Отказавшись от традиционного стиля модного показа, она жестко дрессировала боготворивших ее манекенщиц. В пятидесятые годы было принято гарцевать на помосте, кокетливо вихлять бедрами и прилагать все усилия, чтобы выглядеть соблазнительно. Прямые бесстрастные девушки «от Шанель» вылетали на подиум, словно эскадрон амазонок, и как вкопанные останавливались напротив покупателей, давая возможность рассмотреть модель и даже пощупать ткань. Они источали прочувствованное мужененавистничество и шарм продажной, но неслыханно дорогой красоты.
«Chanel №5» недаром стали самым легендарным и выгодным из ее созданий. Вместо традиционных, легко узнаваемых цветочных запахов – сухой искусственный аромат, состоящий из восьмидесяти ингредиентов. В простом геометрическом флаконе, напоминающем по форме мужскую дорожную фляжку. Она не создала ничего более символичного.
Продажа «Chanel №5» приносила ей большую часть годового дохода. В год ее смерти, в 1972-м, он достиг $160 млн. Коко была просто не в состоянии создать вещь, которая не приносит прибыли. Она не терпела поражений и уж в любом случае умела взять реванш.
Тогда, в 1954 году, пресса отыгралась на неудаче, называя Коко ведьмой, предательницей, расфуфыренной мартышкой. Шанель была не из пугливых. Вернувшись в Париж, она не собиралась покидать его из-за какого-то там провала.
Через два года все вокруг носили Шанель – настоящую или поддельную. С тех пор она никогда больше не выходила из моды.
Дейл Карнеги. Скажите «cheese»
Дейл Карнеги был некрасив, неостроумен, обладал медвежьими манерами фермера и тяжелым южным акцентом. У Карнеги был ЕДИНСТВЕННЫЙ ВЫДАЮЩИЙСЯ ТАЛАНТ, который сделал его миллионером в разгар экономического кризиса. ОН ПРОДАВАЛ ДРУГИМ ТО, ЧЕГО НЕ ХВАТАЛО ЕМУ САМОМУ.
Детство, отрочество и юность Дейла Карнеги можно считать образцом для любого миллионера.
Фермерская семья жила в строгом благочестии и беспросветной нищете. Отец-фермер не пил, не курил, работал с утра до утра. Но увы! Обладал безошибочным нюхом на убытки. Он всегда умудрялся развести породу скота, на которую не было спроса. И засадить свои поля именно теми злаками, которые падали в цене. В год семейство иногда зарабатывало около $20. Что даже в конце девятнадцатого века никак не могло считаться доходом.
Ночами Дейл следил за новорожденными поросятами, которые, в отличие от него, не имели права простудиться. Латынь осталась безнадежно недоученной.
Говорил Карнеги, почти заикаясь от неуверенности. Рассказы о городах, где живет целых 5 тыс. человек, казались ему недопустимым преувеличением. Очень хотелось настоящего богатства. С большой буквы. Такого, чтобы можно было купить собственные башмаки. И еще галстук.
Купите бублики!
В 1908– м Дейлу исполнилось двадцать и он был вечно бледен от недоедания. Попытка закончить колледж в провинциальном городке провалилась – все из-за той же латыни. Он колебался между двумя равно непривлекательными возможностями – отправиться миссионером в какую-нибудь отдаленную страну или начать торговлю вразнос.
Америка в самом разгаре индустриального бума торговала всем. Производители пишущих машинок, чулок, книг, мочалок, автомобилей нанимали таких, как он, бледных от недоедания молодых людей тысячами. Зарабатывали молодые люди исключительно на комиссионных. Так что риска не было ни малейшего.
Взявшись распространять сборники полезных советов, Карнеги продал за несколько недель один экземпляр. Что подозрительно напоминало экономические успехи его собственного отца.
Перспективы выглядели паршиво. Денег не было ни цента. Уверенность в себе равнялась нулю. Деньгами на дорогу Дейл не располагал, так что ему было сравнительно безразлично, куда отправиться. Вместо того, чтобы вернуться пасти свиней на отцовскую ферму, он уехал на пятьсот миль в другую сторону. В Омаху, на Дикий Запад. Где ему повезло – быстро и безоговорочно – первый раз в жизни. Через час после приезда он получил работу с заработком $17 в неделю.
Фирме Armour & Company в Омахе срочно требовались торговые агенты для оптовой продажи колбас, бифштексов, масла и сала. Карнеги разъезжал от одной деревенской лавки к другой и буквально обрушивался на хозяев с красочными описаниями гастрономических чудес от Armour & Company. Так как в случае неудачи ему самому пришлось бы воздерживаться не только от бифштексов, но и от хлеба, описания выходили особенно убедительными.
Он присаживался на ступеньки или на лавочку, доверительно брал хозяина под локоть, заглядывал ему в глаза и начинал: «Знаете, почему вы обязательно должны стать клиентом Armour? Сейчас я вам объясню...» – и заходился в неспешном и очевидно бесконечном монологе.
То ли речь его во славу сала была убедительна, то ли он просто заговаривал собеседника до полуобморока, но, так или иначе, количество подписанных им контрактов позволило ему скопить целых $500. Казалось бы, здесь и начинается, собственно, биография миллионера. Armour & Company предложила ему пост менеджера. Но вместо того, чтобы согласиться, он потратил все сбережения на дорогу до Нью- Йорка и на платный экзамен в Академию театрального искусства. Откуда он вообще узнал о существовании такового искусства – тайна.
Через пару лет он был безработным актером. Таким образом, в двадцать четыре года у Дейла Карнеги по-прежнему не было решительно ничего. Ни денег, ни успеха, ни друзей, ни семьи, ни выдающихся способностей.
Дальнейшее отчасти напоминает театр абсурда, зародившийся, как известно, примерно в это же время. Дейл Карнеги отправился учить своих соотечественников тому, чего не умел сам.
Открытие Америки
Он без труда получил место лектора в нью-йоркской вечерней школе для взрослых. И объявил набор на курсы ораторского мастерства. Кроме овладения искусством красиво говорить, он обещал своим слушателям успех в бизнесе, безоблачную семейную жизнь и укрепление дружеских связей. Короче, все то, в чем сам Карнеги так отчаянно нуждался.
Простота, с которой он разработал свою педагогическую технику, была неотразима. Карнеги твердо верил в то, что сам является идеальным среднестатистическим американцем. Поэтому, сев за письменный стол, набросал подробную программу, в которой честно перечислил все, чего ему лично не хватало для успеха, богатства и счастья.
Генри Форд разложил сложный технический процесс создания автомобиля на тысячу элементарных движений у конвейера. Дейл Карнеги разложил загадочный механизм успеха на тысячи несложных действий. Он создал конвейер, в конце которого, как готовый автомобиль, возникали счастье, богатство, семья, душевный покой. Доступные каждому.
Он прочесывал горы литературы в поисках однозначных бытовых рецептов. От Библии до биографий выдающихся людей – все шло в дело. Выходя к своей вечерней аудитории, он вещал убежденно и примитивно, как ветхозаветный пророк. Тупая простота его заповедей вдохновляла. Смесь самой неподдельной искренности и первобытного цинизма за двадцать лет превратили его в самого преуспевшего проповедника текущего столетия. Он учил своих слушателей всегда улыбаться, внимательно выслушивать все, что говорит собеседник, и проявлять неподдельный интерес, к тому, что их вовсе не интересовало. Он объяснял начальникам, как добиваться расположения подчиненных, а подчиненным – как выпрашивать прибавку к жалованию. Он учил успешно продавать и дешево покупать. Он объяснял женщинам, как правильно добиваться расположения мужчин, а мужчинам – как с наименьшими потерями выносить скверный характер женщин.
Как провинциальный фотограф, добивающийся от клиента приятной улыбки («Скажите „cheese“!»), Карнеги преподавал своим слушателям нормы корректного поведения и гарантировал успех. Его обещания сбывались. Секретарши улыбались шефам, шефы осведомлялись о самочувствии секретарш. Прибавки к жалованью исправно следовали одна за другой, торговые сделки заключались без сучка и задоринки.
Сам Карнеги оставался до поры до времени лучшим собственным учеником. Во всяком случае, в том, что
