В. Сорокин
Друзья Карацупы
ЛЕГЕНДАРНЫЙ ЧАСОВОЙ
Темной дождливой ночью Карацупа с Ингусом настигли группу диверсантов.
— Стой! Руки вверх! — властно скомандовал он.
Главарь выхватил из-за пояса пистолет, однако выстрелить не успел. Ингус сбил его с ног.
Второй бандит кинулся с ножом на Карацупу. Метким выстрелом пограничник уложил верзилу. Третий лазутчик неожиданно прыгнул в сторону. Ингус в два прыжка настиг его.
— Стреляю! — предупредил Карацупа диверсантов. — При первой же попытке к бегству! А ну, становись в колонну по два! Руки выше! Шагом марш!
Ингус злым ворчанием подгонял бандитов. Через два часа все нарушители границы были на заставе.
Один справился с девятью диверсантами! Впрочем, один ли? Двое. Карацупа и Ингус — верный четвероногий друг пограничника.
Никита Федорович Карацупа… Тем, кому сейчас под пятьдесят, это имя знакомо с детства. Еще ребятишками играли мы в «пограничников и диверсантов», запоем читали книжку Евгения Рябчикова о Карацупе и его четвероногом друге Ингусе — непременном участнике преследований нарушителей, острых схваток на границе. Жизнь этого человека и его верного лохматого спутника казалась похожей на захватывающую приключенческую киноленту.
Потом грянула Великая Отечественная война. Тысячи героических поступков совершили советские люди на полях сражений и в тылу врага, отстаивая честь, свободу и независимость Родины. И, конечно же, среди новых героев было немало тех, кто когда-то с восторгом читал книжку о Карацупе и желал во всем походить на этого реально существующего богатыря.
О нем ходили легенды. Шутка ли, 338 нарушителей границы задержал и доставил на заставу Никита Карацупа и 129 был вынужден убить в схватках. Никита Федорович награжден двумя орденами Красного Знамени, орденом Красной Звезды, семью боевыми медалями. Ему присвоено высокое звание Героя Советского Союза.
В 1962 году полковник Н.Ф. Карацупа уволился в запас. Но он не мыслил себя без кипучей деятельности. Никита Федорович поступил на один из московских заводов, где работает и по сей день. В свободное время он встречается с молодежью, рассказывает о суровых буднях пограничников, а бывая во Дворцах пионеров, в школах, в клубах служебного собаководства, дает десятки советов юным патриотам, мечтающим служить на границе вместе со своими четвероногими друзьями, которых они воспитывают и дрессируют.
У Никиты Федоровича есть сын — Анатолий. Еще в детстве, живя среди тревожной тишины переднего края страны, он твердо решил: как только вырастет большой, непременно пойдет служить на границу. Часто перелистывал он семейный фотоальбом, рассматривал снимки разных застав, портреты боевых друзей отца. Любил надевать отцовскую кожаную куртку, простреленную в нескольких местах.
Никита Федорович не преуменьшал перед сыном трудностей пограничной службы, не скрывал опасностей. Пусть знает о них и готовится к ним. Когда Анатолий подрос, отец научил его метко стрелять, дрессировать собак, дал немало уроков следопытства.
Прошли годы. Сын успешно окончил в Москве высшее пограничное училище и попросил направить его туда, где начинал службу отец. За праздничным прощальным столом Никита Федорович вспоминал случаи из пограничной жизни. Жена Мария Ивановна лишь покачивала головой. Нашел время!
— А почему бы и не рассказать! Не на курорт едет, — и, обращаясь к Анатолию, произнес:
— Будь всегда начеку!
— Ясно, отец.
Вот и все напутствие. А, может быть, главным-то напутствием и послужили рассказы отца о суровом времени, когда в воздухе пахло грозой и когда редкая ночь на заставе обходилась без происшествий.
На перроне Никита Федорович обнял сына.
— До скорого свидания!
— Где, в Москве? — спросил Анатолий.
Отец рассмеялся.
— Не только в Москве. И на границе тоже.
Никита Федорович решил непременно съездить на границу, побывать на заставах, где прошла его молодость и куда она теперь, через сорок лет, словно возвращалась с двадцатилетним лейтенантом Анатолием Карацупой…
Когда вернулись с проводов, квартира показалась пустой. Мария Ивановна всплакнула.
— Ну, хватит, хватит, — сказал Никита Федорович, успокаивая жену. — Окрепли у сокола крылья, пора вылетать из гнезда. Вот и я когда-то…
Вспомнилось детство. Родился на Днепропетровщине, в селе Алексеевке, в 1910 году. Отца не помнит — тот рано умер. У матери, Марфы Кузьминичны, трое осталось на руках — старший Григорий, дочь Фекла и младшенький — Никита. Земли, считай, что не было. Одни слезы, а не земля.
Туго приходилось. Люди посоветовали — поезжай с детьми в Северный Казахстан, там, сказывают, земли видимо-невидимо. Послушалась, собралась и отправилась в дальнюю дорогу. Земли, что и говорить, оказалось много, да ведь ее чем-то надо обрабатывать, семена достать, лошаденку какую ни на есть завести. А денег-то нет. Пришлось самой спину гнуть на кулаков и сыновей отдать в батраки. Никита с десяти лет пошел в подпаски. Ни свет ни заря гнал стадо на пастбище, открытое и дождям и ветрам. Целый день крутился как белка в колесе. Хорошо еще дружок у него завелся — лохматая дворняжка, которую подпасок научил охранять стадо, заворачивать коров, отгонять волков. Сильный и храбрый был Дружок — никому, бывало, спуску не даст.
В 1927 году Марфа Кузьминична вместе с семьей вступила в колхоз. Жить стало легче. Да и дети уже подросли. Невысокий, но крепкий Никита и пахал, и косил, и за скотиной зимой ухаживал.
Незаметно подошел срок службы.
— Отправьте меня на границу, — попросил Никита военного комиссара.
