— Поезжай, падло, я догоню и обгоню все равно и тебя и всех. Поезжай!
Сергей с испугом поглядел на побледневшего в ярости Барышева, махнул рукой и сел на велосипед.
Барышев смотрел ему вслед и вдруг заметил, что у Сергея под седлом привязана запасная велотрубка. Может, он даст?
— Серега, — закричал Барышев, — Серега!
Но Сергей не слышал его или не хотел слышать. Этого Барышев не знал. И тогда он замычал от ярости, швырнул велосипед и сел на землю.
В это время рядом с ним остановилась «Волга».
— У Акбара прокол! — крикнул Володя. Он это видел издали. И видел, как уехал Сергей и как бросил велосипед Барышев.
Смирнов схватил велотрубку и запасное заднее колесо и выскочил из машины.
— Акбар, миленький, быстрее!
— Он не падал? — спросил врач.
Володя отрицательно покачал головой.
А Барышев не верил своим глазам. Володька словно с неба свалился! И в руках у него запаска. Барышев быстро перевернул велосипед, отжал зажимы эксцентриков и одним ударом вышиб колесо. Его тотчас подхватил Смирнов.
— Акбарушка, скорее монтируй и пошел, — торопливо говорил Володя. — Разрыв минут в шесть. Ты должен успеть…
— Смирнов, поехали! — закричал врач.
— Сейчас!.. Будь здоров, Акбарушка!
Володя на ходу вскочил в машину. «Волга» развернулась, Володя приветственно помахал Барышеву рукой и вдруг заметил, что рядом с ним на сиденье катается бачок с водой.
— Вода! — взмолился Володя. — Я ему не передал…
— Все, — сердито сказал врач. — Возвращаться не будем. Так он, значит, не падал?
— Нет! — ответил Володя и тут же сообразил, что надо было сказать «да», чтобы возвратиться и передать Барышеву бачок. Но уже было поздно.
VIII
Глаза Владислава Николаевича устали от напряжения, которое они испытали за сегодняшний день. Но глаза его по-прежнему были зоркими. Тренер хорошо видел, что Иван, Виктор и Славка-капитан честно работали, когда бывали лидерами, и, стараясь тратить как можно меньше сил, уходили за спины товарищей. Ребята шли вразбивку: свой, чужой, свой, чужой… Такой прием гарантировал их от внезапного рывка противника. Группа шла в резвом, но ровном темпе. Скорость не падала ниже сорока километров в час.
И вдруг тренер почувствовал, что скорость гонщиков возросла. Не намного, но возросла. Он забеспокоился. Многолетний опыт подсказывал ему, что возникли новые обстоятельства. Какие?
Владислав Николаевич встал во весь рост и, управляя мотоциклом стоя, посмотрел вперед, свистнул.
— Что такое? — спросила Лиля.
— Кажется, Барышев или этот, мастер. Не пойму, кто именно. Лиленька, у вас зрение лучше.
— Сейчас посмотрю.
Лиля приподнялась с седла, стараясь увидеть того, кого начала нагонять группа. Увидела она и «Скорую помощь», которая мчалась навстречу группе гонщиков.
— Владислав Николаевич, Акбар! Это Акбар…
Через минуту и тренер увидел, что группа нагоняет Барышева. А когда они проезжали мимо «Волги», услышали голос Смирнова:
— Владислав Николаевич, у Акбара был прокол заднего! Я отдал ему запасное колесо!
Гонщиков и Барышева разделяли не более двухсот метров.
75-й километр. Гонщики настигали Барышева. Ему казалось, что он слышит их прерывистое дыхание. И он боялся оглянуться, боялся потерять время. Он видел перед собой лишь убегающую ленту шоссе, а впереди — полосатую поворотную тумбу.
Алексей думал: «Я должен удержаться. Я должен повернуть раньше, чем они настигнут меня. Я должен после поворота резко набрать скорость и уйти от них».
Барышев скосил взгляд на левую руку, на часы.
«Осталось восемь минут, — думал он. — До переезда от поворота чуть больше пяти километров. Восемь минут и пять километров. Восемь минут и пять километров. Надо раньше прийти к переезду, проскочить его до поезда. И тогда они останутся с носом. Я скроюсь из глаз, сумею догнать Серегу».
Акбар сделал безупречный поворот, потеряв при этом совсем мало скорости. Это придало ему уверенности. После поворота он встал на ноги, пошел «танцовщицей», развивая скорость. Это был длинный и очень бурный рывок в его стиле. В конце рывка мимо него к повороту пронеслась группа. Кто-то из спартаковцев орал:
— Поворот! Тормози, ребя…
Тренер понял, что Барышев хочет отыграться на повороте. И одобрил его решение.
— Он очень технично делает повороты, — сказал тренер Лиле и стал тормозить, потому что поворотная тумба была уже близко. Мотоцикл остановился. Владислав Николаевич не стал глушить мотора. Он отметил чистый разворот Барышева, его последующий рывок и довольно улыбнулся. Затея Алешки удалась. А потом тренер увидел гонщиков, подходивших к повороту, беготню судей около поворотной тумбы и…
— Завал! — отчаянно крикнула Лиля.
Да, это был завал. Первый гонщик, в черной майке, не рассчитал, круто завернул руль и вылетел из седла. Те, кто шел за ним, падали поочередно. Лишь четверо гонщиков (среди них двое трудовцев) сумели избежать падения. Они объехали упавших, закончили разворот и резко набрали скорость. Еще двое спортсменов быстро поднялись, вскочили на велосипеды и бросились следом…
Тренер включил скорость, отжал сцепление, и «Симсон» зарокотал. Владислав Николаевич помчался к повороту. Через 10 секунд он был у поворотной тумбы. Врач уже осматривал Ивана. Два других гонщика спешно натягивали новые трубки. А еще один, из «Буревестника», целый и невредимый, горестно смотрел на помятое переднее колесо своего велосипеда.
— Владислав Николаевич!
— Да.
Перед Владиславом Николаевичем стоял представитель команды «Буревестник». Он с мольбой сложил руки на груди.
— Владислав Николаевич, если ваш, который упал, не пойдет, дайте колесо с его машины!
Старый Дик шагнул к Ивану.
— Ваня, ты сильно?
— Я пойду…
Тренер быстрым взглядом окинул Ивана. Тот был в плачевном состоянии: ссадины на руках, на плече и на боку, трусы порвались. Иван с трудом поднял правую руку и сказал:
— Плечо вот маленько…
Врач:
