— Надеюсь, он решил уничтожить как можно больше ментеше, потому что именно это пока происходит.
— Не понимаю, как может не знать об этом Эврен? — Грас пожал плечами. — Что заставляет его воевать за Низвергнутого, что заставляет всех принцев ментеше воевать на его стороне, если это сулит только беды на их головы?
— Если бы они не объединились с Низвергнутым, — со смехом ответил Гирундо, — они должны бы были объединиться с кем-нибудь еще, например с нами. Вероятно, они считают это худшим вариантом.
Наверное, он шутил. Нет, генерал определенно шутил, тем не менее, в его словах заключалась очень важная истина. Как любые другие люди, ментеше считали своих врагов нечестивыми только потому, что они были врагами.
— Они все равно будут ненавидеть нас, — сказал Грас. — Пусть хотя бы боятся. Нужно придумать что- нибудь, чтобы их вой не пропал даром.
Такая возможность появилась на следующее утро. Прискакали разведчики, которые сообщили о большом отряде ментеше неподалеку. Король отдал приказ, и в лагере аворнийцев взревели трубы.
Прежде чем выступить, Грас отправил разведчиков во всех направлениях.
— Правильно, — одобрил Гирундо. — Нам не нужны неприятные сюрпризы.
— Сюрпризы нам определенно не нужны, — согласился Грас. — Граф Корвус был первостатейным ублюдком, но я благодарен за то, что он преподал мне урок. Если бы он обратил внимание на действия фервингов, то сейчас, вероятно, был бы королем Аворниса.
— К счастью, этого не произошло, — сказал Гирундо, и Грас сложил губы в улыбку.
Он улыбнулся еще раз — через несколько минут, — когда разведчик сообщил, что порядка двухсот всадников ментеше спрятались в зарослях миндаля, неподалеку от равнины, на которой был разбит основной лагерь.
— Они вас видели? — спросил король.
— Кажется, нет, ваше величество, — ответил разведчик.
— Хорошо. Мы организуем атаку на основные силы так, словно понятия не имеем об отряде на фланге. Когда они появятся из деревьев, чтобы захватить нас врасплох, сами окажутся в засаде. Гирундо!
— Да, ваше величество!
— Позаботься о том, чтобы наши солдаты на этом фланге были начеку и ждали нападения кавалерии ментеше, которая попытается их смять. Я хочу, чтобы этого не произошло. Я также хочу, чтобы они не заподозрили о наших планах. Ты понимаешь меня?
— Кажется, да. Вы хотите, чтобы они попытались захлопнуть ловушку, а потом разгромить кочевников.
— Вот именно. — Грас хлопнул его по плечу. — А теперь пошли проверим, мы действительно умны или только кажемся себе умными.
Бывший моряк почти не чувствовал неудобства, сидя на лошади, и это немного его беспокоило: значит, он проводит в седле слишком много времени. Но нельзя было отрицать, что Грас достаточно хорошо ладил с лошадью, если она не была слишком горячей. Сейчас под ним был мерин, на котором он сражался с мятежным бароном Пандионом.
Увидев ментеше, его солдаты закричали. Кочевники между тем уже перестроились в развернутый боевой строй — видимо, увидели поднятую копытами аворнийских лошадей пыль. Ментеше начали стрелять, когда аворнийцы приблизились на дальность стрельбы своих луков. Затем, вместо того чтобы броситься вперед и сразиться на клинках, армия Эврена поскакала прочь. Всадники стреляли, развернувшись в седлах. Аворнийцы один за другим падали из седел. Потерь среди кочевников почти не было. Кочевники не наносили армии Граса ущерб, о котором стоило беспокоиться, но сами не несли никаких потерь. А потом с дикими воплями и криками из засады вырвались прятавшиеся в зарослях миндаля всадники и помчались вдогонку аворнийцам. В этот момент находившиеся впереди ментеше прекратили отступление и тоже бросились на армию Граса, крича что-то на непонятном языке.
Если бы разведчик не обнаружил засаду, аворнийцам пришлось бы несладко. Грас закричал:
— Вперед! У нас появился шанс сразиться с ними! Он верил, готов был поставить свою жизнь на то, что аворнийцы на левом фланге и в тылу не дадут ментеше смять его ряды.
Да, разумеется, конный лучник из него никчемный. Он мог только обнажить меч и ждать, когда обе шеренги сойдутся, если, конечно, ментеше опять не предпочтут спастись бегством.
Воины Эврена не стали убегать. Те, кто находился впереди, были уверены, что засада в роще выполнит свою задачу. Слишком поздно они поняли, что Грас со своими всадниками почти одержал победу.
— За короля Олора и королеву Квилу!
В ближнем бою аворнийцы обладали преимуществом. Их лошади были больше малорослых лошадей ментеше, их кольчуги лучше защищали от ударов, чем кожаные рубахи. Теперь аворнийские всадники, выкрикивая имена богов, выбивали врагов из седел, мстя за понесенные из-за дальнобойных луков потери.
Кочевник попытался нанести Грасу удар по голове и промахнулся — лезвие просвистело меньше чем на ширине ладони от лица Граса. Король нанес ответный удар, и противник парировал его. Искры полетели от столкнувшихся в воздухе клинков. Спустя мгновение кочевник взвыл и схватился за залитое кровью лицо. Следующий удар Граса заставил его сползти с лошади в грязь.
Король рискнул оглянуться. Его люди налетели на появившихся из зарослей ментеше. На этот раз бегство казалось реальным, а не притворным: значительно меньше стрел было выпущено через плечо, чем при прошлом отступлении.
Пускаться в длительную погоню было бессмысленно.
Грас поискал взглядом трубача, и по его приказу был дан сигнал осадить лошадей. Аворнийская армия не испытывала большего удовольствия, чем при виде улепетывающих ментеше.
К Грасу подъехал генерал.
— Итак, ваше величество, им пришлось сполна заплатить за то, что они учинили на этом берегу реки.
— Верно. — Однако Грас, как и раньше, не мог не напомнить о другой стороне монеты. — Мы тоже несем потери.
— Я знаю, — согласился Гирундо. — Но мы способны делать это дольше.
— Правда? Не уверен. Потребуются годы, чтобы возродить опустошенные ими земли. Это относится и к территории, которая постоянно подвергается набегам фервингов. Что, если у нас не будет крестьян, которые могут стать солдатами или платить налоги?
— Поэтому вы подняли такой шум по поводу знати, отбиравшей землю у мелких владельцев? — спросил Гирундо.
— Конечно. — Грас понимал, что ответ не столь несомненен для Гирундо. — Либо я являюсь королем Аворниса, либо все эти бароны и графы становятся маленькими королями внутри королевства. Я не позволю, чтобы это случилось. — Он посмотрел на облако пыли, скрывавшее остатки армии ментеше. — Я также не позволю править Аворнисом этим дикарям или их хозяину.
— Вы можете остановить кочевников, особенно если поступите мудро, как сегодня, — сказал генерал. — Но как вы собираетесь остановить Низвергнутого?
Грас молчал — у него не было ни малейшего представления, как это сделать.
Король Ланиус кивнул священнику в зеленой мантии, вышедшему ему навстречу из небольшой комнатки, расположенной в дальнем углу резиденции архипастыря. Иксореус не обладал каким-либо значимым духовным саном. Белоснежная борода свидетельствовала о том, что он уже никогда не будет им обладать, и о том, что это не сильно его беспокоило. Рядом с ним Ланиус чувствовал себя более свободно, чем со многими другими людьми: оба они испытывали непреодолимую тягу к знаниям.
Секретарь архипастыря ответил на кивок так, словно приветствовал равного.
— Как всегда, в архив? — спросил он.
— Да, — ответил Ланиус. — Я хочу узнать, как изменились наши молитвы и службы с незапамятных времен.
Иксореус, прищурившись, смотрел на него. Судя по тому, как старик наклонился вперед, он плохо различал предметы на расстоянии.
