полная, в зелёном пальто, шла, держа в руках бидон и сетку с продуктами. Снайпер поймал в перекрестье её коричневый платок, задержал дыхание и, не останавливая движение ствола, выдавил спуск.
Раздалось знакомое глухое: пдум! Карабин толкнул в плечо.
Женщина качнулась, занятые руки её потянулись вверх, ноги подломились. Она повалилась навзничь. Пустой бидон упал на асфальт, и через секунду снайпер услышал его звон.
Трое мужчин подбежали к женщине.
Снайпер подождал, пока они склонятся над ней, и пустил одному пулю в затылок. Товарищи подхватили его, поволокли к гаражу, но тщетно — через пару шагов один дёрнулся, рухнул ничком, другой схватился за живот, скорчился рядом.
Тот, чьи ноги торчали из-под «Запорожца», вылез и, на ходу обтирая руки о передник, подбежал к троим. Он был высоким и рыжеволосым. Снайпер поймал перекрестьем центр его головы и выстрелил. Рыжий свалился, словно сбитый невидимым молотом, но вдруг вскочил, прижав руки к груди, пробежал несколько метров, налетел на скамейку и повалился через неё — головой в сугроб.
Снайпер сменил обойму, смахнул со ствола капельки от растаявших снежинок и, склонившись над книжкой, поставил в пяти клеточках аккуратные крестики. Снег за это время почти перестал — редкие снежинки падали на раскрытую книгу, кружились над снайпером, исчезали за краем крыши.
Из подъезда стоящего напротив дома вышли мужчина и женщина. Снайпер поймал их в окуляр. Мужчина был в короткой дублёнке и в пушистой белой шапке. Он держал женщину под руку и что-то быстро говорил ей, улыбаясь и жестикулируя свободной рукой. Она с интересом слушала его, пряча улыбающийся рот в песцовый воротник.
Снайпер поймал в перекрестье просторную шапку мужчины и выжал спуск.
Пдум!
Он пошатнулся и рухнул ничком на дорогу.
Женщина оторопело остановилась, но вдруг выронила сумочку, и крик её с опозданием достиг снайпера.
Перекрестье скользнуло по её спине.
Пдум!
Она села на дорогу и медленно повалилась на бок.
С ближайшей лавочки поднялись две старушки, непонимающе уставились на лежащих. Перекрестье остановилось на сером платке одной.
Пдум!
Растопырив руки, старушка упала навзничь. Другая закричала и, неуклюже переваливаясь, побежала к дому.
Пдум!
Старушка споткнулась, шагнула вбок. Её короткие ноги подломились, и она упала.
Во двор въехал красный «Москвич». Подрулив к гаражам, он остановился возле убитых. Дверца открылась, из «Москвича» вылез полный человек в синем свитере, подбежал к лежащим и, заметив лужи крови, прижал ладони к побелевшему лицу.
Пдум!
Толстяк открыл рот, голова его запрокинулась, из небольшой дырки в середине груди забил кровяной фонтанчик. Толстяк медленно перегнулся назад, словно собираясь встать на «мостик», руки его поджались к подбородку. На мгновение он замер и рухнул назад. Ноги его бессильно задёргались, выпученные глаза уставились в небо.
Снайпер сменил обойму и поставил пять новых крестиков.
Где-то рядом внизу послышался слабый стук — наверно, на самом верхнем этаже открыли форточку. Сразу стало слышно радио. Судя по резкому насмешливому голосу и частым взрывам смеха, в зале передавали выступление Райкина.
Снайпер загреб щепоть свежего снега и сунул в рот.
К убитым мужчине и женщине бежали двое — старик в майке, в широких пижамных брюках и пожилая женщина в распахнутом халате.
Старик подбежал первым, бросился к женщине, повернул её неподвижное лицо к себе, затряс:
— Саша! Сашенька! Саша!
Снайпер услышал его хриплый голос.
Пожилая женщина подбежала, оттолкнула старика, в истерике зашарила руками по шубе убитой. Старик упал на колени, обхватил ладонями голову.
Пдум!
Голова старика дёрнулась, на затылке вспыхнула темно-красная клякса. Он заворочался и, не поднимая головы, упал на бок.
Пдум!
Его спутница схватилась за лицо, сквозь её морщинистые руки быстро проступила кровь. Она повалилась ничком — на грудь мёртвой женщины.
Снайпер скользнул окуляром по окнам.
Отодвинув тюлевую занавеску, молодая девушка с ужасом смотрела вниз.
Пдум!
Она упала. В стекле обозначилась рваная дырочка.
Другая женщина в другом окне поспешно открыла фрамугу, высунулась и что-то прокричала вниз, приложив ладони к ярко накрашенным губам.
Пдум!
От фрамуги отлетела щепка, крик замер на губах женщины. Она поползла вперёд, словно собираясь выпасть, глаза её округлились. Голова женщины упала на руки, поднялась и снова упала. Изо рта хлынула кровь, потекла по рукам.
Сзади из глубины комнаты к женщине подбежал высокий мужчина, крича, схватил её за плечи.
Пдум!
Мужчина исчез.
Райкин выпалил длинную фразу и стал смеяться — долго, с присвистом. Потом вдруг тихо спросил. Зал зашумел. Райкин опять спросил погромче. Зал зашумел сильнее. Он выждал долгую паузу и проговорил — спокойно и серьёзно. Зал загрохотал.
Снайпер нарисовал крестики, сменил обойму, оттянул затвор.
Убитую старушку подняли трое, несли к подъезду. Четверо других поднимали вторую. Снайпер выбрал из этой четвёрки высокого широкоплечего парня в полушубке и пустил ему пулю меж лопаток. Парень осел на снег, секунду оторопело перебирал руками, но вдруг вскочил и бросился прочь. Через десяток шагов ноги его подломились, и он повалился. Оставшиеся трое бросились врассыпную.
Райкин говорил быстро-быстро, грохочущий зал не поспевал за ним.
Снайпер выделил одного парня, спустил курок. Пуля прошла рядом с его головой и попала в ногу другого.
— Балбес… — пробормотал снайпер и добил раненого.
Райкин снова засмеялся, икнул и выкрикнул последнее слово. Последующая овация оборвалась песенкой «С добрым утром!». Бодрый голосок дикторши прощался с радиослушателями.
Старушку уже вносили в подъезд, — женщина в синем пальто придерживала дверь, двое мужчин, шатаясь, несли убитую.
Пдум!
Задний мужчина вяло повалился назад.
Пдум!
Другой упал на старушку. Женщина скрылась в подъезде, но через мгновение выглянула, схватила за руку умирающего.
Пдум!
Она дёрнулась и упала на мужчину.
Снайпер нарисовал крестики. Осталось заполнить пять клеточек.
Он нашарил в мешочке брусок обоймы, вынул, но обойма выскользнула из пальцев, стукнулась о
