дорожкам. У тебя такой сосредоточенный вид, когда ты сидишь на скамье и журавли около тебя».
Насчет пьесы подробно напишу тебе около 10 марта… — В письмо от 18 марта Чехов извещал Книппер, что «Вишневый сад» ему «не совсем удается» (см. письмо 4043*).
…будет ли она написана к концу марта… — «Вишневый сад» был закончен 12 октября 1903 г. (см. письмо 4196*).
Про «Столпов» я еще ~ ничего не знаю… — Вскоре Чехов получил от П. И. Куркина письмо от 25 февраля 1903 г., в котором содержался подробный отчет об этом спектакле. «Мне посчастливилось попасть на этот спектакль, — писал Куркин, — и сегодня я целый день нахожусь под его свежим впечатлением. Признаться, многие друзья этого театра в Москве, — и я в том числе, — услышав о предполагавшейся еще постановке этой пьесы в нынешнем сезоне, относились к этому с немалым опасением. Извлекается пьеса из театрального архива и преподносится публике при еще не остывших впечатлениях от „Дна“ <…> дело казалось весьма и весьма рискованным <…> Пьеса несомненно принадлежит к числу устарелых с наивным замыслом, запутанной интригою и нравоучительным обличением, хотя в то же время носит все следы кисти мастера. Уже поэтому она в своем целом не могла бы захватить всецело, покорить и подчинить себе ту публику, которая воспитана на произведениях русских мастеров реальной школы <…> Постановка — блестяща, как все, что мы видели раньше на этой сцене, и, может быть, даже — более того. Об исполнении — и говорить нечего. Особенно прекрасно прошло первое действие <…> Затем в весьма высоком напряжении залы прошла сцена последнего действия с народною демонстрациею и покаянием консула Берника. Из отдельных исполнителей пальма первенства принадлежала вчера, несомненно, Ольге Леонардовне. Как по моему личному впечатлению, так и по впечатлению моих знакомых, она отлично справилась с трудностями своей героической роли, за что и стяжала большие овации. Из весьма неблагодарного и туманного материала, какой дается в пьесе, она создала жизненный образ, с сердцем, кровью и нервами. И этот образ занял действительно принадлежащее ему центральное место в пьесе. Консул Берник местами был чересчур бледен. О других исполнителях не буду говорить. Можно сказать, что Художественным театром дана московской публике еще одна ценная художественная вещь прекрасной и высокой работы. Однако стоимость этой вещи, несмотря на ее значительность, будет все-таки не так велика, как это можно утверждать относительно некоторых других пьес, данных раньше». См. также примечания к письму 4024*.
…Немирович говорил, что раз пьеса нравится театру ~ то она будет идти… — В письме от 24 февраля 1903 г. Вл. И. Немирович-Данченко подчеркивал полезность постановки пьесы Г. Ибсена на сцене Художественного театра: «Сегодня сдаем, наконец, „Столпы“. И опять нам кажется, что труднее пьесы не было. Должно быть, это хорошо. Легко дается только то, что банально и не интересно. Все, что вызывает новые и новые „искания“, не может быть легко. В субботу была последняя генеральная, довольно утомительная. Пьеса бесподобно поставлена и играется хорошо. Не все одинаково великолепны, но ансамбль полный. Кажется только, что сама пьеса делает впечатление чего-то не нужного в Художеств<енном> театре. Большого, скажу даже, — невероятного напряжения стоило мне убедить актеров отдаваться ролям добросовестно, — до того роли сами не затягивали их сил. Приходилось ссориться, браниться. И это желание, чтобы играли искренне и убежденно, тащил два месяца один я. Через каждые 5–6 репетиций пьеса рисковала полететь, все готовы были отказаться от нее. А между тем постановка ее принесла огромную пользу театру и актерам, пользу, которая почувствуется позже, когда мы примемся за Шекспира или Шиллера. Настроение общее — покойное, более чем даже нужно. Неуспех никого не огорчит, разве только смажет, слизнет мой трехмесячный труд» (Ежегодник МХТ, 1944, стр. 154).
…пьеса эта не пойдет… — На это Книппер отвечала: «Как тебе не стыдно, что ты при писании пьесы можешь думать, что вдруг она не будет делать полный сбор. Даже в шутку нельзя допускать этой мысли».
Писал ли я, что открытые письма ~ уже получены? — В письме от 22 февраля 1903 г.
Брату своему и племяннику ~ поклонись. — 21 февраля, ночью, Книппер писала: «…неожиданно приехал Костя <К. Л. Книппер> во своим 4-х летним сыном Левой (очаровательный мальчишка)…». 22 февраля она сообщала: «…брат здесь, хочется с ним побывать и с чудным моим племянником. Захотелось адски такого сына для тебя и себя <…> Изящный, ласковый, не крикливый <…> самостоятельный <…> Занятный мальчишка. Костя и Лева ужасно нежны и называют друг друга Пунчик и Бунчик».
4023. В. С. МИРОЛЮБОВУ
27 февраля 1903 г.
Печатается по автографу (ИРЛИ). Впервые опубликовано: ПССП, т. XX, стр. 59.
В. С. Миролюбов ответил 16 марта 1903 г. (ГБЛ).
…кончил не 25, как писал… — Рассказ «Невеста» Чехов обещал выслать 25 февраля (в письме к Миролюбову от 20 февраля).
Корректуру ~ надо исправить и сделать конец. — Подробнее об этом см. в примечаниях к письмам 4073* и 4115*.
Буду поджидать Вас. — В ответном письме Миролюбов писал: «Спасибо за рассказ. Никак не доеду до Ялты. Завтра в Москве. В субботу рассчитываю быть у Вас». В письме от 29 марта Миролюбов сообщал: «Приехал в субботу; да неделей позднее. Поселился в Алупке, дача Смурова. Надеюсь попасть в Ялту 1-го апр<еля> <…> Послали ли Вы корректуру? 1-го нужно рассказ верстать. Прошу у Вас прощенья, что перепутали кой-что в биографич<еских> сведениях. Чем давать обрывки, лучше бы совсем не давать, я сознаю это. Мне бы хотелось попросить у Вас автобиографические сведения, но в ожидании рассказа неловко было Вас беспокоить этой просьбой, а автор перепутал относит<ельно> деда и отца. Надо все редактировать, нельзя полагаться» (ГБЛ).
4024. О. Л. КНИППЕР-ЧЕХОВОЙ
1 марта 1903 г.
Печатается по автографу (ГБЛ). Впервые опубликовано: Письма к Книппер, стр. 320–321.
Год устанавливается по почтовым штемпелям на конверте: Ялта. 2 III. 1903; Москва. 4 III. 1903.
Ответ на письмо О. Л. Книппер от 24 февраля 1903 г.; Книппер ответила 7 марта (Книппер-Чехова, ч. 1, стр. 226 и 237–238).
В «Русских ведомостях» читал сегодня похвалу. — В «Русских ведомостях» 26 февраля 1903 г. (№ 56) И. Игнатов писал в рецензии «„Столпы общества“ (Художественный театр, спектакль 24 февраля)»: «Художественность заключается в том, что при сохранении общей суровой простоты комедии исполнение умеет рельефно выдвинуть главные моменты ее и, очерчивая отдельные характеры, дает ясную картину общественных нравов. Очень большой артисткой вновь показала себя г-жа Книппер, исполнявшая роль Лоны. Умно задумано и художественно исполнено здесь было все, от грима, жестов и общей фигуры до обрисовки мельчайших деталей характера. Потрясенная, но не сломленная, энергичная и резкая во внешних проявлениях, но глубоко любящая и мягкая в действительности <…> — такова Лона в изображении г-жи Книппер».
Эфрос хороший малый ~ ненавидит весь Художеств<енный> театр… — Н. Е. Эфрос в рецензии на постановку «Столпов общества» Г. Ибсена в Художественном театре, напечатанной в «Новостях дня», 1903, № 57, 27 февраля, за подписью Ф., писал: «Были выдержанность и стиль и в игре г-жи Книппер. Американская „феминистическая“ резкость смягчалась юмором. Более или менее чуялась и драма разбитого сердца и оскорбленной любви. Только зачем артистка все более уходит в эту странную манеру — говорить подчеркнуто…»
