Однако Иллирэн и так все понял; и потому, когда Конхобар отпускал его, тот стоял уже у полога шатра. И спустя мгновение вынырнул наружу.
Конхобар оставался холоден считанные секунды.
— Ладно, если ты ему доверяешь, то я ничего не имею против, — сказал Конхобар, и его взгляд упал на оставленный в шатре артефакт.
Копье одиноко лежало на полу, словно позабытая побрякушка. Однако король Улада, судя по всему, не спешил к ней прикасаться.
— Я не доверяю эльфам. Ты ведь это прекрасно знаешь, сын мой, — прошептал Конхобар, не сводя глаз с завернутого в тряпицу артефакта. — Это достаточно вероломная и злобная раса. Да, Иллирэн как будто бы не обитатель Лунного леса... Однако кто может поручиться, что он не той же породы, что его лунные собратья?
— Ты прав, отец, эльфам доверять нельзя, — неожиданно согласился Кухулин. — Думаю, Иллирэну — тоже...
— Но ты ведь поручился за него! — Казалось, изумлению Конхобара не было предела.
— Видимо, я достойный сын своего отца, — усмехнулся Кухулин. — Я тоже разыграл небольшой спектакль.
— Поясни...
— Иллирэну что-то надо от меня. И думаю, это не копье. Вернее, и копье тоже, — поспешил поправиться принц. — Однако ему нужно что-то еще... Что-то настолько важное, что он предал своих собратьев и поклялся самой страшной эльфийской клятвой Звездного леса!.. Пока я не знаю его намерений, но уверен, что, держа его подле себя, скоро все выясню.
Конхобар подошел к Кухулину и, ничего не говоря, обнял его. Он мог гордиться сыном. Кухулин был не только превосходным бойцом и волшебником, он еще и оказался достаточно мудрым стратегом и будущим правителем. Да-да, именно так и поступают настоящие правители! Именно так... однако...
— Я горжусь тобой, — произнес правитель Улада и тут же отстранился от сына. — Правильно... Однако мне не терпится посмотреть на привезенный тобой артефакт! Разверни тряпицу.
— Но... отец! Я полагал...
— Разверни тряпицу! — немедленно разгневался Конхобар.
— Твоя воля — закон, отец, — пожал плечами Кухулин и принялся разворачивать Копье.
На Конхобара было страшно смотреть. Он как будто бы в один миг из простого человека превратился в ненасытного вампира, едва сдерживающегося от внутренних порывов. Его глаза налились кровью, руки дрожали, словно у самого горького пьяницы... Однако приближаться к артефакту король Улада и не думал.
Кухулин поднял освобожденное из холщового плена Копье и положил его на стол. Сейчас Копье выглядело совсем не так, как тогда на поляне в Звездном лесу, — величественно, нечего сказать, однако по-другому. Оно стало почти в два раза короче, черный цвет древка и жала превратился в тускло-серый, а шипы словно поникли под взорами простых смертных.
«Что-то здесь не так, — насторожился Кухулин. — Копье словно чувствует какую-то опасность...»
Однако его мысли прервал отец.
— Сын мой, — мягко, почти ласково произнес Конхобар. — Я безмерно счастлив, что ты добыл его! И у меня будет к тебе одна небольшая просьба... Пусть Копье остается пока у тебя. Ты довольно неплохо разбираешься в колдовстве и сможешь приручить этот... артефакт. А я, как ты знаешь, не способен к любому, даже самому малому волшебству... Пусть Копье побудет у тебя, — уже чуть тише повторил Конхобар.
Он хотел сказать еще что-то, однако промолчал. И, лишь слабо улыбнувшись, поспешил покинуть свой шатер...
Армия Улада, благополучно миновав границу, двигалась строго на юго-запад, к столице Лейтаны. Им почти не оказывали сопротивления — так, лишь жалкие отряды ополченцев и небольшие, лишенные достойного командования королевские сотни.
Конхобар ожидал чего-то подобного, однако чтобы настолько? Тут даже не требовалось особого воинского таланта или магии. Быть может, он зря согласился на сделку с ночной гостьей?
Но король тут же останавливал себя. Лейтана — не основная цель; впереди нурры и... Лунный лес, который он ненавидел всей душой! Правда, в существование последней Конхобар не слишком-то и верил... Однако чем демоны не шутят!
...Там, где проходили уладцы, оставалась лишь выжженная дотла земля и горы изуродованных трупов. Воины Конхобара веселились на славу! И надо отметить, нравилось это далеко не всем...
Ку-Рой был мрачнее тучи. Он знал, насколько жесток и в то же время по-военному гениален Конхобар. Но вот так... Сколько простых ни в чем не повинных поселян он убил? У скольких матерей прямо на их глазах забирали еще совсем маленьких детей и кидали их в огонь, разрывали на части?!
Бр-р!! Такого варварства он не видал уже давно!
И остальные уладцы не отставали от своего правителя. Лишь некоторые, среди которых, правда, оказался и Кухулин, которого сам Ку-Рой считал избалованным и безвозвратно испорченным юношей, держались.
«Быть может, из него все-таки выйдет толк, — обнадеживал себя мунс. — Как оказалось, не все еще потеряно... Однако если Конхобар будет продолжать в том же духе — я не выдержу. И тогда все пойдет прахом, все старания, все потуги, все многолетние вычисления и анализы... Держись, Ку-Рой. Возможно, осталось совсем чуть-чуть... Что-то подсказывает мне, что развязка будет совсем другой...»
— Гх-м-м... — вывел из оцепенения голос позади. — Повелитель... Я так больше не могу... Эти уладцы, эти твари... окончательно озверели! Я не хочу воевать на стороне таких варваров, как они!
Ку-Рой уже и так знал, кто к нему пожаловал. Однако столетия, проведенные среди людей, сделали его таким похожим на них, что он иногда и сам пугался этого.
— А... это ты, Майр, — с некоторым удивлением заметил Ку-Рой, поворачиваясь лицом к одному из своих лучших воинов. — Ты пришел мне сказать то, что я и без тебя знаю?.. Могу заверить, я думаю точно так же. И сегодня я буду говорить с Конхобаром с глазу на глаз... Мы узнали достаточно, чтобы как можно быстрее покинуть армию Улада!
Говоря «мы», Ку-Рой, конечно же, имел в виду себя лично. И объяснять такую простую истину своему самому преданному воину, естественно, не требовалось. Майр прекрасно знал, кем был его командир; он был, наверное, единственным среди простых смертных, кто был посвящен в эту тайну!
— Если повелителю потребуется мое сопровождение...
— Спасибо, друг, — тепло улыбнулся Ку-Рой, — но я уж как-нибудь сам... Не обижайся, — добавил он и, хлопнув воина по плечу, вышел на улицу.
Он шел словно во сне. Холодный зимний вечер сейчас совсем не занимал командира правого крыла уладской армии. Густой разлапистый снег, пронизывающий до самых костей сырой ветер — все нипочем. Мысли витали только вокруг его разговора с Конхобаром.
«Конхобар ведь не простит мне дерзость и неповиновение. Это достаточно жестокий и злопамятный человек, хотя такое определение подходит чуть ли не каждому третьему из их расы!.. Я уже почти полностью уверен... Однако узнать еще больше — никогда не помешает. А лучше бы посмотреть на него воочию, так сказать, своими глазами. Но Кухулин не из тех, что отдадут добытое таким тяжелый трудом, добытое потом и кровью своих лучших бойцов!..
Стоп! О чем это я?! Если не отдаст, то придется забрать силой! Это подло, однако другого выхода как будто не видно... Да и что стоят несколько жизней в сравнении с существованием этого... Несомненно, оно — абсолютное зло! Хотя это чуть ли не единственный случай, когда зло можно назвать абсолютным...»
Так размышляя, Ку-Рой дошел до королевского шатра.
По бокам у входа стояла пара воинов. И один вид их заставил Ку-Роя внутренне содрогнуться.
«Они же под действием какого-то колдовства! Не Кухулина работа — это точно, я бы узнал сразу... Но тогда кто?! Не сам же король Улада!»
В рядах армии Улада колдунов или хоть каких-нибудь захудалых волшебников не было. Лишь он и Кухулин...
Ку-Рой не мешкал. Нужные заклятия сами всплывали в его голове и, послушные воле своего хозяина,
