Рассказы

никак нельзя допустить, черт бы их взял, и пока я жив, этого не будет.

— Как вас понимать? — спросил Бойл, глядя на него с любопытством. — Вам-то что за дело до всего этого?

Хорн Фишер посмотрел на юношу загадочным взглядом.

— Вероятно, суть в том, что я считаю для нас необходимым ограничиться Британскими островами.

— Я решительно не могу вас понять, когда вы ведете такие речи, — сказал Бойл неуверенно.

— Неужели, по-вашему, Англия так мала, — отозвался Фишер, и в его холодном голосе зазвучали теплые нотки, — что не может оказать поддержку человеку на расстоянии нескольких тысяч миль? Вы прочли мне длинную проповедь о патриотических идеалах, мой юный друг, а теперь мы должны проявить свой патриотизм на практике, и никакая ложь нам не поможет. Вы говорили так, будто за нами правота во всем мире и впереди полное торжество, которое увенчают победы Гастингса. А я уверяю вас, что нет здесь за нами никакой правоты, кроме Гастингса. Вот единственное имя, которое нам оставалось твердить, как заклинание, но и это не выход из положения, нет, черт побери! Чего уж хуже, если шайка проклятых дельцов загнала нас сюда, где ничто не служит интересам Англии, и все силы ада восстают против нас просто потому, что Длинноносый Циммерн ссудил деньгами половину кабинета министров. Чего хуже, когда старый ростовщик из Багдада заставляет нас воевать ради своей выгоды: мы не можем воевать, после того как нам отсекли правую руку. Единственным нашим козырем был Гастингс, а также победа, которую в действительности одержал не он, а некто другой. Но пострадать пришлось Тому Трейверсу и вам тоже.

Он помолчал немного, потом указал на Бездонный Колодец и продолжал уже более спокойным тоном.

— Я вам говорил, — сказал он, — что не верю в мудреные выдумки насчет башни Аладдина. Я не верю в империю, которую можно возвысить до небес. Я не верю, что английский флаг можно возносить все ввысь и ввысь, как Вавилонскую башню. Но если вы думаете, будто я допущу, чтобы этот флаг вечно летел вниз все глубже и глубже, в Бездонный Колодец, во мрак бездонной пропасти, в глубины поражений и измен, под насмешки тех самых дельцов, которые высосали из нас все соки, — нет уж, этого я не допущу, смею заверить, даже если лорд-канцлера будут шантажировать два десятка миллионеров со всеми их грязными интригами, даже если премьер-министр женится на двух десятках дочерей американских ростовщиков, даже если Вудвилл и Карстерс завладеют пакетами акций двух десятков рудников и станут на них спекулировать. Если положение действительно шаткое, надо положиться на волю божию, но не нам это положение подрывать.

Бойл смотрел на Фишера в изумлении, которое граничило со страхом и даже с некоторым отвращением.

— А все-таки, — сказал он, — есть что-то ужасное в делах, которые вы знаете.

— Да, есть, — согласился Хорн Фишер. — И меня вовсе не радуют мои скромные сведения и соображения. Но поскольку в известной мере именно они могут спасти вас от виселицы, не думаю, чтобы у вас были основания для недовольства.

Тут, словно устыдившись этой своей похвальбы, он повернулся и пошел к Бездонному Колодцу.

,

Примечания

1

Хук ван Холланд — порт в Голландии; соединяется каналом с Роттердамом.

2

После смерти Роланда на земле воцарилась тишина. — В старофранцузском эпосе «Песнь о Роланде» после гибели славного графа король Карл зовет своих подданных, но ему никто не отвечает: «ни звука королю в ответ». «Песнь о Роланде», с. XXVI, ст. 2411.

3

Шесть футов четыре дюйма — 1 м 93 см.

4

…мудрость должна полагаться на непредвиденное. — Вероятно, речь идет о наблюдении Э. По из новеллы «Убийство на улице Морг»: «Искусство аналитика проявляется как раз в том, что правилами игры не предусмотрено».

5

Хемпстед — расположенное на холмистой местности аристократическое предместье на севере Лондона.

6

Тэфнел-парк, Кэмден-таун — улицы и соответствующие автобусные остановки по пути в Хемпстед.

7

Вестминстер — центральный район Лондона, где находятся правительственные учреждения.

8

Mon ami — мой друг (фр.)