— У Жанны «Форд» отличный. Зачем ей еще одна тачка?
Бирюков недоверчиво усмехнулся:
— Не прикидывайся, Паша. Ты ведь хочешь у Мерцаловой «Форд» купить.
— Это шутка, Антон Игнатьевич, — растерянно проговорил Таловский. — У меня сейчас и денег таких нет.
— Деньги — дело наживное, а в каждой шутке доля правды есть. Или не так?..
— Ну это… как бы вам, — замялся Паша. — Был с Жанной разговор насчет «Ситроен-Ксантии». Я сказал, мол, от парней слышал, что шикарная машина, за нее не стоит жалеть и двадцати «лимонов». Ну и еще, мол, если надумаешь продавать «Форда», кроме меня, никому не предлагай. Жанна засмеялась: «Ты сначала хату себе построй». Она, конечно, права. Живу-то я в развалюхе. Пока цены на стройматериалы не взлетели до неба, надо успеть надежный теремок построить, а потом уж о «Форде» думать.
— Сколько тебе Мерцалова сейчас платит?
— Немного. Полтора — два «лимона» в месяц.
— И этого мало?
— Да нет, пока хватает. Имею в виду, что новосибирские, подобные мне, парни, в пять раз больше огребают.
— Остальные в «Марианне» как зарабатывают?
— Продавцы — тысяч по восемьсот. Иногда больше, в зависимости от выручки. Насте Весниной обычно перепадает «поллимона». Она эти «бабки» на жвачке и шоколадках прожирает.
— Ходил к ней сегодня ночью?
— Зачем?.. — будто удивился Паша.
— Чтобы не страшно одной было.
— Ах, вы вон о чем… — Таловский усмехнулся. — Измазала, дура, губной помадой окошко. Я только утром эту надпись увидел. Приехал-то ночью. К тому же долго с Жанной проговорили. Густая каша заварилась. Сегодня башка трещит, как с похмелья.
— И к какому выводу пришли?
— К нулевому. Я высказал предположение, что заложил нас автопродавец, но Жанна за него ручается головой.
Бирюков улыбнулся:
— Выходит, Паша, ты все-таки знал о покупке «Ксантии».
Лицо Таловского еще больше побагровело:
— Ну это… Антон Игнатьевич, Жанна мне рассказала о своем твердом намерении купить «Ксантию» только теперь, после случившегося. Если б она раньше от меня не таилась, я предусмотрел бы меры предосторожности. Тут большого ума не надо, чтобы сообразить, когда крупные «баксы» наличкой поворачиваются, держи ухо востро. По мелочовке только щипачи работают, а настоящие «крутые» меньше десятка «лимонов» брезгуют.
— Значит, в «Марианне» не мелочники «поработали»?
— Чудаку понятно.
— А кого ты на прошлой неделе из магазина выставил? Он хотел видеть Жанну, но ты лишил его такой возможности.
Таловский то ли изобразил задумчивость, то ли на самом деле задумался:
— Не знаю… Разве было такое?
— Говорят, было.
— Наверно, какого-нибудь навязчивого поклонника шуранул. До Жанны охотников много. Баба видная, богатая. На нее секс-гангстеры, как мухи на гов… то есть это, как на мед летят. Осточертели они Жанне. Поэтому у нее один ответ: «Паша, гони!»
— А из новосибирских «крутых» не знаешь такого, кто на нашего участкового Кухнина похож?
— На Кухнина?.. — Таловский наморщил лоб. — Был там один чурка, здорово смахивающий на Толяна, Мансур. Со своей кодлой возле железнодорожного вокзала оброк собирал. Совался вроде бы на Центральный рынок, но там менты быстро его бортанули. Где теперь шарашит, не знаю.
— На какой машине тот Мансур ездил?
— На черной «Ниссане».
— А красная «Вольво» не его?
— Не знаю, может, теперь и «Вольвой» обзавелся. «Крутые» меняют машины, как модницы перчатки.
— Артур Заливалов не из компании Мансура был?
— Все они там повязаны вкруговую, — уклончиво ответил Таловский. — Это какой Заливалов?
— Который в автокатастрофе прошлый год погиб.
— Слышал я басни про ту катастрофу. Там еще надо разбираться, кто погиб: Артур или Мансур.
— Подробнее можешь рассказать?
— Подробностей, Антон Игнатьевич, честное слово, не знаю. То, что «Икарус» превратил «Жигули» Заливалова в лепешку, это как дважды два. Но кто в тех «Жигулях» превратился в рваный мешок с раздавленными костями, по-моему, сам Бог не знает. Был слушок, будто заезжий чудик в Ордынке угнал с берега Обского моря машину Заливалова, а тот на мансуровской «Ниссане» на хвост угонщику сел и умышленно загнал его под встречный «Икарус». Месть такая, жуткая, понимаете?..
— Не пожалел даже своих «Жигулей»?
— Для Артура купить новые «Жигули», как для меня — пачку «Мальборо».
— Такой богатый?
— Фартовый сутенер.
— На продажных женщинах делает бизнес?
— На всем деньгу кует.
— Так, он погиб или нет?
— Честное слово, не знаю. Но через пару дней могу узнать полную биографию Заливалова. И о Мансуре последние сведения разведаю. Мне сегодня утром старик Купчик рассказал, что с налетчиками был мент, похожий на Кухнина. Я сразу на Мансура подумал.
— А сам Кухнин у тебя не вызывает подозрений?
— Что вы, Антон Игнатьевич! Толян — рубаха парень. Выпить любит, девок пощекотать, но с «крутыми» он не свяжется.
— Мансур в милиции не служил?
— Кажется, нет, но маскарады любит. Может и под милицию сработать. «Крутым» Шелковникова дверь не открыла бы. Это ее ментовская форма попутала.
— Паша, а как, по твоему мнению, налетчики сейф открыли? — спросил Бирюков.
— У него ж замок примитивный! Я много раз Жанне говорил: «Купи японский ящик». Там такая кибернетика, что пока сообразишь, как его отомкнуть, мозги набекрень свихнутся. А наш колупнуть — пара пустяков.
— Но открыли они очень быстро.
— Не знаю, может, заранее ключ подобрали.
— Для этого надо было пообщаться с кем-то из ваших продавцов.
— Наши девки на такую спарку не пойдут. Да и знали они, что «бабок» в сейфе нет. На кой хрен им авантюра с бумагами?.. Жанна грешит на конкурентов, мол, разорить надумали. В Новосибирске такие случаи бывали. Это страшно для тех, кто химичит с налогами. Жанне такой беды нечего бояться. С налоговой инспекцией она живет по-корешовски, да и страховку платит будь здоров какую!
— Не обратил внимание, когда Жанна выдала тебе деньги на поездку в Новосибирск, она сейф замкнула?
Таловский крутанул головой:
— Мне сейф был до лампочки. Положил в карман двести кусков и с Толяном Кухниным ушел.
— При Кухнине это было?
— При нем. Толян еще усмехнулся, мол, не опасаешься такими пачками деньги носить? Я засмеялся: «Толя, у меня чуть не каждый день по «лимону» в карманах бывает. Прежде, чем их стебанут, любому
