событий и судит о них с чужих слов. Только вы, Маша, можете пролить свет на эту загадку. Я имею в виду смерть Вершинина.
– Господи! Опять… Напрасно я надеялась найти покой, – вздохнула Симанская. – Думала, уеду, затеряюсь в большом городе, забуду все! Видно, кровь не смоешь.
Она замолчала, сдерживая слезы.
– Почему вы уехали из Кострова? – спросил Всеслав.
– Разве непонятно? На меня легла вина за смерть Сережи. Он был… Ах! Какая разница? Главное, он погиб из-за меня. Потом… расстроилось мое замужество. Это, конечно, нельзя сравнивать… ни в коем случае. И вообще… мне опостылел Костров, где все сразу становится всем известно, где каждый твой вздох превращается в достояние молвы, где… словом, вам не понять. Вы живете в Москве и можете целый день ходить по улицам, ездить в городском транспорте и ни разу не встретить ни одного знакомого. Счастье!
Смирнов не стал спорить.
– Какие отношения у вас были с Вершининым?
– Никаких… С моей стороны ничего серьезного, а с его… влюбленность. Он пытался ухаживать за мной. Это все. В тот… вечер, когда его… убили, Сергей позвонил в школу и сказал, что ждет меня в парке, в беседке. Я удивилась. Уроки у меня закончились, я собиралась идти домой, и вдруг… его звонок.
– Вы согласились прийти на встречу?
– Да. У него был взволнованный голос, даже как будто недовольный… вроде мы договорились обсудить нечто важное, а я задерживаюсь. Но такой договоренности не было, я хорошо помню. Поэтому и решила пойти, выяснить, в чем дело. А когда приблизилась к беседке… мне стало не по себе. Я увидела, что Вершинина там нет… рассердилась, потом испугалась. В той части парка темно, безлюдно… Все же я подошла поближе. Он лежал, уже чуть присыпанный снегом. Я закричала… остальное помню плохо, как сквозь туман, дурноту.
– Постарайтесь восстановить в памяти, что было потом? – попросил Всеслав.
В проникающем через шторы свете лицо женщины выглядело измученным. Она долго молчала.
– Приехала милиция, – наконец заговорила Симанская. – Они заподозрили, что это я убила Сережу. Разве не глупо? Я даже не подходила к нему… Если бы не снег и отсутствие моих следов рядом с трупом, не знаю, чем бы все это кончилось. Через день арестовали Андрея Чернышева, но и его пришлось отпустить.
– За отсутствием доказательств?
Маша кивнула.
– Андрей повздорил с Вершининым на вечеринке, они подрались. Вот подозрения и упали на Чернышева: дескать, он из ревности убил Сережу. Только никаких улик не нашли. Мало ли кто с кем ссорится? Отпечатков пальцев на ноже не оказалось…
– А каким был нож? – перебил ее сыщик.
– Тогда, вечером… я не рассмотрела. Ужасно испугалась, расстроилась, ничего вокруг не видела, не слышала. Мне потом следователь тот нож показывал – похож на охотничий. Точно не кухонный. А вообще- то я в этом не разбираюсь.
Она закашлялась. Пережидая приступ кашля, Всеслав обдумывал следующий вопрос.
– Почему вы решили уехать именно в Москву, к Римме?
– Мы близкие подруги, – со вздохом объяснила Симанская. – Самые близкие. Это может показаться странным, но только на первый взгляд. Наша дружба началась с первого класса и продолжается по сей день. Она основана на глубокой, искренней симпатии друг к другу, лишенной какой-либо корысти или расчета. Такие отношения в наше время редкость – как между мужчиной и женщиной, так и между друзьями. А что вообще притягивает одного человека к другому? Загадка… достойная философского спора. Ну, по поводу Москвы могу сказать, что я выбрала этот город по двум причинам. Во-первых, здесь живет Римма; во-вторых, здесь не живет мой бывший жених Руслан. Не хочу больше встречаться с ним – ни намеренно, ни случайно. После всех этих ужасных происшествий наше совместное будущее невозможно.
– Вы объяснились с ним?
– Нет. Просто уехала. Бывает, нельзя поступить иначе.
Смирнов согласно кивнул.
– Не мог ли ваш… Руслан устроить разгром в квартире, чтобы отомстить вам за разрыв?
– Ни в коем случае, – уверенно ответила Маша. – Руслан очень уравновешенный, интеллигентный человек, он занимается наукой, а профессия накладывает отпечаток на поведение людей. Исключения только подтверждают правило. Кроме того, Руслан не знал адреса Риммы, мы с ним вообще не говорили о ней. Наше знакомство было коротким и бурным и закончилось так же внезапно, как и началось. Нет, Руслан не стал бы.
– Римма говорит, что разбросанные вещи и особенно пятно крови произвели на вас гнетущее впечатление…
– А вы что, обрадовались бы, придя домой и застав такое? – перебила его Симанская. – Хотя… Римма права, у меня началась истерика, когда я это увидела. Знаете, в Кострове у нас с мамой частный дом, построенный покойным отцом, – мы очень им дорожим как памятью. Однажды мама ушла к своей приятельнице, а Руслан провожал меня из школы… мы хотели устроить праздничный ужин, но застали в доме похожую картину: кто-то выбил стекло в гостиной, влез внутрь и все перевернул вверх дном! Было жутко увидеть в доме такой бедлам… Может, поэтому я пришла в ужас, когда нечто подобное произошло здесь. Правда, в Кострове пятна крови не было.
Мария Варламовна умолчала об оскорбительном слове, написанном красной губной помадой на ее любимом зеркале. Зачем постороннему человеку эти отвратительные подробности?
– У вас тогда что-нибудь пропало? – спросил сыщик.
