Аванесов составлял распорядок дня на корабле, а ведь это должно было делаться еще на берегу, до выхода в поход».
На осмотр матчасти отводилось 15 минут. Можно себе представить, что это был за осмотр, с учетом объема АПЛ пр.685.
В марте 1989 г. свидетель с капитаном 3-го ранга Максимчуком спланировал проверку того, как личный состав после смены с вахты осматривает материальную часть. Оказалось, что или вообще не осматривал, либо осматривались формально.
Такая формальность как запись в вахтенный журнал об осмотре матчасти ПЛ сдающей вахтенной сменой часто не делалась. Он неоднократно был свидетелем того, как помощник командира капитан 3-го ранга Верезгов не разрешал начинать просмотр кинофильма до тех пор, пока сдавшая вахтенная смена не делала соответственную запись в вахтенном журнале об осмотре.
Свидетель отмечал, что расхолаживание и бесконтрольность со стороны командования начались с первых недель плавания на боевой службе:
«После того, как были зафиксированы несколько контактов с подлодками вероятного противника, начались поощрительные просмотры кинофильмов, теперь они смотрелись почти каждый день и не по одному разу, а дважды. После этого, как правило, играли в домино. Зато утром в ЦП вахтенная служба в своем большинстве дремала. Лично я неоднократно будил во время вахты офицеров, которые спали прямо за пультами. Некоторые, чтобы не уснуть, занимались отработкой спортивных упражнений. Оператор пульта ОКС мичман Каданцев в целях подготовки к семинару занимался конспектированием первоисточников марксизма-ленинизма. У акустиков, как правило, наушники надевались не на оба уха, а на одно, во время вахты им ничего не составляло пить кофе или чай и слушать не только море, но и то, что говорилось в отсеке».
11. Авария 7 апреля 1989 г. в 10.30, согласно записям в черновом вахтенном журнале, К-278 шла на глубине 386 м со скоростью 8 узлов.
Далее в этом журнале указано:
«11.00. Руль 5° на левый борт. Курс — 222°. Отсеки осмотрены. Замечаний нет. Содержание водорода — 0,2 %. Система батарейной вентиляции в режиме дожигания водорода. Вакуум равен 35 мм вод. ст.»
«11.03. Курс — 222°. Подать ЛОХ в VII отсек!».
В соответствии со ст. 20 «Руководства по борьбе за живучесть подводной лодки» (РБЖ-ПЛ-82), первый обнаруживший возникновение пожара в отсеке или другие ситуации, способные привести к пожару, взрыву, поступлению воды внутрь прочного корпуса, аварии оружия и технических средств, обязан голосом объявить аварийную тревогу в отсеке, немедленно доложить о месте и характере аварии в ЦП и принять меры по локализации аварии и борьбе с ней.
Фактически, как следует из показаний В. В. Геращенко, К. А. Федотко, А. В. Третьякова, С. А. Дворова и В. А. Грегу-лева, записи в «черновом» вахтенном журнале не отражают действительного развития событий на подводной лодке 7 апреля 1989 г. в период с 10.35 до 11.03.
В. В. Геращенко:
Так, согласно показаниям свидетеля В. В. Геращенко, в 10.35 он заметил изменения режима работы основной электрической сети корабля:
«7 апреля 1989 г. я нес вахту в гиропосту в третьей смене по боевой готовности № 2 подводная, т. е. с 8до 12 часов. Примерно в 10.35я увидел на приборе системы питания красный транспарант, сигнализирующий об отключении питания навигационного комплекса. Я начал проверять параметры по всем видам электропитания комплекса, и оказалось, что навигационный комплекс переключился на питание с другого борта, а на том борту, к которому он был подключен ранее, электропитание вообще пропало.
Переключение питания навигационного комплекса с борта на борт произошло в промежутке с 10.30 до 10.40.
Примерно в 10.40 параметры электропитания навигационного комплекса начали меняться, и примерно в 10.45 я доложил обо всем этом в ЦП.
После моего доклада лейтенант Федотко мне сказал, что у электриков что-то случилось, смотри за навигационным комплексом внимательно.
После этого, примерно через две-три минуты, взвыли вентиляторы судовой системы вентиляции, что означало колебания по напряжению в основной судовой сети.
Тогда я еще подумал: «Чем там они занимаются, в центральном посту?» На часах гиропоста было 10.50.
Сразу же после этого я поднялся в ЦП и увидел следующую картину.
Все сидели на своих местах. Командир — капитан 1-го ранга Ванин дремал в своем кресле.
На пульте управления электроэнергетической системой у старшего лейтенанта С. Е. Маркова все было в красном цвете, т. е. на табло выпала практически вся аварийная сигнализация. При этом Марков очень быстро давил на кнопки и ключи на своем пульте.
Никто в ЦП на это не обращал внимания, и только Юдин пытался связаться с кормовым отсеком.
Кто и чем занимался еще, я не помню, однако помню, что все сидели на своих рабочих местах. Увидев такую обстановку, т. е. начавшуюся суету Федотко, Маркова и Юдина, я вернулся обратно к себе в гиропост.
В 11.02 помощник командира капитан-лейтенант Верезгов дал команду о подъеме личного состава.
Примерно через две-три минуты капитан 1-го ранга Ванин (это я помню хорошо) объявил: «Аварийная тревога. Пожар в VII отсеке».
К. А. Федотко:
Свидетель К. А. Федотко по начальному периоду аварии заявил, что 7 апреля 1989 г. с 4.00 до 12.00 он стоял вахтенным штурманом и находился в ЦП корабля.
«Примерно до 10.30 ничего существенного не происходило. После 10.30, ближе к 11 часам, вахтенный штурманский электрик В. В. Геращенко доложил мне по трансляции о том, что параметры навигационного комплекса стали меняться.
Я быстро просмотрел ячейки сбоев работы навигационного комплекса и обнаружил, что они «обнуляются». Это означало, что Геращенко занимается устранением неисправностей в навигационном комплексе.
Во время проверки ячеек комплекса я увидел, что начались провалы по напряжению.
Я быстро посмотрел в сторону, где за пультом ЭЭС нес вахту старший лейтенант С. Е. Марков, и увидел, что он работает на «Онеге» далеко не в спокойном режиме. Я видел, что он был чем-то сильно озабочен. Я также увидел озабоченное лицо капитана 3-горанга В. А. Юдина, который повернулся к Маркову и смотрел за его работой.
Увидев все это, я сразу же понял, что что-то случилось на корабле.
После всего увиденного я по трансляции связался с Геращенко и сказал ему, чтобы он внимательно смотрел за навигационным комплексом, т. к. у электриков что-то случилось.
Провалы по напряжению продолжались, и это отражаюсь на моем штурманском пульте.
Через несколько минут из гиропоста пришел Геращенко. Вид у него был возмущенный».
С. А. Дворов:
Свидетель С. А. Дворов, командир турбинной группы второго экипажа, сообщил, что в 10.40 никаких
