Акушер-Ха! (сборник)

одному, Аристотелей этих, Гомеров, Ломоносовых?..

Ст у д е н т к а (к черепу): А вдруг – это я. И нет никакого черепа – просто я смотрю в лицо собственной смерти…

2-й м у ж ч и н а (радостно по-мальчишески): Я же говорил! Шапку, блин, нашла!

1-й м у ж ч и н а: Отчего же «по одному»? На Белом море сидело как минимум двадцать таких парней, как Михайло Васильевич. С таким же скелетом, мышцами, сосудами, внутренними органами, мозгом и нервными окончаниями, как у него. Но только у него хватило силы духа встать, пойти и прийти туда, куда он пришёл, невзирая на мучения плоти и сомнения разума. А остальные девятнадцать не решились, скажем так, «пойти туда, не знаю куда», чтобы «найти то, не знаю что». Мёртвую форму от живого явления отличает дух. Он – внутри. Внутри каждого равнозначно. Но вот сила его зависит от того, как сам человек решит им распорядиться. Ни ты, ни я ничего здесь не решаем. «От каждого по способностям, каждому – по труду».

2-й м у ж ч и н а: Ага. Тогда ты тоже пошутил – не стал рассказывать умнице Карлу, что имел в виду под трудом…

С т у д е н т к а: Пора упорядочиваться… (черепу) Ломоносов ты или хмырь с баштана – не важно! Даже подмигни ты мне прямо сейчас – всё равно это не заставит меня усомниться в собственной реальности.

2-й м у ж ч и н а (оживляясь): Может, проверим?

1-й м у ж ч и н а: За игрой лучше следи… проверяльщик.

Ст у д е н т к а (с некоторым ожесточением): Сейчас я упорядочу дух внутри каждого. Начнём с себя, как говорится. (Далее, как ребёнок читает условие задачки, делая акцент на числовых значениях.) Вот у меня дома есть велотренажёр. Если бы я была бездомным алкашом, я бы его вообще не крутила. Если бы я была Ломоносовым, у меня бы хватило силы духа крутить его три раза в день. Но так как я – это я, то кручу его три раза в неделю. Вопрос – стану ли я бомжом, если перестану крутить его совсем? Стану ли я гением всех времён и народов, если буду крутить его каждый день без передыха? И чему будет равна сила моего духа, если я прямо посередь года накануне госэкзаменов 2-го курса медина заберу документы и поеду в Москву к тёте, ещё раз готовиться поступать на журфак МГУ, о чём с детства и мечтала?..

1-й м у ж ч и н а: Не спеши. Жизнь идёт, одни желания сменяются другими. У вас принято говорить о смене ценностей. Но, поверь, – это всего лишь вопрос здоровья.

2-й м у ж ч и н а: Ты сам виноват со своими приколами. Посмотри, кому ты открываешь завесу! Она же дура ненормальная!

Ст у д е н т к а (со злостью): Никогда я так не сделаю – нет у меня ни фига никакой силы духа.

1-й м у ж ч и н а (отвечая на предыдущую реплику 2-го): Ты знаешь, что это не так.

С т у д е н т к а: И вообще, дура я ненормальная. Сижу тут с черепом разговариваю. Как будто заняться больше нечем! (Встаёт, берёт сумку, видно, что собирается уходить.)

2-й м у ж ч и н а (властным, но не злобным тоном, резко повернувшись в сторону Студентки): Мы ещё не закончили!

Она поднимает с пола череп, кладёт его в сумочку, возвращается к ящику, садится и закуривает. Тот смотрит на неё пока она не закурит и только после этого поворачивается обратно к своему собеседнику.

2-й м у ж ч и н а: Так хорошо?..

В ответ 1-й мужчина только пожимает плечами.

2-й м у ж ч и н а: Ну, что не так-то?!

1-й м у ж ч и н а: Здесь не курят.

2-й м у ж ч и н а: Мы никому не скажем. Лучше скажи мне вот что – если уж открываешь завесу, то почему частично? Клоду Бернару нашептал о внутренней среде организма и образовании гликогена в печени? Карлу Бэру про эмбриогенез? А Рудольф Вирхов! Вот уж воистину к месту пример. В своей теории целлюлярной патологии, согласно которой патологический процесс – сумма нарушений жизнедеятельности отдельных клеток, он ближе всех подошёл к единству микро– и макрокосма. Но… опять не с того боку. Я не пойму… (Далее более иронично.) Ты ждёшь, что сумма исключений выдаст им наконец правило?!

1-й м у ж ч и н а: Нет. Правило не может быть описано, а они пытаются. Поэтому путаются.

2-й м у ж ч и н а: А как же насчёт «в начале было Слово»?

1-й м у ж ч и н а: Не путай Дар с яичницей. Их слова – это всего лишь способ говорить о Слове.

2-й м у ж ч и н а: Так попотчуй их Словом (с ударением). Хоть её вон, к примеру.

1-й м у ж ч и н а: Заворот внутренностей может случиться.

2-й м у ж ч и н а: Да уж… Я бы даже сказал, врождённый порок вкупе с аритмией. Вот они, твои совершенные творения. Такие совершенные, что не то что слушаться, они слушать-то не в состоянии!

С т у д е н т к а: У-у-у-у… Похоже, что у меня это не на почве усиленной учёбы. Это от тоски по нереализованной мечте… Э-эх! (Громко вздыхает.) Прощай, Слово… Здравствуйте, иллюзии… (Роется в сумочке, достаёт фляжку и встряхивает.) Пустая! (Всё равно открывает и вытряхивает последние капли в рот.)

1-й м у ж ч и н а: Совершенство – это не пьедестал. Им нельзя быть, в нём можно пребывать.

2-й м у ж ч и н а: Потому что ты ещё на лекции по эмбриологии всё выхлебала!..

Ст у д е н т к а (сокрушённо): Да уж…

2-й м у ж ч и н а: Кстати! (Наливает.) Ещё одного вспомнил, к слову, – Каспара Фридриха… Господи, сколько мы с ним выпили, ты бы знал… Ну, давай, за… пребывание!.. (Чокаются.) Так он спьяну решил, что заложил основы учения об индивидуальном развитии организмов – онтогенезе. И теперь благодаря мне Вольфа считают основоположником эмбриологии!

1-й м у ж ч и н а: Ну и чему ты радуешься?

2-й м у ж ч и н а: Как чему?! Ты хочешь сказать – это не смешно, что между твоими откровениями и моими шутками нет никакой разницы?

1-й м у ж ч и н а: Вопросы душевной ереси – личное дело каждого.

2-й м у ж ч и н а: Ладно-ладно! Не гневись. Лучше вспомни, как я мастерски выполнил твоё задание с Гарвеем.

С т у д е н т к а: Если мне не изменяет память… «Уильям Гарвей, английский врач, основатель современной физиологии и эмбриологии. Описал большой и малый круги кровообращения. Изложил учение о кровообращении, опровергавшее представления, господствовавшие со времён Галена, впервые высказав мысль, что «всё живое происходит из яйца», за что и подвергся гонениям со стороны современных ему учёных и, разумеется, церкви».

2-й м у ж ч и н а: Вот и я об этом. Молодец, девочка! А то Отец наш иногда сыновей своих в жертву приносит, дабы у остальных косность пробить – она ж как броня у вас! А церковники потом быстренько всё на нет сводят. Факт: церковь – государство в государстве. Только у одних служба безопасности следит за преступниками материального права, а у других – за преступниками духовных возможностей. Причём у обеих систем абсолютно одинаковые мотивы – власть. Не-ет, есть, конечно, те, кто на самом деле, и всё такое. Но они по монастырям сидят – умные книжки читают, которые остальным не дают. Ну и правильно, кстати, делают, а то челядь ещё селёдкой перемажет…

1-й м у ж ч и н а: Что ты несёшь! Какие жертвы, какая селёдка! Оставь её в покое, у неё и так каша в голове. Хочешь ещё страдания всего рода людского на неё повесить прямо сегодня?!

2-й м у ж ч и н а: Страдания – удел тех, у кого есть на это время. Будет хорошо учиться – и страдать некогда будет. И вообще, она нам мешает…

1-й м у ж ч и н а: А тебе не кажется, что это мы ей сейчас мешаем? Или ты ещё не успел задуматься о том, почему она нас видит?