свет, гостевые комнаты пустовали, вся прислуга рано ложилась спать, больше не боясь неожиданных налетов гостей посреди ночи.
Лариса чувствовала, что дворня ее поведение не одобряет. Ну да кто они такие, чтобы ее судить? Кухарки, домработницы, охранники – что они понимают? У них своя жизнь, а у нее своя. И свою жизнь она хочет прожить в свое удовольствие.
Евтухов стал пить больше обычного, все чаще пропадал из дома без сопровождения личного секретаря и даже, кажется, был всем доволен. Со временем он помог своему подопечному открыть собственную нотариальную контору, крепко встать на ноги. Костя уже давно ездил на собственной машине и мог бы купить квартиру или уж во всяком случае снять – квартиру в Москве или дом в Барвихе. Однако он продолжал жить у Евтухова, и хозяин не отказывал ему от дома.
Так незаметно пролетели почти два года. Все привыкли к такому положению, и, главное, оно всех устраивало.
И вдруг однажды Константин сообщил Ларисе, что Евтухов непонятно с какой радости решил составить завещание, более того – уже сделал это! И что по этому завещанию все движимое и недвижимое имущество, принадлежащее самому Евтухову, наследует его гражданская жена Татьяна Заваляева.
Молодой нотариус ожидал, что весть, которую он принес, произведет фурор, что она станет искрой, из которой возгорится пламя грандиозного скандала. Но Лариса, внимательно выслушав Костю, ответила совершенно спокойно:
– Ну что ж, пусть он это сделает.
– И ты ему это позволишь?
– А почему нет? Что она там наследует? У него ж ничего нет. Все принадлежит только мне, а он нищий как церковная мышь. Он разыграл спектакль? Отлично, но это без меня. Я в этом лицедействе принимать участие не намерена.
О приобретении квартиры Зацепина Костя тоже сразу доложил Ларисе. Вот эта новость ее взволновала.
– Квартиру за пять миллионов долларов какой-то там прошмандовке? Он с ума сошел? Откуда у него такие деньги? Небось кредит взял под мои активы... Ну молодцы! Я не позволю так со мной шутить. Я отомщу ему за эту наглость так, что у него надолго отпадет желание выпендриваться перед всякими там дешевыми шлюхами с дорогими понтами. Так ведь пишут о вашей Заваляевой в Интернете? – выпалила она со злобой и вышла из Костиного домика, сильно хлопнув дверью.
Опять новый хозяин
Шапошников целый день пытался дозвониться Вишнякову, но все безуспешно. Он надеялся встретиться с ним сегодня утром в той самой злополучной квартире, где надо сделать этот несчастный косметический ремонт, о котором столько разговоров! Нет, должен же он сегодня прийти – у него же доверенность на ведение всех дел Заваляевой. А вдруг письма, которые она взяла у Павлова, тоже находятся у него? Маловероятно, конечно, но выяснить это надо.
Ровно в девять утра Володя был на месте. Консьерж передал ему ключи и, сообщив, что хозяин подъедет чуть позже, попросил подождать.
– Он уже хозяин. Надо же, – удивился про себя архитектор.
Следом за Шапошниковым сразу же поднялись двое мастеров из его строительной бригады. Прошлись по квартире. Всего-то тут и надо – убрать кронштейны в двух комнатах.
Ребята начали работу. В этот момент дверь отворилась, и вошел мужчина лет пятидесяти, в роскошном костюме от Патрика Хельмана.
– Монахов Денис Анатольевич. Вы, как я понимаю, тот самый Шапошников. Мне Вишняков говорил, что вы оформляли эту квартиру. Я, пожалуй, ничего не буду здесь пока менять, а с вами я хотел поговорить об оформлении третьего этажа.
– Да, до зимнего сада мы не дошли. А это вы владелец квартиры? – недоверчиво спросил Владимир.
– Конечно, зачем мне чужой-то квартирой заниматься? Разве Константин Евграфович вам не сказал, что я ее приобрел? И собственно, в связи с этим просил разыскать вас?
– Он говорил, да, но... о зимнем саде не упоминал. Сказал только о косметическом ремонте.
– Отлично. Давайте тогда пройдем, поговорим насчет нашего сада?
– Простите, а давно вы приобрели эту квартиру? Извините, что спрашиваю, но буквально месяц назад я разговаривал с хозяйкой...
– Я знаю, знаю, но она не живет в России, с этой квартирой у нее были связаны какие-то тяжелые воспоминания. Мне так сказали. Поэтому она внезапно решила ее продать. Я купил эту квартиру... – Монахов на мгновение задумался, видимо подсчитывая, когда именно это было, – три недели назад. Неделя ушла на оформление, так что владельцем ее я стал две недели назад.
– Извините, что расспрашиваю, если не хотите – не отвечайте, но как вы вообще узнали, что квартира продается?
– Да нет, я отвечу, ничего страшного. Я понимаю, у моих юристов тоже возникли вопросы, но все в порядке. Видимо, хозяйка решила сделать маленький бизнес. Она продала мне квартиру за пять миллионов, а сама купила на полмиллиона дешевле. Очень практичная, деловая особа. Ей повезло. А о продаже я узнал все от того же Константина Евграфовича. У него много состоятельных клиентов, и он сотрудничает с риелторами. Я и обратился к нему с просьбой, что если он услышит о подходящей квартире, то пусть мне сообщит. Он услышал, сообщил, и я теперь очень доволен.
– А с хозяйкой вы виделись?
– Нет, не пришлось. У него генеральная доверенность, так что ее присутствие не обязательно.
Они поднялись наверх. Новый владелец долго расписывал, каким именно он хотел бы видеть свой зимний сад. Договорились встретиться, чтобы обсудить уже конкретный проект.
«Потрясающе, – думал Владимир, садясь в машину, – просто уму непостижимо. Квартиру в пять миллионов долларов дважды перепродают в течение месяца. А этот Евграфович ничего не сказал о том, что квартира продана, и сам пропал. Что вообще происходит?»
Он достал телефон и набрал Анин номер. Она ответила сразу.
– Я неожиданно узнал интересную информацию. Если я прямо сейчас подъеду к вам, мы сможем поговорить? Или это очень рано?
Аня сообщила, что рада его слышать и видеть в любое время суток.
– Во как! А жизнь-то налаживается! – почему-то, вспомнив старый анекдот про бычок, воскликнул Шапошников и, выехав на Садовое кольцо, направился к Проскуриным.
Общий сбор
В принципе то, что он узнал, можно было бы сообщить и по телефону, потом позвонить следователю и дальше ехать по своим делам. Но Володя жутко обрадовался, что у него появился повод встретиться с Аней, рассказать ей все новости, а потом... Ну мало ли что может быть потом – главное, сегодня он опять увидит ее.
С одной стороны, неловко, конечно, получается, он как бы пользуется тем, что ее жених попал в такую передрягу, но... Ведь в этой истории явно замешана женщина. Еще неизвестно, кто кого обманывает. Да, собственно, Аня-то своего жениха не обманывает. Это он, Шапошников, ищет с ней встречи, а она ведет себя абсолютно достойно...
«Интересно, как она ко мне относится, – размышлял Владимир. – Не похоже, чтобы она выходила замуж по большой любви. Да и выйдет ли она теперь за него? Во что выльется вся эта история? Скорей бы все прояснилось. Ой, скорей бы!»
Он уже подъехал к дому. Буквально через несколько минут они увидятся! Вдруг его осенило. Проехав еще метров сто, он остановился у цветочного киоска.
Какие же цветы выбрать? Розы – слишком пафосно. Лилии? А вдруг у нее на них аллергия? Букеты как- то не вдохновляли. Вдруг он увидел ветку, усыпанную орхидеями. «Вот это мы возьмем... Скромненько и со вкусом».
Довольный своим выбором, Шапошников сел в машину и, объехав здание недавно построенного нового театра Калягина, вновь оказался у дома Проскуриных. Через пять минут он уже был у двери их квартиры.
