корме 'Лены'…
Штаб японского флота лихорадочно просчитывал время и место решительного боя с объединенными силами Чухнина и Руднева. Ведь если владивостокский отряд не удается перехватить в первые двое-трое суток после выхода из базы, а мимо броненосцев Того они уже проскочили, то Руднев может отыскать вторую тихоокеанскую эскадру первым. И у них в линии будет 7 броненосцев и 6 броненосных крейсеров. Против семи и четырех соответственно у японцев.
Начало партии осталось за русскими. Японский командующий с уважением относился к бывшему командиру 'Варяга', и еще раз отдал должное Рудневу, когда интуитивно почувствовал, что противник ведет рискованную, но согласованную игру. На выходе из восточного прохода Цусимского пролива прихватить его не удалось. Легкие крейсера, сторожившие возможный маршрут русских к Ляодуну так же ничего не обнаружили. На 'Микасе' начали склоняться к тому, что владивостокцы проскочили у них под хвостом, и идут на юг встречать Чухнина… А где он находится, пока тоже не известно. И до сих пор нет ни одного радиоперехвата!
Но Того колебался недолго. К демонам всю эту историю с десантом на Рюкю! Решение было принято: первая линейная эскадра развернувшись в 120 милях южнее островов Ики легла на курс, практически неизбежно приводящий ее к встрече с соединившимися эскадрами Чухнина и Небогатова. Камимура был срочно вызван на присоединение к флагману. Постфактум все военные аналитики и историки сошлись во мнении, что интуиция и расчет японского командующего вполне могли привести к тому, что через два дня судьба войны могла бы быть решена где-то в районе мыса Шантунг… Там она, в итоге, и решится. Но на два месяца позже.
Принятая вскоре на 'Микасе' информация о бойне купцов на рейде Кобэ-Осаки ничуть не поколебала решимости 'молчаливого адмирала'. Того был уверен, что это провокация намеренно подстроена русскими, дабы сдернуть с позиции одну из его эскадр.
Но примерно через шесть часов телеграф вновь взорвался истошным призывом на помощь: западнее пролива Токара, практически на долготе островов Удзи погибал вспомогательный крейсер 'Гонконг Мару'. Камимура должен был быть в каких-то шестидесяти милях… Того был поражен: судя по всему Руднев и в самом деле пошел к Рюкю! Пошел ведь! А раз так, то там, в полном соответствии с развединформацией, нужно ждать и Чухнина с десантом. Теперь только бы не упустить…
Следующие двое суток императорский соединенный флот пунктуально исполнял поставленную ему флотом русским задачу: ловил в темной комнате черную кошку, которой там не было.
Но всему хорошему приходит конец, и покинув район островов Дондзе (Первая эскадра пришла туда, когда сложилось впечатление, что русские, гонимые Камимурой вот вот побегут восвояси, то есть в расставленную на их пути смертельную западню), Того приказал Камимуре немедленно полным ходом идти на присоединение к главным силам двинувшимся к Циндао. Командующему первому стало окончательно ясно, что в районе Рюкю оперируют лишь два 23-узловых бронепалубника владивостокского отряда, и, следовательно, хваленая японская агентурная разведка вновь катастрофически облажалась, а сам он клюнул на заботливо подставленного живца. Камимура между тем так увлекся отловом 'Варяга' с 'Богатырем', что позволил им оттащить себя на юг аж до Окинавы…
Миттельшпиль тоже остался за русскими. Вечером адмирал Того оставшись в каюте один долго молча рассматривал узор клинка своего фамильного вакидзаси. Второй раз за семь месяцев…
Предчувствуя, что туман позволил третьей эскадре русских пройти Формозу незамеченной, японский командующий двинул дозоры на север на максимально возможной 18-узловой скорости игнорировав опасение начальника штаба по поводу запаса угля на кораблях. 'Сейчас это уже не важно. Русских нужно найти, пусть разведчики идут до полной выработки угля. Попросите Токио, чтобы англичане помогли им потом с бункеровкой. Нам сейчас НУЖНО найти русских!' Соединившись обе японских броненосных эскадры на 15 узлах начали 'бег к Циндао'. Но почти 12-часовая задержка с присоединением второй эскадры спутала все карты.
В том, что русские соединились Того уже не сомневался. И бой с ними обещал быть трудным и кровавым, куда более сложным, чем только с одной балтийско-черноморской эскадрой. Но он жаждал этого боя. На бумаге силы противника были даже чуть больше, чем у Соединенного флота, но японский командующий учитывал, что у Чухнина за спиной трансокеанский переход, что неизбежно сказалось на физическом состоянии моряков и техническом состоянии кораблей. Плюс проблема защиты обоза. К Рудневу же у него накопились особые счеты, хотя оба адмирала до сих пор ни разу не видели даже флагов друг друга.
В то же самое время самому Рудневу очень хотелось этой встречи избежать. По крайней мере пока, до Дальнего. Гвардию нужно было довезти в целости. Что в случае прибытия для выяснения проблем в отношениях адмирала Того, а прибытие это неизбежно состоится во главе Объединенного флота, становилось довольно проблематичным…
Хейхатиро Того внешне невозмутимо сидел в кресле в просторной ходовой рубке 'Микасы'. Временами японскому командующему казалось, что счет времени идет на часы, на минуты, и русские должны быть вскоре открыты… Однако времени на выдвижение третьей линии дозорных вспомогательных крейсеров от Рюкю к материку у японского флота уже не хватило. Более того, именно гибель двух таких кораблей от снарядов и торпед 'Варяга' и 'Богатыря' стала роковой. Их позиции были нарезаны в варианте переразвертывания дозора западнее, чем у четырех других менее быстроходных пароходов. И когда один из них — 'Цуруга Мару' вышел наконец в точку, где 10 часов назад в 80 милях от китайского берега должен был бы находиться утопленный 'Богатырем' 'Гонконг Мару', там, восемью часами ранее, разрезая форштевнем мутные бурные волны Восточно-китайского моря, уже прошел броненосец гвардейского экипажа 'Император Александр III', ведущий за собой вторую эскадру Флота Тихого океана. Но море, как известно, следов не оставляет…
Штаб Объединенного флота смог разобраться в положении, когда был получен доклад от дежурящего в 30 милях восточнее входа в Талиеванский залив 'Читосе'. Тот, будучи одним из лучших ходоков в японском флоте, не только смог пересчитать русские броненосцы. Учитывая, что делать ему это пришлось лавируя между падающими снарядами 'Богатыря', 'Олега' и 'Очакова' — весьма не тривиальная задача. Он смог еще и доложить об увиденном Того, а потом уйти от погони. Будь на его месте любой японский крейсер, кроме разве что его же систершипа 'Касаги', кормить бы ему рыб. 'Читосе' же отделался попаданием шестидюймового снаряда в корму.
Получив вскоре телеграмму о выходе из Артура Макарова с тремя броненосцами и несколькими крейсерами, Того осознал окончательно, что войну нужно начинать по новой. Отныне он стал обороняющейся стороной. Командующий Объединенным флотом уже морально был готов к такому повороту событий, хотя они и несколько отличались от его ожиданий. Причем даже в худшую сторону. Потому, что был упущен и последний, пусть крошечный шанс перехватить Чухнина и Руднева до соединения с Макаровым…
Когда вчера, в рассчитанное им время доклада об обнаружении владивостокских крейсеров или 3-й тихоокеанской эскадры так и не поступило, для командующего Соединенным флотом все стало ясно. Вопреки предложению начальника штаба и его офицеров продолжать идти к Шантунгу и далее к Артуру полным ходом, Того улыбнувшись приказал сбросить ход до 12 узлов и не насиловать механизмы.
— Успокойтесь, господа, успокойтесь. Нам до Артура почти полтора суток, а птичка наша, я полагаю, уже упорхнула за Шантунг. Завтра русские будут служить благодарственные молебны. Сегодня наши боги были к нам холодны… Так что, все начинаем сначала. Новый расклад таков: сейчас у русских на шесть линейных судов больше. То, что случилось — это прекрасная иллюстрация высказывания Сунь Цзы о том, что самая лучшая победа это та, ради которой не просвистела ни одна стрела…
Того сделал паузу, собираясь с мыслями, а затем продолжил:
— Нам противостоит чрезвычайно опасный и достойный противник. Разбить его — высшее счастье и честь для сынов страны Ямато. Сегодня, однако, мы оказались не на высоте. В первую очередь я… Что касается чести флота и штаба, не беспокойтесь. Я сам отвечу перед Императором за эту неудачу…
Потом Того признавал, что поступи он согласно мнения штабных и командира 'Микасы', шанс прихватить русских у него все-таки был. Более того, послевоенный анализ времени и прокладок русской эскадры и японского флота показал, что в тот вечер был момент, когда концевые корабли русских колонн и один из японских крейсеров — 'Цусиму' — шедшую на правом фланге дозорной завесы впереди Того,
