– А как ты узнаешь, что умер?
У него даже аппетит пропал от ее вопроса.
– Вижу, с тобой еще рано говорить о таких вещах! – заключила Астра и принялась за бутерброд.
Он с немым возмущением наблюдал, как она ест.
– Значит, покойный Лианозов хотел стать хозяином времени? – не выдержал Матвей. – И для этого ему понадобился Кинжал Зигфрида?
– Ты не поймешь, – небрежно бросила она.
Он отхлебнул чая, обжегся и разозлился. Его принимают за идиота. Обидно.
– Сам виноват, – подняла невинные глаза Астра.
Было непонятно, относятся ее слова к неосторожному действию Матвея или к его словам. Он сердито сдвинул брови.
Астра как ни в чем не бывало заговорила о вполне реальных событиях:
– Профессор вдруг ощутил свою причастность к бесценной реликвии. Им завладело желание отыскать клинок и хотя бы подержать в руках. Он мог узнать о кинжале двумя путями. Устанавливая степень родства с нефтепромышленниками Лианозовыми, наткнуться в архивных документах или в частной переписке на упоминание о магической вещи. И второе: желая добыть осязаемые доказательства своей сомнительной с точки зрения коллег теории, ученый пустился на поиски предметов, которые раньше принадлежали иному миру и каким-то образом попали сюда. Кинжал Зигфрида, оказывается, уже имел отношение к фамилии Лианозовых, и профессор воспринял это как… перст судьбы!
Последние слова прозвучали несколько театрально.
– Складно! – с той же интонацией подхватил Матвей. – Предлагаю третий вариант. Профессор от перенапряжения и углубления в излишне тонкие материи тронулся умом. Отсюда и поиски несуществующего оружия несуществующего героя. Вряд ли Зигфрид и прочие персонажи эпоса древних германцев имеют исторические прототипы.
– Никто этого и не утверждает.
– Откуда же взяться кинжалу?
– Я же сказала – из другого мира.
Он комично сморщился и схватился за голову:
– Опять пришельцы! Чужие…
Астра непоколебимо стояла на своем:
– Можешь смеяться сколько угодно. Но о чем же тогда повествуют саги? Неужели люди тысячелетиями передают из уст в уста пустые выдумки?
Матвей предпочел уступить:
– Допустим, ты права. И что же дальше? Лианозов десять лет как мертв. Нашел он кинжал или нет?
– Шестопалов говорит: поначалу профессор делился с ним информацией, а потом перестал, замкнулся в себе. Из-за насмешек.
– Видишь, не одному мне смешно.
– Шестопалов сожалеет, что не принимал слова Лианозова всерьез. Но теперь уже ничего исправить нельзя. Остается только догадываться, чем закончились поиски реликвии. Профессор думал, что кинжал находится в Алтуфьеве, где-то на территории усадьбы.
Убийство егеря не шло у Астры из головы, и она то так, то этак пыталась привязать его к профессору Лианозову. За что Лычкин поплатился жизнью? Почему спустя столько лет? Возможно, у них с напарником в самом деле произошла ссора, закончившаяся потасовкой, и…
«Не уводи себя в сторону, – нашептывал внутренний голос. – Егерь погиб не случайно, не в пьяной драке!»
Перед внутренним взором Астры возник двор Шестопаловых, столик под яблоней, растянувшаяся в тени собака, небритое круглое лицо хозяина, его цепкие глаза под выступающими дугами бровей, руки в красных пятнышках.
– Пчелы кусают, – заметил он ее взгляд. – Я уже привык. Неприятно, зато полезно для здоровья.
Несколько таких же пятнышек было и на лице. Жужжание пчел, которые вились вокруг цветущих деревьев и над столом, привлеченные запахом варенья, на что Астра до сих пор не обращала внимания, теперь вызывало беспокойство.
– Где ваши ульи? – с легким испугом спросила она.
– Там, в конце сада. Не бойтесь, пчелы вас не тронут. Они собирают мед, и вы их не интересуете. Только не делайте резких движений, они этого не любят.
– Вам говорит о чем-нибудь фамилия Куприяновых?
Пасечник задумчиво помолчал.
– Что-то знакомое… Если нетрудно, задайте наводящий вопрос. Это как-то связано с профессором?
Астра попала впросак. Из-за пчел она забыла о своей роли журналистки, собирающей материал для статьи.
– Да, конечно. Я… как-то писала очерк о купеческих династиях. Куприяновы – одна из них. Владельцы текстильных фабрик.
На лице Шестопалова застыло недоумение.
– Впрочем, неважно, – спохватилась гостья. – Дело в другом. Какая-то ветвь Куприяновых породнилась с ветвью Лианозовых. Вы понимаете? Возможно, именно гены обуславливают особенности интеллекта. Я бы хотела подкрепить эту гипотезу фактами.
Она несла такую ахинею, что уши горели от стыда. Но деваться было некуда.
Бывший ученый хмыкнул:
– Нефть и текстиль? В союзе дали талантливого физика? Оригинальная мысль. Или несусветный вздор. Куприяновы… Кажется, припоминаю. Такая большая вывеска: «Куприянов и партнеры». Неужели речь идет о…
Пчела села на руку Астры, и та оцепенела, не сводя глаз с мохнатого тельца и прозрачных крылышек с золотистыми прожилками.
– Не двигайтесь… – посоветовал Шестопалов. – Она сейчас улетит.
Так и произошло. Гостья с облегчением перевела дух, а хозяин продолжал:
– Речь идет о том самом Куприянове? Который разбогател на цветных металлах, а потом основал собственную компанию? Воистину, гены предпринимательства передаются из поколения в поколение. Однако о профессоре этого не скажешь. Он был бескорыстным человеком и жил исключительно наукой, своими теориями, отдаваясь им без остатка.
– Прошли годы. Вы могли забыть некоторые подробности. Не встречался ли Дмитрий Лукич с кем-нибудь из Куприяновых? Возможно, с самим главой семейства?
– Почему бы и нет? – задумчиво предположил пчеловод. – Но мне об этом ничего не известно.
На крыльцо дома, опираясь на костыли, вышла жена Шестопалова.
– Сейчас иду, Наденька! – крикнул он, вставая. – Простите. Моя жена – инвалид с детства, без костылей шагу ступить не может. Я должен помочь ей добраться до гамака. Когда я уезжаю, она не выходит из дома. Однажды она спускалась по ступенькам, упала и сломала руку. К сожалению, ей приходится оставаться одной: сиделка нам не по карману. Я сам продаю мед – перекупщики платят копейки, а продукты пчеловодства – наш основной источник дохода.
– Макс…
– Уже иду, дорогая!
Астра смотрела, как он бережно поддерживает супругу, помогая дойти до гамака, укладывает ее, прислоняет костыли к толстому стволу груши.
– Она любит дышать свежим воздухом в тени сада, – сказал Шестопалов, провожая гостью к калитке. – Если бы я продолжал научную карьеру, жизнь Нади была бы совсем грустной. Я с утра до вечера торчал на работе! Теща жила с нами, а когда она умерла, пришлось квартиру в Москве поменять на этот дом с пасекой.
Собака, виляя хвостом, бежала следом за хозяином.
…Астра как будто еще раз побывала в Луговом, перебирая в памяти разговор с Шестопаловым.
