праздника каинитов подниметесь в горы, где пасем скот. И на месте, где мне явились ангелы (Сепфора боязливо глянула в глаза мужа, во взгляде Сепфоры - недоумение и недоверие), устройте трапезу. К полудню я буду там.
Бубен еще стучал в ушах Сепфоры.
- Еноше, но ты не успеешь добраться до пастбища к полудню.
- Сделай так, как я прошу, - мягко настаивал Енох. - За трапезой ждите меня. Ангелы забирают меня, и Господь хочет, чтобы мои близкие видели мое вознесение.
- Еноше! - прошептала Сепфора и опустила лицо, чтобы муж не видел ее слез. - Еноше, мне сказали, что ты... что тебе уже лучше. Я подумала... Я не знаю уже, что и думать!
- Неужели ты, Сепфора, до сих пор считаешь, что я... болен?
- А что я должна считать? Что я должна думать, если ты столько времени скрывался от нас в пещере? А потом появляешься и говоришь всем, что ангелы подняли тебя на небо. Что я должна думать, Енох? 'Не прикасайся ко мне', - говорил ты. Я думала, ты был у ангелов, поверила тебе, а ты был в пещере!
- Ангелы сказали мне: ты причастишься Духу, и он заменит тебе и глаза, и уши. И благодаря Духу увидишь и услышишь пакибытие. И станешь во всем равным ангелам и выше многих из них. Но достигнуть этого можно только через оставление всего в этом мире... Свет, в котором я пребывал, надмирен. Ты должна мне поверить, как поверила Мелхиседека, потому что вы пока не можете вместить в себя запредельного. Душа твоя еще не имеет ангельского достоинства. А мне дано видеть Духом, и в молитве я вижу свет, который выше света и в нем узнаю то, о чем говорю вам. Но чем я вижу и как, я не знаю. Ты будто стоишь внутри солнца, но Солнце это не то, что восходит и заходит каждый день, оно вечное и бесконечное.
Сепфора, заплаканная, молчаливая, со съехавшим на лоб покрывалом, плохо слушала и плохо понимала Еноха. Его слова казались ей оправданием к сказке, которую придумал Иавал-скотовод, и в которой Енох с удовольствием поселился. Он и ее заставляет поверить в эту правдоподобную сказку. Бедный Енох!
- Енох, - прервала Сепфора, - наш сын Мафусаил еще в темнице, а ты... - Ее взгляд с болью упрекал Еноха. - Как думаешь, их патриархи освободят Мафусаила?
- Их никто и не спросит.
- Как?!
- Тувалкаин все сделает своей властью. Только его отец Ламех спросит, что он будет делать, если Енох-сифит вдруг откажется служить, а Мафусаил и Сепфора будут уже дома.
- И что?
- Тогда Тувалкаин заставит служить лже-Еноха.
- Но ты, Енох, будешь служить с ними?
- Да... Совсем скоро Мафусаил будет здесь.
- Я очень, очень хочу поверить тебе, Енох! Сейчас Мафусаил...
- Мафусаил - наш грех, Сепфора, - сказал Енох, думая о том, что Мафусаил погибнет в водах всемирного потопа. Но Сепфора не поняла мужа, потому что не могла понять его. И тогда он снова сказал ей: - Совсем скоро Мафусаил будет здесь.
А Сепфора, видя печаль Еноха, спросила, чтобы сделать ему приятное:
- Мелхиседеке ты тоже говорил про молитвенный свет, по которому ты восходил с ангелами, и она поверила?
- Я ей тоже рассказывал про свет в молитве, но поверила она мне, когда услышала про Деву, через которую вочеловечится Бог.
Бубен утих в сознании Сепфоры.
- Расскажи и мне, - сказала она, желая угодить Еноху, и положила голову на его плечо. - Может быть, и я поверю тебе.
И Енох стал рассказывать:
- У нашего
