеленой морде…
— Было нелегко, ваши шоготы воняют по-прежнему.
— Пришла за милым?
— Мы обе, — гордо вставила я, не желая, чтобы мою личность принижали, быть человеком здесь, похоже, не котируется.
Но демон меня игнорировал, он не сводил пристального взгляда с бюста Акисы.
— Сколько столетий пролетело, с тех пор как ты была здесь. И, как сейчас, помню обстоятельства твоего визита, — с ехидцей протянул он.
Значит, моя догадка верна, она не в первый раз в этих краях. Но я не торжествовала, потому что в глазах джиннии так явственно читалось преисполненное кротости обещание — вытащить из панциря и сварить из мерзавца черепаший суп!
Демон нервно смутился и напустился на ни в чем не повинного, по крайней мере в этом случае, Анарха. Главное, что тот нас не казнил и не пытался побить, а остальное неважно.
— Ты никогда не отличался умом, Анарх! Знай это, а теперь можешь идти.
— Слушаюсь, но я хотел отвести их к нашему господину, — обиженно буркнул он.
— Я сам отведу их, ступай. Да, и твоя премия подождет до следующего раза, когда ты научишься хоть немного разбираться в женщинах.
«Пленивший» нас демон с трудом это проглотил, стыдливо уставившись себе на ноги (ступни у него были больше похожи на ласты с когтями пятьдесят второго размера) и лишь сильнее сжал в опущенных щупальцах несчастный водяной пистолет.
— Идите за мной, о жены, — величественно повелел демон-черепаха, устремляясь вперед.
— Я еще не замуже… — с ходу вякнула я, не сразу сообразив, что это просто обращение и хиппи ничего иного не хотел сказать.
Он провел нас в какую-то комнату, копия “явочной из Матрицы», где спиной к нам в позе Морфиуса стояла не менее мощная со спины фигура в черном плаще, ее окутывал полумрак. Как только мы вошли, эта новая личность обернулась.
— Ищете правду? — театрально произнесли низким голосом.
Ну, точно «Матрица», вернее — «Шматрица». Сейчас предложит таблетки. Красную и синенькую. И пути к отступлению окажутся перекрыты, как у бедного Нео с агентурной кличкой Штирлиц. Но из нас Штирлицев вряд ли собираются делать, хоть это утешает. Приведший нас сюда черепах даже не стал заходить, но не забыл запереть дверь, как я определила, постукавшись в нее попой.
— Выбирай. — Черная фигура наклонилась ко мне, и правда протягивая две таблетки на блюдечке с каемочкой.,- Синяя — и ты забудешь о существовании демонов, джиннов, проснешься в своем обычном реальном мире, будешь жить, как прежде, до встречи с ней! — Он кивнул на Акису. — Красная — и ты преисполнишься могущества и станешь одной из нас!
Хоть это были и не слова Морфиуса, но мне показалось, что я уже сошла с ума и стала героиней фильма, как раньше не раз мечтала. Уточнять что-либо было страшно, и вряд ли этим докажешь мою нормальность, ибо этот страшный город или его монстры украли мой разум, так что я даже заметить не успела. И так подло… Именно тогда, когда я почти перестала их бояться!
Однако мне уже нечего терять и почему бы не сыграть по предлагаемым правилам, тем более и герой и сцена из моего любимого фильма. И Морфиус — теперь это был точно он, даже очки такие же, непонятно на чем держатся, — продолжал со своей особенной ухмылкой гипнотизировать меня, держа протянутой ладонь. А в ней таблетки…
Если я выберу красненькую, смогу спасти Мишу… наверное. Но навсегда останусь чудовищем в этом ужасном мире и забуду его, и мне будет абсолютно безразлично, что он не сможет забыть меня. А если съем синюю, легко вернусь домой без треволнений и ужасов параллельных пространств. Правда, Миши на этом свете не будет уже никогда…
— Красс… нет, синень… Нет… А можно, я сяду и подумаю?
Мне захотелось присесть на такое запоминающееся красное кресло из фильма, со спинкой, похожей на обитую дерматином дверь.
— Очнись, безумная, он же играет с тобой!!
— Совсем не обязательно было меня выдавать в самый интригующий момент, — игриво надулась акулья физиономия. «Морфиус» исчез, как и «явочная» комната из «Матрицы»-«Шматрицы». Теперь перед нами стоял новый вид монстра — полуакула-получеловек, а вернее, акула с человеческими ногами. Бя-а-а… И не мешало бы ему иногда эти ноги брить!
— Что? Это была шутка? — разочарованно протянула я. Но как же хорошо осознавать, что ты снова нормальна! А на этого юмориста я напущу свой эпилятор, если Акиса его не потеряла…
Демон-акула с трудом справился с хохотом.
— Да, если бы не забредающие сюда иногда люди, нам было бы совсем скучно… хи-хо-хо… Ну и лицо у тебя было! Этого мне на целое тысячелетие хватит, будет что вспомнить в тоскливые зимние вечера. — И он снова начал смеяться, держась за живот.
Мы с джиннией терпеливо ждали. Вернее, она была спокойна, как никогда, а я просто еще не пришла в себя и не могла вымолвить ни слова от бушевавших внутри чувств…
Акула поправил наброшенный на плечи комиссарский кожаный пиджак и, наконец отсмеявшись, предложил нам сесть.
— Правда, у нас не бывает зимы, — добавил он для ясности и принялся горделиво прохаживаться перед нами, изучающе на нас поглядывая.
— Эта… — чуть не сказала я «скотина», так жива была обида за розыгрыш, — и есть Абдул Альхазред?! А был когда-то человеком. Давай напустим на него наш эпилятор, — предложила я Акисе, но правитель не обиделся. Улыбнулся во всю пасть, полную сногсшибательных зубов, и я заткнулась…
— Это Аумакуа. Его народ жил на земле до вас и даже до нас, джиннов, — равнодушно сообщила Акиса.
— Правильно. Я очень древний. Хоть и не настоящий Древний, как Вещь в Себе Йог-Сототх, или Великий Слепой Азатотх, или тот же Дагон, глубоководнейший из всех подводных! У меня нет, к сожалению таких красивых плавничков, как у него, но я и не так молод, как вы думаете, — почему-то обиделся демон, похоже, здесь приветствовалось быть старой развалиной, чем ты дряхлее, тем выше твой статус. — Мне поклонялись еще в Атлантиде, правда, это вы ее так именуете.
— А как тогда она называлась? — на всякий случай полюбопытствовала я. Мало ли, пригодится блеснуть на экзаменах…
— Вам и не выговорить, язык сломаете — Акнаррдкммбрдомвсх, — важно изрек он и с высокомерной ухмылкой выжидательно покосился на нас.
— Акнаррдкммбрдомвсх? — легко повторила я. — А что это значит?
Монстр пораженно выпучил глаза, но тут же взял себя в плавники и надуто буркнул:
