— Никто. Свидетелей при этом не было.
— А зачем у вас нож?
— Взял из дома, чтобы заточить. Затачиваю обычно на работе напильником.
Следователь и оперативные работники срочно выехали в поселок Рахья. Матери Заломина дома не было — она находилась в это время на работе. Жена Заломина — молодая бледная женщина с грудным ребенком на руках — рассказала, что в ночь с 5 на 6 ноября муж вернулся домой поздно, в мокрых и грязных брюках, в запачканных песком и глиной ботинках. На голове у него была чужая шапка. Сказал, что эту шапку ему подарил в поезде какой-то парень. Спустя день на руке у Михаила домашние увидели часы. Михаил заявил, что купил их у пьяного, отдавшего ему эти часы по дешевке.
— У Михаила привычка, — сказала жена, и в тоне ее голоса можно было уловить злость, — как только напьется, берет нож и едет в Мельничный Ручей, к моей матери. Пятого ноября мы со свекровью уже отобрали от него один нож. Здоровенный такой ножище. Настоящий тесак.
— Где он?
— Мы его спрятали.
— Покажите. Так... Этот нож действительно на месте. А сколько у вас столовых ножей?
— Шесть.
— Сосчитайте... Всего пять? Значит, шестой Михаил все же утащил? Не этот ли? Говорите, что этот?. А где ваш кухонный нож?
— Как, разве и он пропал?
— Какой он у вас?
— Ручка коричневая, пластмассовая. Сам нож остро заточен.
— Не этот ли?
— Да! А я-то думала, куда он делся. Откуда он у вас?..
Дождались возвращения с работы матери Михаила.
Не дав ей переговорить с женой сына, сразу предъявили для опознания 14 ножей. И мать безошибочно показала на тот, что был найден на траве, недалеко от места убийства.
— Мы этим ножом пользовались в хозяйстве, — сказала она.
Зоя Кулешова на очной ставке с задержанным опознала в нем человека, напавшего на нее ночью с ножом. Правда, он назвался тогда Виктором, но это была лишь его уловка.
А в бюро судебно-медицинской экспертизы тем временем продолжались исследования.
Еще и еще раз производились экспериментальные разрезы ножом на кусках пластилина, на одежде и белье убитой девушки, и в конце концов эксперты пришли к выводу, что они исходили из не совсем правильной предпосылки. Нельзя полагать, что потерпевшая, когда преступник заносил над ней нож, находилась в неподвижном состоянии. Она, несомненно, сопротивлялась (о том, что это так, свидетельствовали порезы на ее ладонях и пальцах), совершала резкие движения, вырываясь, и тогда даже тот нож, который был в руках у убийцы, мог оставить раны иного, может быть не совсем свойственного ему характера.
Эксперты, производя эксперименты на пластилине, стали извлекать из него нож с небольшим поворотом, и сразу же разрезы стали получаться именно такого характера, какие были на теле убитой. Значит, нож действительно тот!
Эксперты не ограничились этим. Они решили произвести еще и сравнительно-экспериментальное исследование самого ножа.
Каждый нож имеет под микроскопом свой индивидуальный рельеф. Это целая система чередующихся углублений и возвышений, оставляющих рисунок, свойственный только данному ножу. Сравнительно- экспериментальное исследование микрорельефа ножа по достоверности можно уподобить лишь дактилоскопии. Под особым криминалистическим микроскопом стали сравнивать рисунок микрорельефа, оставленный ножом на пластилине и на реберном хряще, с тем, который был обнаружен при вскрытии на позвонке убитой девушки, и они оказались идентичными. Вот теперь можно было сказать: да, нож тот самый, которым было совершено преступление.
И вот Заломин на допросе у Писаревского. На столе стоит диктофон П-180. Одновременно с письменным протоколом ведется и запись на пленку. Дли наиболее точной фиксации показаний.
Заломин пытается запираться. Он утверждает, например, что часы купил 10 ноября.
— Нет, Михаил Владимирович, — качает головой Писаревский, — что-то не сходится это с показаниями ваших товарищей по работе. Они видели часы у вас на руке уже шестого ноября. Вот вам их показания, можете прочитать. Все улики против вас. Часы, нож... Вы пытались напасть на Кулешову... А Валю убили!..
Какое-то мгновенье преступник еще колеблется, что-то обдумывает. Наверное, он размышляет: удастся выкрутиться или не удастся? Нет, не удастся! Слишком веские собраны против него улики.
И он признался:
— Да, сознаюсь, что убил девушку. Вы говорите, ее звали Валей? Я этого не знал. Я вообще не был с ней знаком. Напал на нее ночью на улице — хотел изнасиловать. А мог бы выбрать и другую. Мне было все равно...
Свои показания Заломин излагал ровным, бесстрастным голосом. Совесть, судя по всему, не мучила его.
Он рассказал, как приехал в тот вечер в Мельничный Ручей с твердо обдуманным намерением — напасть на какую-либо женщину. Сперва выбрал в качестве жертвы Зою Кулешову. Когда же понял, что она обманула его, оказалась хитрее, в озлоблении стал бродить по поселку. Начал преследовать Валентину Д., но и она ускользнула от него. А время было позднее. Скоро должен был пройти последний поезд по направлению к поселку Рахья. И тогда, если бы удалось совершить задуманное, пришлось бы оставаться в Мельничном Ручье до утра, что не входило в намерения преступника. Тут на глаза Заломину попалась Валя. Он пошел за ней следом. Догнал. Схватил сзади за плечо и из-за спины приставил к груди нож.
Валя закричала. Заломин озверел: как, и на этот раз у него срывается? И стал наносить девушке удары ножом. Валя крикнула еще раз, замолчала и вся как-то сникла, обмякла. Тогда преступник понял, что убил ее, и столкнул безжизненное, но еще теплое тело в канаву.
На земле валялась сумочка. Убийца поднял ее, подошел к фонарю и стал копаться в содержимом. Часы «Родина» он взял себе, остальные вещи бросил в канаву, раскидал по всей улице. Нож тоже бросил. После этого отправился на станцию и последним поездом, шедшим в 1 час 50 минут, поехал домой.
В поезде Заломин встретил знакомых, разговаривал с ними, был весел, оживлен. Увидел спящего человека, подошел к нему, одернул с его головы шапку и надел на себя. На следующий день снял с похищенных часов ремешок, прикрепил свой браслет и стал носить.
— Вот и все, — оказал Заломин. — Больше мне нечего вам сообщить.
— Нет, Михаил Владимирович, вам еще придется поехать с нами на улицу Фонвизина и там, на месте, показать, как все произошло.
На другой день Заломина отвезли на улицу Фонвизина. Был изготовлен из картона макет ножа. Дали его Заломину, и он стал демонстрировать, как убивал Валю. Чтобы нагляднее было, один из оперативных работников изображал жертву. Заломин зажимал ему рот, приставлял к груди «нож». Все эти моменты фиксировались на фотопленке. Показал Заломин и в какой позе находилась Валя, когда он наносил ей смертельные удары.
— Гарик! — толкнул Писаревский в бок Григория Иосифовича Заславского, также поехавшего со следователем и внимательно наблюдавшего за тем, как воспроизводит убийца обстоятельства преступления. — Вот в чем, оказывается, дело. Значит, когда преступник убивал Валю, она находилась в полусогнутом положении, а он стоял сзади нее в полный рост.
Вот почему длина раневого канала в области живота не совпадала с длиной лезвия ножа! Когда человек находится в полусогнутом положении, мышцы его сокращаются, и живот приближается к позвоночнику. Нож такой длины, какой был в руках убийцы, вполне мог достигнуть позвоночника убитой. Это тоже очень важно для следствия.
Теперь Заломин был окончательно изобличен.
Есть еще всегда при проведении следствия один немаловажный момент. Требуется установить,
