в сильный мороз. Ни Тина, ни Людмилочка так и не поняли, почему Никита не рассказал им все, что знает. Самое удивительное, что их это сейчас уже не волновало. Видимо, у каждого человека существует некий предел, после которого вызвать какую-либо реакцию практически невозможно. Это как полный стакан, в который больше не нальешь ни капли.
Утром Сиур приехал за Тиной, чтобы отвезти ее на работу. Она молча собралась, пошла за ним, села в машину. Такое безразличие показалось ему неестественным. Неужели, шок от вчерашнего происшествия еще не прошел? Они всегда чувствовали друг друга, как будто были одним целым. Но сегодня Сиур ощутил холодную непроницаемую стену вместо того тепла и нежности, к которым успел привыкнуть. Ему стало не по себе, как будто чье-то ледяное дыхание ударило в грудь. Показалось, что он теряет что-то очень важное, дорогое, может быть, даже более ценное, чем сама жизнь.
– Что с тобой? – спросил он, выруливая на трассу, уже полную машин.
Она долго думала, прежде чем ответить.
– Наверное, я просыпаюсь.
Он не понял, но переспрашивать не стал. Непривычное напряжение, которого никогда раньше не было между ними, почти осязаемо разливалось по салону.
– Когда мы с тобой встретились, я все перепутала…
– Что?
– Ну… я сон приняла за действительность. Я думала, что такое бывает между мужчиной и женщиной не только в сказках. Я позволила тебе обмануть меня. Ты не виноват… Наверное, я сама слишком хотела этого…
Сиур собрался возразить ей, но не успел. Его отвлек сигнал мобильного телефона.
– Слушаю.
Звонила Татьяна Бардина, прекрасная мотоциклистка, – Тина сразу поняла, что это она, по тому неуловимому изменению в лице Сиура, которое он пытался скрыть от нее.
Сиур действительно был раздражен звонком Татьяны. Момент она выбрала совсем неподходящий.
Госпожа Бардина настаивала на немедленной встрече.
– Я не могу ждать! – взволнованно говорила она. – Приезжай немедленно! Сегодня ночью в моей квартире кто-то побывал!
– Откуда это известно? – спросил Сиур, произнося нейтральные фразы, чтобы Тина не поняла, с кем он разговаривает.
Ему не хотелось лишний раз расстраивать ее. Тем более, что с Татьяной у него действительно ничего не было, кроме деловых отношений. Но…складывались они как-то очень уж бурно, непредсказуемо. И Тина нервничает. Ему не нравилась ситуация, а изменить ее он не мог. Сиур не любил оправдываться и никогда не делал этого. Теперь получалось, он должен объяснить Тине, что у нее нет ни малейшего повода для сомнений, ни малейшего… Он представлял, какой у нее при этом будет насмешливо-недоверчивый взгляд, и слова застревали у него в горле. Но хоть что-то сказать, как-то объясниться он должен.
Сиур повернулся и поймал как раз точно такой ее взгляд, о котором подумал. Она все поняла: и что ему звонит госпожа Бардина, и что Сиур пытается скрыть это от нее. Он понял даже то, что она испытывает чувство неловкости за него, за его неуклюжие приемчики, за его желание избежать разговора… Он с трудом сосредоточился на том, что говорила Татьяна, пропустив половину ее речи.
– …а там кровь… – уловил он, включившись. – Целая лужа! Представляешь? Прямо посередине гостиной!
– Кого-то…убили? – уточнил он, бросив косой быстрый взгляд на Тину.
Она отвернулась и смотрела в окно на падающие с небес крупные хлопья снега, на покрытую льдом Москву-реку, на деревья в белых пушистых шапках…
– Нет! Слава Богу, нет! – почти закричала Татьяна. – Это и странно. Откуда такое количество крови? И почему в моей гостиной? Кто это мог сделать? Значит, кто-то спокойно разгуливает по моей квартире, когда пожелает, и делает что хочет! По-твоему, кто-нибудь знает, что этому…неизвестному придет в голову в следующий раз?
– Нужно получше закрывать дверь, – сказал Сиур, чтобы хоть что-то сказать.
Состояние Тины и тупик, в который зашли их отношения, волновали его сейчас гораздо больше, чем происшествие у Бардиной. Даму кто-то пугает! Обычный прием. По-своему, это хороший признак, – если бы хотели убить, убили бы, а раз пугают, значит…
– Ты приедешь? – нервно настаивала Татьяна.
– Сейчас не смогу! Работа. Попозже…
Тина делала вид, что ее это не касается. Самое удивительное, что она и правда ничего не чувствовала, – ни боли, ни досады, ни ревности, ни разочарования, – совсем ничего. Она сидела рядом с мужчиной, которого любила, и ощущала себя существом из другого мира, которое улетело в заоблачные дали, и только его оболочка, еще хранящая тепло сердца, вынуждена находиться тут некоторое время. А потом…
– Тогда я приеду! Я знаю, где твой офис! – настаивала Татьяна.
– Послушай…
– Я выезжаю!
Госпожа Бардина бросила трубку. Сиур вздохнул и прибавил скорость.
– Мы не опаздываем! – вежливо, ровным голосом сказала Тина, глядя на дорогу.
– Да, но… мне надо в офис пораньше.
