На этом запись в тетради обрывалась. Ева пролистала ее до конца, но обнаружила только несколько афоризмов и стихотворений. Больше ничего личного.
Прочитанное не давало ей покоя, создавая в воображении причудливые образы, которым Ева не могла найти объяснения.
– Нужно побыстрее найти Глеба, – пробормотала она. – Здесь что-то не так...
Всеслав размышлял над словами Евы об этрусских обрядах, жрецах-
С самого утра он отправился на выставку, чтобы в который уже раз поговорить с Черновым. Тот увидел сыщика, побледнел, затем покрылся красными пятнами.
– Опять он?! – прошипел хозяин «Галереи», выпучивая свои блестящие карие глаза.
Выставка пользовалась успехом. У входа стояла очередь. Организаторы устроили на улице лоток, с которого продавались буклеты. У лотка тоже было оживленно. Более дальние подходы к помещению выставки оккупировали продавцы газет, рекламирующие последние сенсационные новости: «Загадочная смерть художника», «Месть этрусских богов» и тому подобные набранные крупным шрифтом заголовки на передовицах мелькали в руках торговцев.
Известие о странной гибели Рогожина в глухой подмосковной деревушке Ключи вызвало невиданный наплыв посетителей. Повсюду сновали корреспонденты, щелкали фотоаппараты.
Чернов и Шумский не ожидали такого успеха. Они запоздало пытались извлечь из сложившихся обстоятельств коммерческую выгоду. Смерть Рогожина избавляла их от многих неприятностей – от необходимости разыскивать художника, отвечать за его непотребное поведение перед Геннадием, объясняться по поводу кражи. И – самое главное! – теперь они смогут беспрепятственно продать копию «Нимфы», если картина не будет найдена. Только сам Рогожин смог бы уверенно распознать подделку. Пришлось бы сулить ему деньги, уговаривать... А характер у Саввы был дурной, задиристый. Кто знает, как бы он себя повел?
В зале прохаживалось множество людей, стоял шум, гул голосов. На месте украденной «Нимфы» был прикреплен к стене букет желтых лилий.
– Красиво... – одобрил Всеслав.
Он ловко пробрался сквозь толпу к Анисиму Витальевичу.
– Это опять я! – поддел он искусствоведа.
– Разве мы не ответили вчера на все ваши вопросы? – сердито прошептал господин Чернов.
– У меня появились новые, – невозмутимо сказал сыщик.
Вчера Смирнов приезжал на выставку и сообщил Чернову о смерти Рогожина. Тот был поражен. Этого он не предполагал, но по мере осознания трагического факта понял: подобный исход дела ему только на руку.
Затем сыщик побеседовал с Шумским и Ляпиным. Оба признались, что за два дня до открытия, будучи в Лозе и разыскивая художника, они действительно заходили к Лосевым, и старуха рассказала им о домике в Ключах.
– Вы ездили туда? – уточнил сыщик.
– Конечно... только никого не застали. Дом был заперт.
– Откуда вы узнали про Лосевых?
– Рогожин учился в Москве, у него есть в городе знакомые, друзья, – объяснил Шумский. – Правда, он отличался замкнутостью и ни с кем не поддерживал тесных взаимоотношений... но один художник, с которым Савва общался, все же нашелся. Это Константин Панин, пейзажист. Они изредка встречались, показывали друг другу новые работы. Панин иногда помогал Савве продавать кое-что. У него в Москве есть своя клиентура, ну, и туристов здесь много.
– Почему вы не дали мне координаты этого Панина? – рассердился Всеслав.
– Мы сами к нему наведались. Он почти ничего о Савве не знает... Несколько раз ездил к нему в Лозу, там и познакомился с Лосевым. Рыбачили вместе. Вот и все. Как бы это могло вам помочь?
– Позвольте мне самому решать, что может помочь в расследовании, а что нет! Про Лосева почему скрыли? Про дом в Ключах?
– Но мы же там были! – неуклюже оправдывался Федор Ипполитыч. – Рогожина в доме не оказалось. Зачем еще вам туда ездить?
Господин Смирнов чудом сдержался. Что после драки кулаками махать?!
– Ладно, – вздохнул он. – А на какой машине вы ездили в Ключи?
– На «Мазде», – удивленно ответил Ляпин. – У нас на фирме только она одна. Когда много чего перевозить надо, мы арендуем машины, а так... на своей управляемся.
Всеслав понял, что охранник говорит правду. Именно их синюю «Мазду» и видел пастух. Было это двадцать первого августа, во вторник. А двадцать третьего Рогожин покончил с собой. Остается вопрос: застали они художника в Ключах или нет? Вдруг – застали, попытались о чем-то договориться, поссорились и... Они могли приехать и расправиться с художником на следующий день, вернее, на следующую ночь! Тем
